Прамудиа Тур - Это было в Южном Бантене

Он не успевает закончить. Появляются жена Мусы, Иренг и Роджали.

Комендант кивает им головой и спрашивает:

— Машина еще не ушла, госпожа?

— Ушла, пак комендант.

— Вы опоздали? А где чемодан?

— Я его отнесла обратно. Я не опоздала на машину, пак.

— Так почему же…

— Я долго думала…

Все молча смотрят на вновь пришедших.

— Она не хочет возвращаться в Сукабуми, — приходит на помощь жене Мусы Иренг. — Она хочет остаться здесь, чтобы учить наших женщин читать и писать.

— Это верно? — спрашивает комендант, обращаясь к жене Мусы.

Та утвердительно кивает головой и улыбается.

Крестьяне снова зашумели. Слышатся возгласы:

— Ерунда это все!

— Выдумки!

— Сказала тоже!

— Что за шум? — громко спрашивает Ранта.

— Я сам неграмотный, — говорит один из крестьян. — А моя жена будет учиться?

— Зачем жене быть умнее своего мужа? — поддерживает его другой.

— Тихо! Сами неграмотные и женам хотите запретить учиться? Да вам и самим стоит!

На минуту шум смолкает, и тогда комендант говорит:

— Слушайте. Тут надо самим браться за дело, не надеяться на других, иначе ничего не получится. Я вас спрашиваю: кто из вас хочет учиться читать и писать?

— Я, пак, — отвечает только один крестьянин.

Комендант обводит всех взглядом.

— Один! Вот вы шумите, а сами не хотите учиться! Хорошо… Кто хочет учиться, пусть приходит каждый вечер в штаб. Хорошо? Будем с вами заниматься.

— Хорошо, пак.

— Если будешь стараться, месяца через три сможешь читать и писать.

Тут раздается еще один голос:

— Я бы тоже хотел, пак, но…

Комендант его перебивает:

— Кто хочет учиться, пусть приходит в штаб каждый день. Мы всегда готовы вам помочь. Ну, что вы скажете, госпожа?

Все снова смотрят на жену Мусы. Большинство крестьян сразу же отводит глаза.

— Ну, если из женщин никто не хочет учиться, — говорит она, — то мне здесь делать нечего.

— Что вы на это ответите? — спрашивает комендант крестьян. — Разрешите вашим женам и детям ходить в школу?

Все молчат. Комендант с улыбкой продолжает:

— Все вы доказали свою храбрость и готовность пожертвовать жизнью в борьбе с врагом. А вот сейчас, как это ни странно, струсили. Мало того, что сами боитесь учиться, но еще и не хотите разрешить учиться своим женам и детям! Ну где же ваша смелость?

Все по-прежнему молчат.

— Ну ответьте мне: почему вы боитесь бумаги и карандаша?

Молчание.

— Ну, вот ты, — указывает комендант на одного из крестьян, — ты боишься карандаша и бумаги?

— Нет, пак.

— А почему не хочешь учиться?

— Стар я для учебы, пак.

— Стар? Ну, а свое поле ты обрабатываешь сам?

— Да, пак.

— Может быть, мотыга легче, чем лист бумаги?

— Нет, пак.

— Так чего же ты боишься?

Крестьянин не отвечает. Комендант обводит глазами присутствующих и останавливает взгляд на старосте.

— Вы умеете читать и писать?

— Да, пак комендант.

— Так вот, друзья. Впредь всегда выбирайте старосту, который умеет читать и писать. А вы, госпожа Иренг, можете читать и писать?

— Нет, пак.

— Хотите учиться?

— Конечно.

— А для чего вам грамота?

— Ведь она еще никому не мешала.

Разговор прерывает появление второго носильщика. Он идет согнувшись, опираясь на палку. Подойдя ближе, он подымает руку в знак приветствия. Затем подходит прямо к Ранте.

— Пак староста, если будет попутная военная машина в город, я бы просил разрешения поехать на ней.

— Что с тобой?

— Заболел.

Староста обращается к коменданту:

— Сегодня пойдет машина в город?

— Нет. — Комендант обращается к носильщику: — А что с вами?

— Малярия. Уже давно трясет.

— Я сам отвезу вас в город на джипе.

— Вы сами меня проводите?

— А что?

— О аллах! Вы? Сами?

— Что же ты раньше не сказал? — говорит староста.

— Да не с кем было передать.

Комендант приказывает солдату подать джип и говорит, обращаясь к носильщику:

— Отправляемся немедленно.

— Спасибо, пак.

— А пока присаживайся. Ну как, друзья? Кто еще хочет учиться?

Носильщик молча поднимает руку. Все с удивлением смотрят на него. Комендант продолжает:

— Хорошо. Но ты же болен.

— Как только поправлюсь, сразу начну учиться.

— А зачем?

— Я верю, что плохого вы не посоветуете.

— Откуда у тебя эта уверенность?

— Я прожил здесь всю жизнь, знаю. Разве раньше такие, как вы, работали вместе с нами и заботились о наших интересах?

— Значит, ты согласен?

— Да, пак.

Невдалеке показывается джип. И через минуту солдат докладывает коменданту, что машина подана. Комендант встает и говорит носильщику:

— Пошли!

Носильщик, прихрамывая, следует за комендантом; обернувшись, он машет всем рукой.

— Учитесь, друзья!

— А он дает хороший совет, — замечает староста. — Как вы думаете?

В ответ раздается:

— По-моему, неплохой.

— Я буду учиться.

— Правильно!

Ранта возвращается к главной теме разговора:

— А как насчет кокосовых пальм и дуриановых деревьев?

Неожиданно жена Мусы говорит:

— А почему не спрашиваете нас, женщин?

Ранта смущен. Он вытирает рукой губы и отвечает:

— Извините. Забыл! Бывает же такое! Что вы думаете?

Жена Мусы смотрит на Иренг.

— Я считаю, что нам всем сообща надо обработать эту землю. Мы, женщины, больше думаем о своих детях. Ради кого же мы живем, как не ради детей? Верно, Иренг?

Крестьяне оживляются. Раздаются одобрительные возгласы.

Иренг счастливо улыбается и смущенно произносит:

— Аллах прибрал моих детей. И умерли-то они от чего? Глисты заели! Вот что значит наша темнота, неграмотность. Но не в этом дело. На то, видно, была воля аллаха. Может быть, мы прогневили его чем-то… Я согласна с твоим предложением, пак.

Ранта улыбается. Крестьяне оживленно переговариваются. Ранта поднимает руку, требуя тишины, и, когда все замолкают, произносит:

— Мы должны работать ради детей, ради будущего поколения. Встаньте все!

Когда все встают, Ранта продолжает, ударяя в такт кулаком:

— Давайте поклянемся: мы будем работать…

— Мы будем работать…

— Работать во имя наших детей…

— Работать во имя наших детей…

— Ради будущего поколения…

— Ради будущего поколения…

— Ура!

— Ура!

Все снова садятся. Невдалеке звучит песня «Взаимопомощь — наша сила!» Песня слышится все громче, наконец появляется отряд солдат, дружинников и несколько крестьян. Все голые по пояс, вымазанные в грязи.

Ранта встает и восклицает:

— Как хорошо!

Все подымаются, берутся за руки и весело, звонко подхватывают песню. В ней слышится вера в лучшее будущее, в счастливый труд!

Внимание!