Эрнест Хемингуэй - По ком звонит колокол
- Название:По ком звонит колокол
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент АСТ
- Год:2016
- Город:Москва
- ISBN:978-5-17-095592-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Эрнест Хемингуэй - По ком звонит колокол краткое содержание
Эта книга о Гражданской войне в Испании.
Эта книга о Войне, какая она есть на самом деле – грязная, кровавая, бесчеловечная…
Эта книга о любви, мужестве, самопожертвовании, нравственном долге и выборе, ценности каждой человеческой жизни как части единого целого, ибо «никогда не посылай узнать, по ком звонит колокол, он звонит и по тебе»…
В СССР роман издавался с серьезными сокращениями и искажениями из-за вмешательства идеологической цензуры и теперь публикуется в полном объеме.
По ком звонит колокол - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Потом двое из них оглядели нас, и один сказал: «Вот это – дочка мэра», а другой добавил: «С нее и начнем».
Они перерезали веревку у меня на руках, один сказал другому: «Свяжи концы снова вместе», и двое поволокли меня за руки в парикмахерскую, вздернули вверх, бросили в парикмахерское кресло и прижали.
В зеркале напротив я видела свое лицо и лица тех, которые меня держали, и еще троих, которые нависали надо мной сзади; никого из этих людей я не знала, я видела в зеркале и себя, и их, но они смотрели только на меня. Похоже было, как будто я сижу в кресле у зубного врача, а вокруг меня собралось много этих врачей, и все они сумасшедшие. Я еле узнавала себя, так изменилось мое лицо от горя, но я знала, что это я. И горе мое было такое тяжкое, что я не чувствовала ни страха, ни вообще ничего, кроме этого горя.
Тогда я заплетала волосы в две косы, и вот я увидела в зеркале, как один из них схватил мою косу и так дернул ее вверх, что я почувствовала-таки боль, несмотря на все свое горе, а потом отрезал ее бритвой прямо под корень. И я увидела себя с одной косой, на месте другой торчал какой-то кустик. Потом он отрезал и другую косу, но перед тем не поднял ее вверх, поэтому бритва поранила мне ухо, и я увидела, как из ранки идет кровь. Вот, пощупай, там шрам остался, чувствуешь?
– Да. Может, лучше не говорить об этом?
– Да нет, ничего. О самом плохом я говорить не буду. Ну вот, отрезал он мне обе косы бритвой под самый корень, все остальные хохотали, а я даже не почувствовала пореза на ухе, а потом он встал передо мной и хлестнул меня по лицу моими же косами, пока двое других держали меня, и сказал: «Вот так мы постригаем в красные монахини. Будешь знать, как вожжаться со своими братьями-пролетариями. Невеста красного Христа!»
И он стал хлестать меня моими же косами по лицу, а потом просунул обе мне в рот между зубами, переплел сзади на шее, а концы комом затолкал в рот – получилась затычка, а те двое, что держали меня, надрывались от смеха.
Все они, кто на это смотрел, хохотали, и когда я увидела в зеркале, как они смеются, я заплакала наконец, потому что до того, с той минуты, как убили моих родителей, я не могла плакать – у меня внутри как будто все льдом сковало.
Потом тот, что затыкал мне рот, стал стричь меня машинкой; сначала ото лба до самого затылка, потом на макушке, потом по всей голове и за ушами, а другие держали меня так, чтобы я все время видела в зеркале, что со мной делают, и я видела, но не могла в это поверить, и все плакала и плакала, но не могла отвести глаза от того ужаса, в который превратилось мое лицо – с открытым ртом, забитым косами, и головой, лысеющей под машинкой.
А когда тот, с машинкой, закончил, он взял пузырек с йодом с полки парикмахера (его они тоже расстреляли, потому что он был членом профсоюза, и он лежал на пороге своей парикмахерской, им даже пришлось меня перенести через него, когда они меня туда вели) и стеклянной палочкой, которая на пробке внутри пузырька, смазал мне йодом порез на ухе, и я через весь свой страх и все свое горе почувствовала, как жжет ранку.
