Владимир Степаненко - Дежурный по звездам

Переднее колесо легко чиркнуло по земле. Летчик отдал штурвал, и истребитель стремительно пронесся по полосе мимо СКП.

— Тридцать шестой, парашют! — напомнил майор Бугора.

Сзади хлопнул парашют. Ветер ударил в круглый зонт. Он завертелся, сдерживая вытянутыми стропами тяжелую машину с ракетами. Вылетел второй парашют, полотно глотнуло воздуха, и вторые тяжи стали тормозить пробег машины.

Скоро на СКП поднялся полковник Здатченко. Лицо утомленное. На широком лбу красная полоса от тугого шлема. Медленно, тяжело ступая, подошел к карте, будто проверяя крепость пола, подошел к карте метеоролога.

— Посмотрим, что вы тут наколдовали, — пошутил он. — Знаете, что на юго-западе гроза?

— Я показал фронтальные изменения, — сказал метеоролог. — Гроза должна нас обойти.

— Прогноз совпадает с моими наблюдениями. — Здатченко повернулся к майору Бугоре: — Объявите по радио о полетах.

— Владимир, ты куда в такую рань собрался? — сонно позевывая, спросил Захарушкин. Он сел на кровати, поджав ноги к подбородку. — Зачем разбудил?

— У меня сегодня полет на перехват.

— Представь, меня ожидает то же самое. Не советую зря тратить мускульную энергию. Зачем топать на аэродром, когда нас должны с комфортом подбросить на автобусе. Честное слово, ты себя не жалеешь. Есть возможность прихватить еще девяносто минут.

— Спи, твое право. — Кузовлев вышел из общежития.

Сквозь туманную мглу проглядывало рыжее солнце. Искрилась от блестящих звездочек трава. Стряхивая капли росы, Владимир широко шагал, а за ним тянулась светлая полоска, как лыжня.

Аэродром замер в сонной дреме. До полетов оставалось больше часа. Самолеты на линейке заботливо укрыты чехлами, как будто спят под теплыми одеялами. Только в дежурном звене застыли в боевой готовности остроносые истребители. За взлетной полосой Кузовлева проглотил туман. Он накатывался высокими волнами с моря. Накрывал кусты белым пологом и тут же разрывался на клочья. Подсвеченный выглянувшей горбушкой солнца, туман светился фосфорическим светом. Он остановился, очарованный почти сказочным видом. Через час-два все пойдет своим обычным ходом. На взлетной полосе один за другим зарулят истребители, с диким ревом взмывая вверх… Пока же истребители стояли на местах. Около них расхаживал солдат с автоматом.

Кузовлев испытывал беспокойство еще накануне. Мысленно придирчиво повторял каждое свое движение, старался собрать всю свою волю. «Наматываю нервы на кулак», — как любил шутить он. И такое самовнушение помогало. Сейчас он неторопливо направился к высотному домику. Там костюмерная. Привыкли считать, что такая комната есть только в театре. В этой же костюмерной на вешалках висят подогнанные по росту каждого летчика противоперегрузочные костюмы. В круглых фанерных коробках гермошлемы.

Кузовлев не хотел никому объяснять истинную причину своего раннего появления. Полет у него не простой — полет-перехват. В плановой таблице стоит восьмерка. За цель в первую часть полета будет работать майор Федоров, а потом они поменяются ролями. Перехват — самое трудное упражнение. Все приближено к боевой обстановке, где требуется прекрасное пилотирование и хорошее знание района. Настоящий нарушитель границы никогда не будет играть в поддавки. Его нужно найти и вовремя сбить ракетами.

Кузовлев достал из планшета карту и растянул ее гармошкой. Внимательно приглядывался к знакомому району полетов, будто видел его впервые. «Повторение — мать учения», — почему-то пришла на ум старая пословица. А вот Захарушкину это никак не втолкуешь. А может, и не надо втолковывать. Что он, Кузовлев, вечно должен кого-то поучать. Захарушкин вон отлетал хорошо, а он, «учитель», сел с «плюхом».

Аэродром был разбужен пронзительным свистом и ревом истребителей. Около каждой машины кипела работа. Из подъехавшего автобуса высыпали летчики. Каждый направился к своему самолету и обошел его со всех сторон, выслушал доклады техников о готовности к вылету, а затем все поехали дальше — к высотному домику для экипировки.

Из костюмерной принесли зеленые костюмы. Замполит расположился напротив Кузовлева. В спортивной форме — в белой майке и трусах — он походил на легкоатлета. На руках перекатывались тугие мускулы. Летчики надели на себя шерстяное белье, а потом старательно натянули тугие комбинезоны — противоперегрузочные костюмы.

Одевшись, майор Федоров показал большой палец и озорно улыбнулся. Лицо по-мальчишески дерзкое.

— Посмотрим, кто кого погоняет! — подзадорил Кузовлев.

Он чувствовал себя на подъеме, день для него начался хорошо, и он был уверен, что в полете сумеет показать свое мастерство. И его «плюх» ему простится.

В высотных костюмах летчики похожи на средневековых рыцарей. Не хватает им только копий или тяжелых мечей. В руке у каждого гермошлем, который несли бережно, как своего рода диковинное оружие.

Автобус подвез летчиков к самолетам. Кузовлев внимательно осмотрел свой истребитель. «Поскребем мы сегодня с тобой небо!» — как к товарищу обратился он к машине. Механик поставил стремянку и помог ему забраться в кабину. Все здесь знакомо, но летчик с особой тщательностью проверил приборы. Удобно устроился в кресле. Майор Федоров уже сидел на своем месте.

Кузовлев закрыл фонарь. Через некоторое время два остроносых перехватчика парой промчались по взлетной полосе и взмыли вверх. Ткнулись в край рваных облаков и сразу пропали в серой дымке. Истребитель Кузовлева наконец вырвался из кучевых облаков с крутыми завитками. Летчика сразу ослепило солнце. Кабина засверкала. Зайчики запрыгали на каждой отполированной вещи, стеклах приборов, хромированных ручках тумблеров. Он на секунду смежил ресницы, и перед глазами поплыли радужные круги: зайчики превратились в желтые ромашки. Он надвинул на глаза защитные очки.

— Ваш курс девяносто градусов, высота шесть тысяч, — передал штурман наведения с командного пункта.

На КП внимательно следили за взлетевшими истребителями, контролируя точными приборами их полет. Планшетисты вычерчивали маршрут каждого самолета, отмечая их скорость и высоту. Черные линии фломастеров повторяли полет самолетов. Поглядывая на высвеченный плексиглас, полковник Здатченко внимательно отмечал действия майора Федорова и лейтенанта Кузовлева. Они успели уже разойтись в разные стороны. Каждый занял свою высоту. Командиру известно, что за цель должен работать майор Федоров. Самолет Федорова набрал семь тысяч метров, а затем снизил высоту, пошел над морем.

Здатченко одобрил действия Кузовлева. Федорову не удается оторваться от молодого летчика, несмотря на все его маневры.

— Цель вижу! — радостно передал на КП Кузовлев. — Атакую!