Николай Кузаков - Рябиновая ночь

Раньше Нина Васильевна думала, как только подойдет пенсионный возраст, в первый же день уйдет, пусть молодые правят. Теперь ей даже страшно было подумать, как это она будет жить без председательских забот.

«Да кто меня гонит? У меня и авторитет, не чета Алешиному. Если кто-нибудь скажет, что надо переизбрать, того за ненормального примут».

Нина Васильевна отбросила ветку черемухи и решительно пошла к машине.

Анна угнала трактор на стоянку и прошла к полю. Всходы после боронования оправились и теперь зеленели густым ковром. «А я-то, дуреха, напугалась», — добродушно пожурила себя Анна. Она усталой рукой сняла косынку, густые ковыльные волосы плавно скатились на плечи. Анна посмотрела вдаль: за степью меж гор налитое рябиновым соком застряло солнце, над ним пепельно серела кромка безоблачного неба. Будто нехотя перекликались птицы. Горячий воздух был неподвижен и отдавал сыростью. «Дождь будет, что ли?» — подумала она. Перевела взгляд на дорогу, которая, точно след от удара бича, серой полосой извилась по степи. На душе у Анны шевельнулась тревога: третий день уже не приезжает Алеша. «Не заболел ли? А может, надоела я ему со своей любовью? Да нет, мало ли дел у него. Взяли да вызвали срочно в Читу. Вот увидишь, вечером приедет». И Анна заторопилась на полевой стан.

В общежитии была только Дина. Она сидела на кровати, заплетала косу.

— Закончили сев? — подняла взгляд Дина.

— Одна полоска осталась. Завтра рано управимся. А ты опять к Олегу на стоянку?

— Ага, — кивнула Дина.

Анна обняла ее за плечи.

— Счастливая ты, Дина. Только долго не ходи. А то завтра упадешь с трактора.

— Это все Олег: побудь да побудь еще маленько. А мне и самой уходить неохота.

— На свадьбу-то позовешь?

— Ой, Аннушка, как подумаю, меня так в жар и бросает, а то и знобить начнет. И на Маруфа Игнатьевича стыдно смотреть. Поди, что-нибудь плохое обо мне думает?

— Что ему плохо о тебе думать? Сам молодым был.

— Спасибо, Аннушка. А ты что какая-то… — Дина не нашла подходящего слова.

— Какая? — насторожилась Анна.

— Разная.

— Разная? — Анна вопросительно посмотрела на Дину, махнула рукой. — Да что обо мне говорить.

— А я все знаю. Трудно тебе?

— Собирайся. А то стемнеет, и не найдешь дороги.

С улицы донесся мелодичный голос Даримы:

Дарима впорхнула в комнату, на спинку кровати повесила полотенце.

— Я завтра с Князем политбеседу буду проводить.

— Это о чем? — подмигнула Дина Анне.

— Опять не приехал.

Затрещал мотоцикл, Дарима бросилась к окну.

— Гантимурчик появился. — Дарима выбежала ему навстречу.

— И про политбеседу забыла, — рассмеялась Дина.

Анна взяла мыло, полотенце и спустилась к Онону. Солнце уже спряталось за горы, над кустами замельтешили летучие мыши, в протоке тревожно прокричали журавли, им отозвался плачущий козодой.

В это время из заречных хребтов ворчливо накатился глухой предостерегающий гром. Смолкли птичьи голоса. В наступившей тишине раздался хриплый голос лягушки, и следом за ним, как по сигналу, из кустов донеслось многоголосое кваканье.

К реке с ведром подошла тетушка Долгор.

— Ты где это сегодня, Аннушка, потерялась? Ужин уж простыл.

— Что-то не хочется есть.

— Не заболела ли? — встревожилась тетушка Долгор.

— Да нет.

— Я тебе сейчас трав напарю. Враз аппетит появится.

«Не помогут мне твои травы, тетушка Долгор, — подумала Анна. — Вот приедет Алеша, посмотрю на него и вылечусь».

В общежитии Дины уже не было. Анна переоделась, села на кровать. Вспомнилась последняя встреча с Алексеем в черемушнике. Приехала она на лужок, никого нет. А Алексей подкрался неслышно и подхватил ее на руки. Потом они долго бродили возле Онона, вспоминали, как приходили сюда в юности, о чем мечтали. От воспоминаний было как-то грустно и радостно.

Не заметила Анна, как комнату заволокло густой темнотой. И тут же красной дрожащей птицей ударилась молния в окно, и тотчас над крышей раздался сухой оглушительный треск, от которого вздрогнул дом, как дикий конь от удара. С тумбочки упали часы. В окне со звоном вылетела стеклина.

Со смехом вбежали Федор с Даримой.

— И совсем я не боюсь грома, — говорила Дарима, а сама пятилась от двери.

— А ты выгляни, — посмеивался Федор.

— Чего я там не видела? Сейчас дождь пойдет.

— Что ты, Федор, девчонку пугаешь? — вмешалась Анна.

— Да я ничего, — смутился Федор.

Новый раскат грома качнул дом, мигнула лампочка, о стекла сухим горохом прощелкали первые капли и хлынул ливень, сырой шум ворвался в дверь.

— Поля бы не размыло, — забеспокоилась Анна.

— Ничего им не сделается, — отозвался Федор. — Всходы уже большие.

— Да от такого ливня и деревья не устоят.

Ярко сверкали молнии. Немного отдалившись, уже над степью, громыхал гром.

Через некоторое время в дверях появилась Дина. Переступила порог и остановилась, убирая со лба мокрые пряди волос. С ее одежды ручьями стекала вода.

— Анна, у Олега овцы тонут. Спасать надо. Скорей!

— Что там случилось? — поспешно надела телогрейку Анна.

— От ливня по пади целая река хлынула, к сопкам путь отрезала.

— Переодевайся, простынешь. Дарима, заводи трактор с тележкой, и на стоянку, — командовала Анна. — А ты, Федор, поднимай парней. Да не мешкайте!

Анна завела мотоцикл и выехала на проселочную дорогу. Дождь хлестал в лицо. Вспышки молнии на мгновение озаряли синеватым светом степь, но в тот же миг сопки проваливались в черную бездну ночи. На мокрой дороге мотоцикл заюзил, пришлось сбавить скорость. «Хотя бы продержался Олег до нас», — с тревогой думала Анна. Мимо нее, как был, в белой рубашке, пронесся на мотоцикле Федор, за ним Ананий, Петька и Сергей.

Вскоре Анна подъехала к бурлящему потоку. Молния осветила низину. За потоком, метрах в пятидесяти на небольшой возвышенности, плотной кучей стояли овцы. Парни уже были там.

Анна побрела к островку. Холодная вода была выше колен. «Не угодить бы в яму: унесет в Онон», — подумала Анна. Возле овец она столкнулась с Олегом.

— Что ты думал-то?

— Хорошая погода была. И вдруг откуда-то тучу черт принес.

Анна взяла овцу на руки и побрела к сопке. Там уже на тракторе подъехали Дарима с Груней, появились и остальные члены отряда.

— Девчонки, вы овец караульте, а то разбредутся, — распорядилась Анна. — Да свет фар направьте на воду, все светлей будет.

Анна вместе с парнями носила через поток овец, которые с каждым разом становились все тяжелее и тяжелее. Федор то обгонял ее, то брел навстречу. А дождь лил и лил. Чуть приослабнет, а потом с новой силой обрушится на парней и девчат. Анна споткнулась и упала бы в бурлящий поток, но чья-то сильная рука подхватила ее под локоть. Глянула — Ананий.