Вячеслав Королев - В лесах Карелии

— На лесоповал? — улыбнулся начальник. Это слово нигде, кроме лагерей, не употреблялось. — Ну что ж, далековато попадать, но ты парень здоровый, тебе проехать несколько десятков километров на автомашине и пройтись восемь километров пешком — одно удовольствие. Не так ли?

— Это куда же? — спросил просто так Ремнев. Ему было безразлично, куда ехать, подальше — даже лучше.

— Можно на машине прямо до лесопункта, но это далеко. Ты поезжай так: сорок километров проедешь, а потом восемь верст пройдешь до лесопункта пешком... — и начальник обстоятельно стал рассказывать Ремневу, когда и откуда пойдет машина, что он должен сделать, чтобы завтра утром выехать к месту назначения.

На второй день Ремнев, продрогший в кузове грузовика, с удовольствием спрыгнул у перекрестка с конной дорогой и зашагал в сторону лесопункта.

Был теплый день конца марта. Сосны, умытые снегом, с обеих сторон плотно обступали узкую дорогу, змейкой ползшую между деревьев.

Уже минут через двадцать Степан согрелся и шел, бездумно размахивая одной рукой, во второй он нес самодельный деревянный чемодан, сделанный еще в лагере. Думать было не о чем. Что было раньше — не хотелось вспоминать, что будет в будущем — Степан знать не мог.

Километров через пять внимание Ремнева привлек какой-то предмет, блеснувший на краю дороги. Это были карманные серебряные часы с позолоченным ободком. Степан поднял их и стал внимательно рассматривать. Часы шли. «Значит, — смекнул Ремнев, — потеряны недавно». Он обратил внимание, что на циферблате вместо названия фирмы-изготовителя изображен позолоченный крестик.

Завернув находку в тряпочку, заменявшую носовой платок, и сунув ее в карман, Степан зашагал дальше. Скоро слева, на крутом берегу реки, показался поселок из нескольких десятков небольших рубленых домов с магазином и столовой в центре, пекарней на одном конце и баней на другом.

У первого же встретившегося мужика Ремнев спросил:

— Скажи, пожалуйста, как пройти в вашу контору?

— На работу, что ли, к нам? Сейчас в конторе никого нет, обеденный перерыв. Ступай прямо на квартиру начальника, он сегодня в поселке. Видишь, вот дом со скворечней, там и живет Иван Федорович, со стороны реки заходи...

— Да я подожду, — перебил Ремнев, — чего ж прямо наквартиру.

— Иди, иди, не смущайся. Он у нас мужик свой, примет тебя, как всех. У него это дело без волокиты.

Мужик пошел дальше, а Ремнев остался стоять. Его смутило выражение «примет тебя, как всех». «Значит, — задумался он, — уже первый встречный узнал во мне заключенного. Как-то ко мне отнесутся, когда узнают, что я за птица? Хорошего, кажется, и здесь ждать не приходится».

Он и хотел-то только, чтобы люди дали ему спокойно работать, спокойно жить. Не надо больше ни «красивой жизни», ни драк, ни выпивок со своими дружками. Опять в лагерь — ни за что на свете! Дальше его душа могла жить только на свободе. Иначе — лучше не жить.

Постояв в раздумье несколько минут, Ремнев пошел, куда ему указали.

Начальник лесопункта Иван Федорович Кондратьев, местный житель, человек лет сорока, сидел за столом и обедал. Его жена, под стать мужу крепкая женщина с простым приятным лицом, подавала на стол и грела самовар. На стук в дверь супруги в два голоса ответили: «Да, да, войдите!»

Ремнев увидел чистую комнату (которая была и кухней), налево в дальнем углу обеденный стол и обедающего хозяина, хозяйку, с интересом посмотревшую на него, и начинавший кипеть самовар в ближнем правом углу. Справа же была дверь в другую комнату.

— Здравствуйте, — проговорил он, снимая шапку и поглаживая рукой по коротким жестким волосам.

— Здравствуйте, — ответил начальник, кладя ложку на стол и глядя на вошедшего. — Новенький? Ставь чемодан, раздевайся, садись за стол, здесь и потолкуем.

— Не-ет, что вы, — смущенно проговорил Ремнев, — я в конторе подожду, это меня тут какой-то направил...

— Правильно направил, правильно, — вставая и подходя к вошедшему, спокойно проговорил Кондратьев, — с дороги надо поесть. Раздевайся, будем знакомиться.

— И чаек как раз подоспел, — приветливо проговорила хозяйка, — с дороги тоже очень хорошо.

«Они же не могут не видеть, что я из заключения, — подумал Ремнев. — Что ж они?» Он поставил чемодан на пол и стал медленно раздеваться, чувствуя скованность во всем теле.

— Ну вот, теперь познакомимся, — протягивая руку, с улыбкой проговорил начальник. — Иван Федорович Кондратьев, начальник лесопункта, а это моя жена, Елена Федоровна. А тебя как зовут?

— Степан Ремнев.

— А отчество?

— Васильевич, — смущенно ответил Ремнев.

— Давай, Степан Васильевич, за стол, хозяйка не любит много раз приглашать. А сегодня тем паче, уже с полчаса на меня ворчит.

— Да на тебя не ворчи, так я не знаю, что и было бы... Вот, Степан Васильевич, потерял он отцовскую память — серебряные часы, потому я и поворчала перед вашим приходом. Жалко — ведь десятки лет вещь в доме...

— Найдутся твои часы, — спокойно проговорил хозяин, — не где-нибудь потерял, у себя на лесопункте. Ешь веселее, Степан Васильевич.

Ремнева удивила спокойная уверенность начальника лесопункта в том, что часы обязательно найдутся. И тут же обожгла мысль: «Я же нашел какие-то часы, не о них ли речь?»

— Знаю, что принесут, если найдет кто-нибудь, — продолжала хозяйка, — они у нас заметные. А если не найдут, тогда что? Снег растает, вода в них попадет, заржавеют... Летом, конечно, принесут, летом их легче найти, серебро на снегу тяжело увидеть.

— Увидят, — продолжая есть, уверенно возразил хозяин и, обращаясь к Ремневу, пояснил: — Ободок у них позолоченный, на солнце золото далеко видно.

Степана бросило в жар.

— А какой фирмы часы? — спросил он.

— Неизвестно. Вместо названия фирмы у них золотой крестик на циферблате нарисован.

Степан засунул руку в карман, развернул тряпочку и вынул часы.

— Не эти?

Кондратьев взял часы, посмотрел на них с улыбкой, откладывая в сторону, тем же спокойным тоном проговорил:

— Ну, вот и нашлись. И суток не прошло. Твоей критике, Елена Федоровна, — шабаш!

Ремнев подумал: «Взял, словно я ему полено дров с улицы принес... Ничего пока в этой Карелии не понятно. И леспромхозе не спросили, за что сидел, здесь встречают будто гостя... Почему начальник с женой были уверены, что часы им обязательно принесут? Что, у этих карел порядки такие?»

— Вот спасибо вам, Степан Васильевич, вот спасибо, — зачастила Елена Федоровна, — спасли отцовский подарок от порчи! Вот хорошего гостя к нам сегодня бог послал!

После обеда хозяин закурил, предложил Ремневу.

— Нет, Иван Федорович, спасибо, не курю, не научился.

— Неужто в лагере без курева можно? — удивился Кондратьев.