Александр Пушкин - Выстрел - русский и английский параллельные тексты

"My dear sir, have the goodness to withdraw, and thank God that this has happened in my house." "Милостивый государь, извольте выйти, и благодарите бога, что это случилось у меня в доме". None of us entertained the slightest doubt as to what the result would be, and we already looked upon our new comrade as a dead man. Мы не сомневались в последствиях и полагали нового товарища уже убитым. The officer withdrew, saying that he was ready to answer for his offence in whatever way the banker liked. Офицер вышел вон, сказав, что за обиду готов отвечать, как будет угодно господину банкомету. The play went on for a few minutes longer, but feeling that our host was no longer interested in the game, we withdrew one after the other, and repaired to our respective quarters, after having exchanged a few words upon the probability of there soon being a vacancy in the regiment. Игра продолжалась еще несколько минут; но, чувствуя, что хозяину было не до игры, мы отстали один за другим и разбрелись по квартирам, толкуя о скорой ваканции. The next day, at the riding-school, we were already asking each other if the poor lieutenant was still alive, when he himself appeared among us. We put the same question to him, and he replied that he had not yet heard from Silvio. На другой день в манеже мы спрашивали уже, жив ли еще бедный поручик, как сам он явился между нами; мы сделали ему тот же вопрос. Он отвечал, что об Сильвио не имел он еще никакого известия. This astonished us. Это нас удивило. We went to Silvio's house and found him in the courtyard shooting bullet after bullet into an ace pasted upon the gate. Мы пошли к Сильвио и нашли его на дворе, сажающего пулю на пулю в туза, приклеенного к воротам. He received us as usual, but did not utter a word about the event of the previous evening. Он принял нас по-обыкновенному, ни слова не говоря о вчерашнем происшествии. Three days passed, and the lieutenant was still alive. Прошло три дня, поручик был еще жив. We asked each other in astonishment: "Can it be possible that Silvio is not going to fight?" Мы с удивлением спрашивали: неужели Сильвио не будет драться?

Silvio did not fight.	Сильвио не дрался.
He was satisfied with a very lame explanation, and became reconciled to his assailant.	Он довольствовался очень легким объяснением и помирился.
This lowered him very much in the opinion of all our young fellows.	Это было чрезвычайно повредило ему во мнении молодежи.
Want of courage is the last thing to be pardoned by young men, who usually look upon bravery as the chief of all human virtues, and the excuse for every possible fault.	Недостаток смелости менее всего извиняется молодыми людьми, которые в храбрости обыкновенно видят верх человеческих достоинств и извинение всевозможных пороков.
But, by degrees, everything became forgotten, and Silvio regained his former influence.	Однако ж мало-помалу все было забыто, и Сильвио снова приобрел прежнее свое влияние.
I alone could not approach him on the old footing.	Один я не мог уже к нему приблизиться.
Being endowed by nature with a romantic imagination, I had become attached more than all the others to the man whose life was an enigma, and who seemed to me the hero of some mysterious drama.	Имея от природы романическое воображение, я всех сильнее прежде сего был привязан к человеку, коего жизнь была загадкою и который казался мне героем таинственной какой-то повести.
He was fond of me; at least, with me alone did he drop his customary sarcastic tone, and converse on different subjects in a simple and unusually agreeable manner.	Он любил меня; по крайней мере со мной одним оставлял обыкновенное свое резкое злоречие и говорил о разных предметах с простодушием и необыкновенною приятностию.
But after this unlucky evening, the thought that his honor had been tarnished, and that the stain had been allowed to remain upon it in accordance with his own wish, was ever present in my mind, and prevented me treating him as before. I was ashamed to look at him.	Но после несчастного вечера мысль, что честь его была замарана и не омыта по его собственной вине, эта мысль меня не покидала и мешала мне обходиться с ним по-прежнему; мне было совестно на него глядеть.
Silvio was too intelligent and experienced not to observe this and guess the cause of it.	Сильвио был слишком умен и опытен, чтобы этого не заметить и не угадывать тому причины.
This seemed to vex him; at least I observed once or twice a desire on his part to enter into an explanation with me, but I avoided such opportunities, and Silvio gave up the attempt.	Казалось, это огорчало его; по крайней мере я заметил раза два в нем желание со мною объясниться; но я избегал таких случаев, и Сильвио от меня отступился.
From that time forward I saw him only in the presence of my comrades, and our confidential conversations came to an end.	С тех пор видался я с ним только при товарищах, и прежние откровенные разговоры наши прекратились.
The inhabitants of the capital, with minds occupied by so many matters of business and pleasure, have no idea of the many sensations so familiar to the inhabitants of villages and small towns, as, for instance, the awaiting the arrival of the post. On Tuesdays and Fridays our regimental bureau used to be filled with officers: some expecting money, some letters, and others newspapers.	Рассеянные жители столицы не имеют понятия о многих впечатлениях, столь известных жителям деревень или городков, например об ожидании почтового дня: во вторник и пятницу полковая наша канцелярия бывала полна офицерами: кто ждал денег, кто письма, кто газет.
The packets were usually opened on the spot, items of news were communicated from one to another, and the bureau used to present a very animated picture.	Пакеты обыкновенно тут же распечатывались, новости сообщались, и канцелярия представляла картину самую оживленную.
Silvio used to have his letters addressed to our regiment, and he was generally there to receive them.	Сильвио получал письма, адресованные в наш полк, и обыкновенно тут же находился.

