Владимир Степаненко - Дежурный по звездам

— Но пасаран! — горячо откликнулся Николай, взволнованный рассказом.

Он всматривался в обгоревшее лицо командира в узлах и шрамах. На переносице капустным листом белела необгоревшая полоска кожи, закрытая очками. Сидоренко никогда не рассказывал, как его подожгли в Испании. Может быть, он летел вместе с Хосе Гласером? Интересно бы узнать его испанское имя. Сейчас особенно внимательно он разглядывал покалеченную руку командира. Правая держала штурвал, а левая лежала на секторе газа, на самом огне. Какую надо было иметь силу воли, чтобы все выдержать. На груди командира два ордена Красного Знамени…

— Николай, могу тебе доложить: за твое отсутствие полк сбил пятнадцать фашистских самолетов! — чтобы как-то отвлечь от себя внимание, сказал Сидоренко.

— Здорово. — Николай Луговой смотрел на командира. В пепельных волосах поблескивала седина. От всего его вида веяло удивительным спокойствием.

— Авиация самый молодой род войск, — задумчиво продолжал Сидоренко. — Разве сравнишь ее с артиллерией? Артиллерия ведет свое начало от метательных пращей и глинобитных машин. Настоящая тактика воздушного боя еще не выработана. В звене один летчик лишний… Жизнь докажет правильность моей мысли… Новый тактический прием родил «миг». Атаковать надо сверху. Бой на вираже противопоказан. — Подполковник хитро посмотрел на летчика: — Не забыл, как я тебя гонял?

Дверь широко распахнулась, отлетев от удара к стенке. На пороге, пошатываясь, остановился капитан Богомолов в рваном реглане, с забинтованной головой.

— Сашка, черт! — крикнул командир полка и бросился к командиру эскадрильи, словно собрался боднуть его в живот. Крепко обнял. Принялся целовать. — Знал, что ты придешь! Сынок вон тоже явился. На тракторе «десятку» приволок. Рад я вам, окаянные! Рад! Как сговорились — вместе пришли. Рассказывай, как добрался?

— Батя, — капитан жадно втянул воздух, помолчал, — думал, каюк! Выпрыгнул с парашютом, а ветер понес к фашистам. Боялся, в их окопы угожу. Пистолет достал. Решил отстреливаться. Упал в болото. Пока выбирался и плутал по лесу, ночь наступила. Одного «мессера» я поджег, но и меня с катушек!

— Да, — согласился командир полка. Голос его стал жестким и требовательным. — «Третий лишний», слышал такую пословицу? Я Луговому разъяснил: в звене третий летчик лишний. Тактику надо менять. Карусель с виражами долой. Боевой порядок — пара. — Сидоренко выбросил вперед ладонь: — Ведущий и ведомый.

— Разрешат? — спросил Богомолов.

— Воевать надо без разрешения. Если не завтра, то скоро, очень скоро пара в воздушном бою станет основной силой.

— Немцев остановили?

— Нет. — Командир полка кивком показал на карту: — Наступают…

За тусклым окном землянки полыхнула красная ракета. И тут по ступенькам, осыпая землю, сбежал боец, наблюдавший за воздухом, и громко крикнул:

— Тревога! Бомбардировщики!

Подполковник Сидоренко схватил со стола летный шлем с планшетом и бросился к выходу…

— Нам по пути, — улыбнулся майор Федоров и с открытой симпатией посмотрел на шагающих рядом с ним лейтенантов Кузовлева и Захарушкина.

Эти ребята нравились ему: и своим подтянутым видом, и собранностью, и четкостью во время полетов. Кузовлев и Захарушкин — ведущий и ведомый — представляли собой идеальную боевую пару. С ними хорошо работать, легко летать.

Замполит жадно затянулся сигаретой и тут же бросил, тщательно затерев окурок носком ботинка. Он еще не остыл от полета и, как все летчики после больших перегрузок в воздухе, скорости и огромной высоты, словно первый раз открывал для себя земной мир, наслаждаясь его красками, свежим воздухом и возможностью просто спокойно дышать и идти. Изредка он посматривал на высокое небо, подмечал растрепанные белые облака, будто старался отыскать там, наверху, следы своего скоростного истребителя.

Лейтенанту Кузовлеву было знакомо это всегда новое чувство — узнавание земли. Каждый раз сам переживал его, вернувшись из полета. Он понимал состояние Федорова и не начинал с ним разговор, давая возможность тому окончательно освоиться.

Летчики еще не вышли из зоны стоянки истребителей, и воздух доносил запахи керосина, масла, которые долго держались на рулежной дорожке и взлетной полосе.

— Вы перехватили цель? — спросил Федоров и устало прикрыл глаза, мысленно анализируя полет Кузовлева.

Он и сам все время думал о своем полете, детально разбирал каждую его часть по степени трудности: взлет, полет по маршруту, перехват цели и посадка. Кажется, все случилось именно на маршруте. Там он потерял время. Попал в сплошную облачность и отклонился от заданного курса. Несколько секунд ушло на исправление ошибки. «Противником» был майор Карабанов. За ним только следи: умелый пилот. Хорошо маневрировал.

Кузовлев молча вздохнул.

— Товарищ лейтенант, вы меня слышите? — замполит повторил свой вопрос и недоуменно посмотрел на шагающего рядом с ним летчика.

— Боюсь, что не обрадую вас, товарищ майор. Цель не перехватил!

Захарушкин от неожиданности даже остановился.

— Ты что, Володька? — предостерегающе дергал он товарища за рукав. — Ты что мелешь? В своем уме? Вы не верьте ему, товарищ майор, не было случая, чтобы Володька сплоховал, — заверял Захарушкин. — В штабе можно документацию поднять. Всегда выполнял задания. Я — другое дело. — Он развел руками. — Я и в отстающих ходил!

— Я знаю, что говорю, — упрямо сказал Кузовлев. — Меня не надо защищать.

— Не горячись, парень! — Захарушкин озабоченно притянул к себе товарища. — Проявят пленку и разберутся. Дешифровщик точно скажет: перехватил цель или не перехватил. Товарищ майор, считайте, что мы с Кузовлевым упражнение выполнили. У меня уже два классных перехвата. Переведите из отстающих. Надоело слушать, как склоняют мою фамилию. Кто плохо летает? Захарушкин. Кому надо повторить упражнение? Захарушкину. Кого отстранить от полетов? Захарушкина. И так далее. Надоело!

— Лейтенант Захарушкин, кажется, Кузовлев не уполномочивал вас вести за него переговоры, — строго сказал замполит. — Мне нравится честность вашего ведущего. Надо быть уверенным в своих действиях. А особенно нам. Служим мы в войсках противовоздушной обороны и обязаны любую цель сбивать с первой атаки.

«Да, трудный выдался полет», — размышлял Кузовлев, слушая замполита. Но если разобраться, то легких полетов и ждать нечего. Он поймал цель на исходе маршрута. Но кому нужен такой перехват? Бомбардировщик уже давно успел бы сбросить свой опасный груз.

— Плохо, товарищ Кузовлев, я не узнаю вас! — задумчиво сказал майор Федоров.

— Хуже некуда! Попрошу майора Карабанова запланировать мне еще один вылет на перехват.