Алив Чепанов - Ты с кем, брат? Серия «Русская доля»

Луга были общим владением всей общины, что объединяло и укрепляло её. Коллектив сообща охранял луга не только от соседей, но и от своих нерадивых односельчан. По сенокосным угодьям в период роста травы не разрешалось ходить не только взрослым, но и даже детям. Казалось никого вокруг нет, не видать ни души, но стоит только ребятишкам свернуть с тропинки и сорвать на лугу цветок или ягодку, как вечером их ждало строгое взыскание от деда, отца или матери. Трава охранялась от потравы и различных повреждений так, что управляющий графа с целым взводом наемных и вооруженных сторожей и сворой собак не смог бы ее охранить. Поэтому на общественных лугах вырастали чудесные, сказочные, доселе невиданные травы. Луг дурманил и опьянял широко раскинувшимся ароматным букетом всевозможных цветов. То там, то здесь кружили, взлетали и вновь спускались изящные, пестрокрылые бабочки, проносились как пули пчёлы, свистели суслики и висели над лугом жаворонки. Находясь в этом райском месте, люди забывали зло, не помнили обид, любили весь мир и радовались жизни. Жизнь казалось вечной и безоблачной, как окружающая божественная природа.

На косьбу и уборку сена выходили всем обществом не как на трудовую повинность, а как на большой долгожданный праздник.

Сено косили в середине лета, в период созревания трав, с учётом погодных условий. В это время луга обычно были покрыты совсем ещё не помятой пышной травой, раскрашенной разноцветными цветами и ягодами. Воздух, пропитанный разнообразными ароматами, дурманил головы не только парням и девчонкам, но и старикам. Особенно усиливался запах трав после их среза и укладки в грядах и копнах. Скошенную траву наскоро просушивали, насколько позволяла погода, и зачастую в тот же день копнили и распределяли по жребию. Это было самое демократичное и самое справедливое распределение результатов совместного труда, какого не было больше нигде. Ни от каждого по способностям – каждому по труду, ни от каждого по способностям – каждому по потребностям, а от каждого по способностям – всем поровну. Никакой коммунизм и социализм не сравнится с этим реально справедливым распределением плодов общественного труда. После жеребьевки каждая копна приобретала своего хозяина, что можно было заметить по дальнейшему особому к ней вниманию хозяина. Копны в тот же день обычно перевозились к дому, досушивались и убирались на сеновал. При таком способе, никакие погодные условия не могли помешать уборке. При таком распределении не существовало и посредников между работником и плодами его труда, которые при любом строе паразитируют на простых работниках – непосредственных производителей. Именно они – труженики и являются – основой всего, основой, без которой не может существовать ни одно общество и ни одно государство.

Приближался день выхода на сенокос. Обычно сенокос превращался в праздник, это первый день сбора даров природы, как бы получение аванса за затраченный крестьянами труд. Все, даже старики, одевались в самое лучшее, опрятное и чистое, чтобы было не совестно показаться на людях. Это не был мещанский торгашеский показ мод, это была демонстрация опрятности и чистоты. Самыми изобретательными при этом были женщины молодухи и девушки на выданье. Они одевались просто, чтобы не прослыть кривляками или бездельницами, однако все же так, чтобы не остаться незамеченными мужчинами и парнями. Нужно было умело сочетать красоту тела, о чем женщины всегда помнят, с простотой одежды. Только один раз в году деревенской девушке предоставлялась возможность обнажить себя при большом скоплении народа, разумеется до определенных пределов и не нарочно, а как бы невзначай. Девушки должны были покорить мужчин не только красотой, но и трудолюбием, чтобы будущие свёкры не могли бы их забраковать. Когда старому хрычу, а к ним девчата относили всех, кому было за сорок, девушка на выданье, задрав немного выше положенного юбку как бы по работе, показывала розовые икры или случайно открывшиеся круглые белоснежные плечи, то он мог подумать, что все эти соблазнительные картинки направлены именно на него. Конечно же после такого театра, хрыч ни за что не позабудет такую девчонку и обязательно посоветует именно её в жёны своему сыну. Девушки уже слышали от старших, что ни одна свадьба начиналась на сенокосе и вели себя в этот день особенно благочинно, но всё же не забывая, где это допустимо, демонстрировать кое-какие свои достоинства.

Еще накануне сенокоса мужчины в свободное от работы время собираются произвольными группами и намечают время сенокоса, а также связанные с покосом детали и в особенности всех интересует вопрос, кто пойдет первым, кто возглавит столь торжественную церемонию. От первого косаря зависит многое: начало и окончание косьбы, время обеденного перерыва и многое другое. Малоопытный косарь может сразу же загнать молодежь, старый и дряхлый затянет сенокос, а погода в период сенокоса, как правило, всегда стоит переменчивая. Вот все эти вопросы и обсуждаются косарями заблаговременно, чтобы прийти всем обществом к одной какой-нибудь кандидатуре.

В назначенный день, к восходу солнца на условленном месте, на склоне горы, рядом с домом Михаила Ивановича, собрались нарядно, но просто одетые косари. Еще накануне сосед Сашка Горячев намекнул Михаилу Ивановичу, что ходят слухи его собираются выставить первым косарем на что тот, не доверяя слухам, промычал что-то неопределенное, но явно не был против, а наоборот был весьма польщен. После того как народ собрался в полном вооружении, группа старших обратилась с просьбой к Михаилу Ивановичу возглавить покос. После официального утверждения первого косаря, вся процессия двинулась за речку. На значительном расстоянии за мужчинами шли женщины.

Пока переходили в брод речку, Михаил Иванович сосредоточенно обдумывал свои дальнейшие действия, как полководец обдумывает план предстоящего сражения. Он хорошо помнил восточную мудрость, услышанную им в Сибири, что сражение нужно выиграть ещё до его начала, то есть у себя в голове. На первом косаре лежит большая ответственность, он должен оправдать доверие, оказанное ему обществом. Если многие останутся позади, старики осудят, не сейчас, потом, как-нибудь, к слову. Наконец мужчины вышли на бровку и расположились в один длинный ряд. Торжественный и степенный вид представляла собой, ломанная в соответствии с луговой бровкой, шеренга косарей, в основном мужчин среднего возраста вперемешку с молодыми и совсем юными парнями. Большое значение всегда имело расположение косарей, кто с кем идет рядом. Молодые и еще неопытные ребята, горячие, должны были идти вблизи старших, опытных, могущих подсказать и помочь советом, иначе можно было загнать молодежь. Одной физической силы тут было недостаточно. Одним из таких молодых и неопытных был сын Михаила Ивановича – Андрей. Тогда он шел в строю косарей в первый раз.