One day he received a letter, the seal of which he broke with a look of great impatience.	Однажды подали ему пакет, с которого он сорвал печать с видом величайшего нетерпения.
As he read the contents, his eyes sparkled.	Пробегая письмо, глаза его сверкали.
The officers, each occupied with his own letters, did not observe anything.	Офицеры, каждый занятый своими письмами, ничего не заметили.
"Gentlemen," said Silvio, "circumstances demand my immediate departure; I leave to-night. I hope that you will not refuse to dine with me for the last time.	"Господа, - сказал им Сильвио, - обстоятельства требуют немедленного моего отсутствия; еду сегодня в ночь; надеюсь, что вы не откажетесь отобедать у меня в последний раз.
I shall expect you, too," he added, turning towards me. "I shall expect you without fail."	Я жду и вас, - продолжал он, обратившись ко мне, - жду непременно".
With these words he hastily departed, and we, after agreeing to meet at Silvio's, dispersed to our various quarters.	С сим словом он поспешно вышел; а мы, согласясь соединиться у Сильвио, разошлись каждый в свою сторону.
I arrived at Silvio's house at the appointed time, and found nearly the whole regiment there.	Я пришел к Сильвио в назначенное время и нашел у него почти весь полк.
All his things were already packed; nothing remained but the bare, bullet-riddled walls.	Все его добро было уже уложено; оставались одни голые, простреленные стены.
We sat down to table. Our host was in an excellent humor, and his gayety was quickly communicated to the rest. Corks popped every moment, glasses foamed incessantly, and, with the utmost warmth, we wished our departing friend a pleasant journey and every happiness.	Мы сели за стол; хозяин был чрезвычайно в духе, и скоро веселость его соделалась общею; пробки хлопали поминутно, стаканы пенились и шипели беспрестанно, и мы со всевозможным усердием желали отъезжающему доброго пути и всякого блага.
When we rose from the table it was already late in the evening.	Встали из-за стола уже поздно вечером.
After having wished everybody good-bye, Silvio took me by the hand and detained me just at the moment when I was preparing to depart.	При разборе фуражек Сильвио, со всеми прощаясь, взял меня за руку и остановил в ту самую минуту, как собирался я выйти.
"I want to speak to you," he said in a low voice.	"Мне нужно с вами поговорить", - сказал он тихо.
I stopped behind.	Я остался.
The guests had departed, and we two were left alone. Sitting down opposite each other, we silently lit our pipes.	Г ости ушли; мы остались вдвоем, сели друг противу друга и молча закурили трубки.
Silvio seemed greatly troubled; not a trace remained of his former convulsive gayety.	Сильвио был озабочен; не было уже и следов его судорожной веселости.
The intense pallor of his face, his sparkling eyes, and the thick smoke issuing from his mouth, gave him a truly diabolical appearance.	Мрачная бледность, сверкающие глаза и густой дым, выходящий изо рту, придавали ему вид настоящего дьявола.
Several minutes elapsed, and then Silvio broke the silence.	Прошло несколько минут, и Сильвио прервал молчание.
"Perhaps we shall never see each other again," said he; "before we part, I should like to have an explanation with you.	- Может быть, мы никогда больше не увидимся, -сказал он мне, - перед разлукой я хотел с вами объясниться.

Читать дальше