Николай Кузаков - Рябиновая ночь

— Но, а если засуха?

— Так засуха будет у всех. А у нас, как правило, неурожаи посещают тех, кто запустил землю до ручки.

— А ведь ты, Алеша, в чем-то прав.

— Есть предложение отправить его в министры, — улыбнулся Арсалан.

— Не пойдет, — возразил Алексей.

— Это почему?

— От земли далековато. Да и ты без меня тут околеешь.

Вошла Евдокия Тихоновна.

— Прошу к столу.

Бывает же так, начался день с неприятностей, кончится — наизнанку. Нина Васильевна спешила к одиннадцати часам в райком партии на бюро. В пути что-то с карбюратором случилось. Пока на буксире возвращалась в мастерские, время ушло.

Вчера молочнотоварная ферма укочевала на летник. После обеда Нина Васильевна поехала проверить, как доярки устроились на новом месте. К ее удивлению, на прошлогодней стоянке никого не оказалось, только галки расхаживали в старой городьбе да шумели воробьи. «Черт знает что творится у меня в колхозе, — с раздражением думала Нина Васильевна. — Никакого порядка. Я с вами потолкую».

Нашла Нина Васильевна летнюю стоянку километрах в пяти выше по Урюмке. Два синих вагончика приютились возле кустов. Над одним из них алел флаг. Под сопочкой желтело какое-то дощатое строение, из-под него вытекал родник. На бугре был загорожен двор.

На стоянке была Аграфена. С ней Нина Васильевна проработала почти всю жизнь.

— Кто вам разрешил перекочевать сюда? — с металлическими нотками в голосе спросила Нина Васильевна.

— Петрович, — миролюбиво ответила Аграфена.

— Петрович… А председателя в колхозе нет?

— Нина Васильевна, вы, наверное, еще не обедали? — будто не слыша вопроса, спросила Аграфена. — Я сейчас мигом сгоношу поесть. А какой у нас здесь чай из ключевой воды. Вы отродясь такого не пивали.

Нина Васильевна хлопнула себя по бедрам.

— Я ей про Фому, а она мне про Ерему.

— А еще я напекла ягодные пироги. Поджидала. Знала, что приедете. Вы поглядите, а место-то какое веселое. Работать одна благодать. И пастбища кругом хорошие. На старой стоянке за пять лет всю траву выбили. Вот и дали отдохнуть земле. Да и осенью трава почти у фермы будет.

Нина Васильевна вспомнила, что с Алексеем был у них об этом разговор, когда он составил карту сенокосных угодий и пастбищ.

— Вот отнесу вам все расходы по переезду сюда, тогда будете знать, как самовольничать, — уже более миролюбиво заговорила Нина Васильевна. — Надои не понизились?

— Нет. Мы решили, пока трава еще малая, запарку готовить.

— А коров-то гонять будете к кормоцеху?

— Нет. Арсалан изготовил емкость. Мы установили ее на тракторную тележку. Возить корма будем. Пастух нам еще один нужен, чтобы круглые сутки пасти коров.

— Пастуха найдем. Почему навес во дворе не построили?

— Заведующий фермой говорит, успеется.

— А если дожди пойдут, под зонтиками коров доить будете? Скажи ему, пусть завтра утром зайдет ко мне. А где молоко охлаждать?

— В ключе. Прямо на нем и построили приемный пункт молока.

— А ведра от двора не далеко носить придется?

— Нет, ничего. Нина Васильевна, надо, чтобы сюда автолавка приходила.

— Об этом я договорюсь. А где у тебя хваленый чай? Или придумала? — У Нины Васильевны потеплели глаза.

— Пойдемте в вагончик.

В вагончике было чисто, уютно, пахло черемухой. Через открытое окно доносился плеск волн от Урюмки. Нина Васильевна села у окна. Аграфена поставила чайник на газовую плиту и стала накрывать на стол.

— А место-то верно выбрали красивое.

— Это Петрович с Цыдыпом Доржиевичем выбрали. Осенью ягоды из окна брать будем.

— Песни-то поете?

— Да как же. Без них и работаться не будет.

Аграфена из холодильника достала сметаны, холодного молока.

— Петруша-то мой как там работает? Не жалуются на него? Мал еще.

— Мал? — удивилась Нина Васильевна. — Да этот малый, того и гляди, невесту тебе приведет.

— Да что вы, Нина Васильевна? Какая ему невеста? Ребенок еще.

— Данилу Такмакова знаешь? Так его дочь Груня на полевом стане поваром работает. Говорят, с ней дружит.

Аграфена опустилась на стул.

— Неужто правда?

— Чего испугалась-то?

— Да мне и подумать страшно, что кто-то заберет у меня Петрушу.

— Так уж сразу и забрали. Стареем мы с тобой, Аграфенушка. Я вон уж ни с того ни с сего брюзжать начала. А давно ли, кажется, по всей ночи у Онона парней миловали.

— Иван Иванович-то долго думает ходить в холостяках?

Нина Васильевна вздохнула.

— Кто его знает. Ходит, как с завязанными глазами, ни одной девки не видит.

— Люди болтают, у Аннушки-то с Петровичем опять дороги перехлестнулись. Сколько лет прошло, никак не уймутся.

— Ты больше слушай.

— Да мне что, я так, к слову пришлось.

— У вас у всех получается просто так. А я голову ломай, ночи не спи, все думай, что делать. — Нина Васильевна отодвинула чашку. — Спасибо, матушка, за угощение.

— Еще хоть пирожок съешьте.

— Съела бы, да некуда.

На обратном пути Нина Васильевна побывала на зимнике. Там уже рабочие приступили к строительству нового кормоцеха. Готовили коровники для прокладки скребковых транспортеров и установки механической дойки. Со стройки поехала на чабанские стоянки, где еще шел окот овец.

«Сколько вы, бабоньки, ведрами молока переносили, если в цистерны слить, то, пожалуй, железнодорожный состав через все Забайкалье вытянется, — думала Нина Васильевна. — И никто из вас не пришел ко мне и не пожаловался, что тяжело. И уходили с работы только тогда, когда руки от непосильного труда отказывались повиноваться. Даже и тогда будто виноватыми себя чувствовали. Придет время, отгрохаю я вам не коровник, а дворец, только кнопки нажимать будете».

Нину Васильевну обогнал «газик», из него, сутулясь, вышел секретарь райкома Шемелин.

— Добрый день.

— У председателя колхоза разве добрый день бывает? — Нина Васильевна теплым взглядом посмотрела на Шемелина.

— Не прибедняйся. Был в отряде Огневой. Всходы пшеницы душу радуют.

— Ты на будущий год загляни. Под все пары навоз вывезли.

— Обязательно загляну. Был я в обкоме партии. Переход вашего колхоза на безотвальную обработку почвы на бюро одобрили. Предложили осенью провести у вас семинар агрономов всего района.

Нина Васильевна была обескуражена. Она не могла понять, подтрунивает над ней Шемелин или серьезно говорит.

— Я тут ни при чем. Это Алешина работа. Да и ты руки приложил. На весь район меня осмеял.

— Был бы хлеб, а заслуги как-нибудь разделим. Когда все звенья перейдут на безотвальную обработку?

— Надо посмотреть результаты отряда, посоветоваться с Алешей, — уклончиво ответила Нина Васильевна.

— Особо-то не тяните. А что вы решили с Мертвым полем делать?

— Сто гектаров удобрим. А за зиму думаем на всю площадь навоз вывезти. Под боком столько земли пустует.