Владимир Степаненко - Дежурный по звездам

— Товарищи офицеры! Поздравляю с благополучным перелетом, — сказал Здатченко. — Приглашаю всех в столовую на обед.

В просторном зале столовой Здатченко представил майора Карабанова.

— Командир третьей эскадрильи. Завтра эта эскадрилья улетает на восток для поддержания навыков ночных полетов. Это приказ командующего.

— Товарищи офицеры! — объявил майор Карабанов. — Сбор третьей эскадрильи в штурманском классе.

Столы завалены картами. Их надо умело склеить, сложить гармошкой, чтобы во время полета перекладывать и следить за маршрутом полета, не выпуская из вида красную линию карандаша.

Летчики постепенно привыкали к Северу. Прошла суровая зима. Наступало время белых ночей. За работой прошел день, но на улице было светло как днем. Лейтенанты Кузовлев и Захарушкин сосредоточенно склонились над одним столом. Хотя во время перелета будут работать приводные станции, но летчику надо все учесть до мелочей и действовать быстро, находчиво, осмотрительно.

Убедившись, что все заняты делом, Карабанов предложил Федорову:

— Анатолий, надо съездить на аэродром. Посмотрим, как готовят наших птичек.

Федоров посмотрел на часы. По времени уже вечер, но по-прежнему так же светло. Целые сутки день. Воздух прозрачный, и видно далеко. Даже в машине Федоров все время прикидывал, как будет вести себя за штурвалом. Шоферу как будто передалось настроение летчиков. Он вел машину медленно, давая возможность лучше вглядеться в Черные скалы, поселок, море и аэродром.

На стоянке эскадрильи подготовка к перелету шла полным ходом. Около расчехленных самолетов озабоченно сновали механики и техники. У каждого переносная электрическая лампочка, огоньки то вспыхивали, то гасли, для контроля, когда механик забирался в потаенный лючок. Тяжелые машины с прицепами двигались от одного самолета к другому. Заправляли их керосином. К остановившемуся газику подбежал инженер эскадрильи и четко отрапортовал:

— Товарищ командир! В эскадрилье — предполетная подготовка!

— Завтра вылет, — сказал майор Карабанов. — В восемь ноль-ноль.

Карабанов и Федоров подошли к машинам. Залезли в кабины. Наверху гулял резкий северный ветер. Среди серо-зеленой тундры островками чернели мочажины, а между ними проглядывали круглые озерца. Майор Федоров никак не мог привыкнуть к белым ночам. Для него время вытянулось в один бесконечный, долгий день. Именно он, свет, помогает расти в тундре чахлым березкам и другим деревцам, стелющимся на мочажинах. Задолго до снежных метелей успевали подрасти оленята, встать на крыло гуси и утки, чтобы отправиться в дальний перелет на зимовку. «У нас спрессованное лето!» — произнес про себя Федоров и улыбнулся. Он почувствовал, что соскучился по настоящему теплу, солнцу, черному небу, расцвеченному блеском мириадов звезд. Представил, как удивится Люда, когда получит от него телеграмму с Волги. Если бы не задание на отработку ночных полетов, он обязательно слетал бы посмотреть на дочку.

По борту постучали. Федоров перегнулся и увидел стоящего на стремянке техника самолета.

— Товарищ майор, надо опробовать турбину!

Комэск и замполит вылезли из машин, а вдогон им раздался пронзительный свист и загудели реактивные двигатели, все усиливая свою мощь. Карабанов и Федоров понимающе переглянулись. Каждый из них знал, какие разительные перемены произошли в авиации. Самолеты забрались на такую высоту, что двадцать и тридцать километров теперь не предел, в три раза больше выросли скорости. Раньше на перелет до Волги ушло бы несколько дней с посадками на промежуточных аэродромах, а завтра они перелетят с севера на восток за весьма короткое время.

— В класс, — приказал майор Карабанов шоферу.

Его удовлетворил осмотр. Он был уверен, что его эскадрилья завтра вылетит на Волгу в срок.

Для командира полка полковника Здатченко утро выдалось беспокойное. Перед проводами третьей эскадрильи дежурный синоптик предупредил:

— Ожидается снежный заряд!

Здатченко обеспокоенно посмотрел в окно. Летчики третьей эскадрильи уже начали рулить на старт. Но накатившаяся полоса тумана скрыла истребители. В светофоре красный свет. Командир недоволен: метеоролог запоздал с докладом. Он с надеждой посмотрел на небо. Холодный ветер с моря рассеял облака. В просветах проглянула яркая синева.

— Погода меняется, говорите? А вы не ошиблись? — с надеждой переспросил командир.

— Нет, товарищ полковник. Скоро сами убедитесь!

И действительно, через несколько минут все резко изменилось. Небо плотно захлопнули темные облака. Казалось, вот-вот они начнут царапать землю. Лохматые снежинки обрушились внезапно, и мгновенно все потонуло во мраке. Снег выбелил стоящие на рулежных дорожках истребители и полосу, траву и прибрежный песок.

На СКП включили электрический свет. Перед Здатченко лежала карта с маршрутом полета эскадрильи. Летчики в третьей эскадрилье не новички, но неизвестно, какая погода ждет их в полете. Север есть Север. Здесь никогда нельзя заранее угадать, какой сюрприз тебе приготовили небесные силы.

Снежный заряд прошел, и в комнате сразу посветлело. Выбеленный снегом аэродром было не узнать. Около выруливших истребителей копошились механики, обметая с плоскостей снег. Здатченко обошел стеклянную террасу, приглядываясь к взлетной полосе. Снег сбил туман, и окрестности просматривались со всех сторон. Ветер с моря по-прежнему дул в сторону берега, и на высоких волнах вспыхивали белые гребешки. Командир взял микрофон и громко передал:

— Сто десятый, вылет разрешаю! — и тут же включил светофор.

В фонаре зажегся зеленый свет.

— Вас понял! — Карабанов последний раз опробовал турбины, все увеличивая их наддув, и наконец отпустил тормоза.

Истребитель стремительно бросился вперед, ускоряя разбег.

Разрешение на взлет получил и майор Федоров.

— Сто восьмой, вам взлет!

Кузовлев с радостью услышал долгожданную команду. Начал разбег. За самолетом бушевало пламя, вырываясь из двух турбин. Истребитель стремительно пробежал по взлетной полосе, последний раз чиркнуло переднее колесо по бетонке, и самолет круто полез вверх.

Один за другим уходили со старта самолеты, занимая определенные зоны за аэродромом, чтобы по команде собраться в боевой порядок. Строем самолеты прошли над аэродромом и легли на боевой курс. Лейтенант Кузовлев последний раз посмотрел на маленький поселок, знакомый берег моря и взлетную полосу. Внизу, в тундре, тускло поблескивали круглые блюдца озер. Обнесенные кустарниками, они казались настороженными глазами с длинными ресницами. В свои первые полеты здесь, на Севере, лейтенант уже обращал внимание на разное свечение красок. В солнечный день особую яркость набирала зелень и пурпурные отроги гор. В пасмурный — а сейчас день был именно таким — черной тушью отсвечивала вода в озерах, словно каждое из них наливалось своим внутренним светом.