Татьяна Ревяко - Тюрьмы и наказания: Инквизиция, тюрьмы, телесные наказания, казни

— Своих сокамерников я, как правило, приучал делать зарядку, «качаться», после этого мыть все тело из-под крана ледяной водой. А ведь зима, холодно! Как-то ко мне подселили сингапурского китайца, который попался на перевозке наркотиков. Он дикими глазами наблюдал за моими водными процедурами. Я ему говорю: «Давай, подключайся». При каждом таком предложении он забивался в угол. А потом я взял, да и помыл его. Визгу, обид было хоть отбавляй, но потом раз, другой — китаец привык, сам начал мыться. Так из китайца мы сделали российского «моржа». «Вертухаи», конечно, смеялись до слез, наблюдая в «глазок» за нашими процедурами.

— А если говорить в целом — чем для Вас примечателен» лефортовский период»?

— Я многое передумал, глубоко осмыслил весь комплекс причин и обстоятельств, поставивших Россию в тяжелейшее кризисное состояние. Осмыслил причины трагедии и нашего поражения. Кроме всего этого, много работал, готовясь к показаниям при допросах. Кстати, у меня эти протоколы сохранились, мне их не стыдно кому-либо показать, потому что я вел себя достойным образом. Писал одновременно две книги: «Крушение державы» и «Обретение веры». Первая содержит анализ всех тех событий, которые произошли в Советском Союзе и в России, начиная с 1990 г. и заканчивая октябрьской трагедией 1993 г. После того как вышли «Записки президента», я вынужден дополнить свою книгу еще одной главой, посмотреть на события «черного октября» с позиций демократической прессы и «записок». Все помнят, как средства массовой информации нагнетали страсти о снайперах верховного Совета, но ни одного в «Лефортово», «Бутырках», «Матросской тишине» так и не оказалось. Отсюда вопрос — чьи были наемники убийцы-снайперы?

«Обретение веры» — это книга, рассказывающая о моем мировоззрении, о моих взглядах в отношении будущих преобразований, направленных на возрождение российской великодержавности. Вот, собственно, чем я занимался в тюрьме. Сейчас, конечно, режим не тот — встречи, звонки… Иной раз, в шутку, конечно, подумываешь: хоть возвращайся назад, в тюрьму, потому что там по крайней мере никто не мешал. Но лучше туда не попадать…

(По материалам газеты «Комсомольская правда», № 93, 27–30 мая 1994 г. Александр ГАМОВ, «Надеюсь, что на этот раз мой парашют раскроется»)

В первобытные времена человек в глубине лесов был одинаково свиреп в припадке гнева, как и разнуздан при удовлетворении своего сладострастия; законодатель сумасбродный, судья пристрастный, тюремщик строгий и палач жестокий, он командовал своими слугами, женами и детьми как стадом животных. Самым обычным наказанием, к которому прибегал господин, было телесное наказание, оно же являлось самым действенным средством заставить себе повиноваться.

Позже, когда главы нескольких кланов соединились и образовали государство — монархию или республику, могущество его поддерживалось только полным развитием самодержавной власти, инструментом рабства, и домашняя тирания являлась для государства образцом.

В те отдаленные времена главным принципом было положение, что господин не может быть несправедлив к своему рабу, так как все были убеждены, что люди родятся рабами.

Таким образом повсюду законы закрепили институт рабства и, естественно, что наказания, предназначенные для рабов, стали назначаться и свободным гражданам даже за самые маловажные проступки. Телесным наказаниям, более или менее жестоким, начинают подвергать всех граждан, но самые жестокие из наказаний были предназначены для презренных рабов.

Самым древним сведением об этих наказаниях, дошедшим до нас, является рассказ Гомера об осаде Трои, когда Терсит позволил себе оскорбить словами главнокомандующего, за что и был собственноручно наказан Улисом. — «Немедленно своим жезлом, он наносит удары по обнаженным плечам и спине Терсита. Терсит согнулся под ударами золотого жезла и горько плачет; на его спине появляются кровавые рубцы. Он дрожит, садится, испытывая боль и ужас; он бросает, вытирая слезы, по сторонам взгляды, которые никого не трогают, а только вызывают смех среди греков».

В первобытные времена рабов, под угрозой телесных наказаний, заставляли исполнять тяжелые работы. Во вновь сформировавшихся государствах освобожденные рабы и даже от рождения свободные люди, но бедные обязаны были исполнять эти работы.

В колониях, до освобождения негров, а в России, до освобождения крепостных, заставляли работать под ударами плетей или розог. В те времена и солдат и моряков, при обучении, постоянно подвергали наказанию палками, плетьми или розгами. Повсюду тогда господин, по своему произволу, подвергал своих рабов или подчиненных всевозможным истязаниям из мести или чтобы заставить платить себе оброк.

Законы, а впоследствии гнусные правила Инквизиции дозволяли каждого обвиняемого подвергать наказанию плетьми и другим истязаниям, чтобы вырвать у него сознание в своей вине, после чего только и можно было подвергнуть его смертной казни.

Итак, телесные наказания, более или менее жестокие, самые страшные пытки назначались свободным людям, а несостоятельные должники отдавались в рабское состояние, когда их могли подергать самым ужасным телесным наказаниям.

На одной скале в Египте нашли выгравированное изображение, подтверждающее, что телесное наказание существовало в те отдаленные времена. На нем изображен распростертый на земле обнаженный человек, которого один держит за ноги, другой за руки, а третий наказывает палкой.

В Фивах был найден подобный же рисунок, только наказываемый стоит на коленях, с согнутой спиной.

У евреев Моисей сохранил наказание плетью в несколько измененном виде. Ни царь, ни главный священник, никто из Левитов не мог приказать самолично наказать кого-нибудь плетью, а подобное наказание назначалось только собранием судей, вроде наших присяжных заседателей. Кроме того, было запрещено давать более сорока ударов: «из боязни, говорит закон, причинить слишком сильную боль, и чтобы твой ближний не подвергся недостойному обращению на твоих глазах». Закон требовал, чтобы число ударов назначалось в зависимости от важности проступка.

Телесным наказаниям подергались решительно все, начиная от самых низших и до самых высших лиц.

Мы уже говорили в 1-м томе, что у индусов закон Ману повелевал наказывать воров деревянными палками или железными прутьями и каждый индус мог наказывать плетью или бамбуковыми прутьями свою жену, своих сыновей, своих слуг или служанок, своих учеников и своего младшего брата.