Луиза Кент - Они шли с Васко да Гама

«Покончив с одним бортом, мы снова перевернули корабли и работали на другом. Мачта «Сан-Рафаэля» треснула во время шторма, мы починили и ее. Многие из наших людей заболели здесь. Руки и ноги у них распухли, а десны разрослись над зубами. Африканцы давали нам свежих плодов, и от их сока больные выздоравливали.»

«Мы назвали реку Рекой Милосердия. Мы оставили ее 24 февраля 1498 года.»

«Перед самым отплытием Пауло да Гама и Николай Коэльо просили Адмирала освободить узников. Они заболели той болезнью, о которой я уже говорил, — цингой, как называет ее Пауло да Гама, — и он сказал, что они могут умереть в темной яме под палубой, где они сидят.»

«Капитан Васко да Гама всегда слушает, что говорит ему брат. Он очень любит капитана Пауло, как все мы, так как нет среди нас никого, кто не ощутил бы на себе его доброты. Адмирал казался сначала сердитым, но потом улыбнулся своему брату и велел Палье и Пиресу вывести узников на палубу. Я ни за что не сказал бы, что это были те же люди. Васко да Гама взглянул на них своим взглядом орла, готового броситься на добычу. Потом он поглядел на капитана Пауло и улыбнулся той доброй улыбкой, которую хранит только длА своего брата.

— Повинуюсь твоему приказанию, Пауло, — сказал он. — Я говорил королю, что так и будет, и что нужно, чтобы младший брат повиновался старшему.

При этом я ткнул Шона в бок, так как он слишком уж загордился собой за последнее время. Они с молодым Коэльо думают, что победили мятеж своей гитарой и арфой.

Адмирал продолжал:

— То, что случилось, случилось из-за малодушия. Оно вызвало измену, а измена всегда приводит тех, кто в ней участвует, к дурному концу. Я знаю, что в основании всего случившегося был страх, и прощаю вас всех. Бог избавил нас от опасности, в которой мы были, и мы должны верить, что он благополучно приведет нас в Индию. Когда мы вернемся в Португалию, король осыплет нас милостями и почестями. Кузнец снимет с вас цепи, но вы будете в них, когда я поведу вас к королю, чтобы он увидел, какие опасности мы перенесли. Наберемся же мужества для остального нашего пути и будем просить Бога хранить нас!

И все матросы со слезами радости закричали:

— Аминь!

Потом мы подняли якоря и вышли из этой реки при береговом бризе.»

Первым, кто увидел парус, был Шон.

Сначала парус был похож на чайку, потом на облачко. Потом, когда южный ветер вынес «Беррио» вперед на вздымающихся синих волнах, солнце осветило его целиком.

— Парус! — взвизгнул Шон со своего нашеста, на полувысоте грот-мачты, и пронзительно засвистал в пальцы.

Матросы внизу начали карабкаться на снасти и мачты. На других кораблях тоже. С «Сан-Габриэля» раздался голос Васко да Гама:

— За ним, друзья! Мы должны догнать его!

Рулевые повернули корабли на запад, так как чужой корабль был между ними и сушей. Его команда, должно быть, заметила португальцев. На миг он приостановился, хлопая парусом по ветру, потом круто повернул на восток и бросился в открытое море. «Беррио», способный менять свой курс быстрее, чем суда с латинскими парусами, погнался за ним, но с наступлением ночи потерял из виду.

В этот вечер, за ужином, капитан Коэльо был мрачен.

— Может быть, этот корабль знал дорогу в Индию, — жаловался он Шону, потом прибавил веселее. — Ну, ладно, завтра будет новый день. Может быть, счастливее.

На следующее утро «Беррио» проходил устье небольшой реки.

— Вот наше вчерашнее счастье, капитан! — окликнул Шон. — Теперь вы можете нагнать его, оно стоит на якоре!

— Что ты болтаешь? — крикнул Николай Коэльо.

— Вчерашний корабль. Он вошел, должно быть, ночью. Он стоит на реке, — ответил Шон.

На «Сан-Габриэле» тоже заметили корабль. Васко да Гама уже отправил на берег одну из своих лодок. Когда она входила в устье реки, от корабля отчалило каноэ с семью гребцами. Лодка с «Сан-Габриэля» быстро нагнала его. Шестеро гребцов кинулись в воду и уплыли, остался один, не умевший плавать. Люди с «Сан-Габриэля» взяли его в свою лодку и поплыли обратно к своему судну.

Васко да Гама велел Николаю Коэльо прибыть на «Сан-Габриэль» и взять с собой Фернана Мартинеса. Шон ухитрился проскользнуть в лодку, в которой они должны были ехать к Адмиралу.

— Вы останетесь там обедать, сеньор капитан, — торопливо объяснил он, видя, что капитан Коэльо смотрит на него. — И потом, я первый его увидел.

Николай Коэльо, открывший было рот, чтобы приказать Шону остаться на «Беррио», засмеялся.

— Так это ты? Ну, иди, рыжая обезьяна! — воскликнул он.

Мавр стоял на палубе «Сан-Габриэля», спокойно оглядываясь. Это был высокий человек с кожей цвета старой слоновой кости. На нем была белая одежда с широким шелковым поясом. Вокруг плеч обвивался цветной шарф. На голове была шапочка из разноцветных шелковых квадратиков; в ушах висели золотые кольца. Васко да Гама угостил его сладкими пирожками с оливками и предложил вина. Он не дотронулся до вина, но взял предложенную пищу. Ему подарили длинную красную одежду, которая ему, по-видимому, понравилась. Когда ему показали пряности, то мавр сказал Фернану Мартинесу, который понимал его и переводил его слова Адмиралу, что может достать их во множестве. Он торговец, сказал мавр Фернану, и знает, где купить корицу и гвоздику.

— Спроси, как его зовут, Фернан, и скажи, что я хорошо заплачу ему, если он пойдет с нами и поможет найти путь в Индию, — приказал Васко да Гама.

— Мавр говорит, что его зовут Давана. Говорит, пойдет с нами и поможет торговать, но нужен лоцман. Он купец, а не моряк. Индия частью к северу, частью к востоку от нас. Но он не сумеет вести туда, — сказал Фернан, поговорив с мавром.

Фернан остался на «Сан-Габриэле», чтобы переводить Адмиралу все, что говорил Давана. Николай Коэльо обедал с Адмиралом, прежде чем вернуться на «Беррио». Жоан Коэльо и Шон ждали капитанов к обеду. Они бегали из кухни с тарелками жареной рыбы и наливали вино, не разливая ни капли, хотя «Сан-Габриэль» нырял носом в сердитых волнах. Они принесли серебряные тазы, ковши и лили воду на руки капитанов, между переменами блюд. Они красиво расставили на столе подносы с медовыми пряниками и засахаренными грушами, блюда с оливками и орехами, и ждали, голодные, в стороне, пока капитаны ели.

У Николая Коэльо всегда был хороший аппетит. Пауло да Гама ел мало и играл с ореховой скорлупкой, плававшей в его кубке с вином. Мальчики беспокойно следили за тем, как капитан Коэльо берет с блюда оливку за оливкой; однако, блюдо было большое, и оливок на нем оставалось еще много. Когда он перестал есть, взял несколько косточек и начал раскладывать их на столе.