Потом он встал прямо передо мной и йодом написал у меня на лбу U.H.P. [140] Аббревиатура названия существовавшей в Испании молодежной организации «Союз детей народа» (U. H. P. – Unión «Los Hijos del Pueblo»).
; он выводил эти буквы медленно, аккуратно, как художник, а я видела все это в зеркале и больше не плакала, потому что сердце у меня превратилось в кусок льда из-за того, что они сделали с моим отцом и моей матерью, и то, что они делали теперь со мной, по сравнению с этим уже ничего не значило, я это понимала.
Когда закончил писать, фалангист отступил назад, полюбовался своей работой, поставил пузырек с йодом обратно на полку, снова взялся за машинку и сказал: «Следующая»; двое крепко схватили меня под мышки и поволокли на улицу, на пороге я споткнулась о парикмахера, который все так же лежал там на спине, с серым лицом, и чуть не столкнулась с Консепсьон Грасиа, моей лучшей подружкой, которую двое других фалангистов тащили внутрь, и она не узнала меня сначала, а потом, когда узнала, так закричала, что я слышала ее крик все время, пока они волокли меня через площадь в ратушу и вверх по лестнице в кабинет моего отца, а там они швырнули меня на кушетку. И сделали это со мной.
– Крольчонок мой, – сказал Роберт Джордан, прижимая ее к себе со всей нежностью, на какую был способен. Но ненависть переполняла его в этот момент так, как только может она переполнять мужчину. – Не говори об этом больше. Не рассказывай мне больше ничего, потому что я не вынесу ненависти, которая клокочет во мне.
Обнимая ее, он чувствовал, каким окаменевшим и холодным стало ее тело.
– Хорошо, – сказала она. – Я больше никогда не буду об этом говорить. Но они – плохие люди, и я хотела бы убить хоть несколько из них, если бы могла. А рассказала я тебе это только ради твоей гордости, чтобы ты, если я стану твоей женой, знал, как все было.
– Хорошо, что ты мне это рассказала, – ответил он, – потому что завтра, если повезет, мы их много поубиваем.
– А это будут фалангисты? Те, которые это сделали, были фалангистами.
– Фалангисты не сражаются, – угрюмо ответил он. – Они убивают в тылу. На фронте бьются не с ними.
– Но разве нельзя и их как-нибудь убить? Я очень хочу убить хоть нескольких из них.
– Я их убивал, – сказал Роберт Джордан. – И мы будем убивать их еще. Когда мы взрывали поезда, гибло много фалангистов.
– Я хотела бы быть с тобой, когда ты будешь взрывать еще какой-нибудь поезд, – сказала Мария. – В то время, когда Пилар притащила меня сюда после того поезда, я была малость не в себе. Она тебе рассказывала, какая я была?
– Да. Не вспоминай об этом.
– Я тогда была как мертвая, ничего не соображала и говорить не могла – только плакала. Но есть еще одно, что я должна тебе рассказать. Да, должна. Может, после этого ты на мне не захочешь жениться. Но, Роберто, если ты и не женишься на мне, разве мы не можем просто быть всегда вместе?
– Я женюсь на тебе.
– Нет, подожди, я кое-что забыла рассказать. Может, после этого и не женишься. Может так случиться, что я не смогу родить тебе ни сына, ни дочь, потому что Пилар говорит: если бы я могла, то это бы уже произошло после того, что со мной сделали. Это я должна была тебе сказать. Ох, как же я могла забыть?
– Не важно, крольчонок, – сказал он. – Во-первых, может, это и не так. Только врач может точно определить. Во-вторых, мне совсем не хочется приводить в этот мир ни дочь, ни сына, пока этот мир такой, какой он есть. И вся любовь, какую я способен дать, пусть достанется тебе.
– А я бы хотела вы́носить и твоего сына, и твою дочку, – сказала она. – Как же мир может стать лучше, если в нем не будет наших детей, детей тех, кто борется против фашистов?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: