Дэлог Дролма - Дэлог: путешествие за пределы смерти

Блаженства.

Он также описал мирские и запредельные блага, как они

объясняются в традиционных источниках.

Затем появилась та, кто в прошлых жизнях была связана

самайей с Ваджрадхарой и Гуру Падмасамбхавой, кто была

хранительницей скрытых учений - кладов обширной и глубокой

Дхармы Будды. Позже она была духовной супругой Милы Шепа

Дордже (неповторимого украшения линии практики в Стране

снегов), когда тот находился поблизости от гор Джомолунгма и

Чубар, и тем самым способствовала тому, что его тонкая энергия

и сознание вошли в его центральный канал26. Потом она была

личным божеством-хранителем возвышенного тулку Джигме

Донгага Тэндзина (ваджрного держателя ригпа) и Дечена

Дордже27 (коронной драгоценности среди сотен духовных

практиков), устраняя препятствия для их долголетия и направляя

их ширящиеся деяния на то, чтобы беспристрастно приносить

благо существам. Широко известная под именем Таши Церингма,

царица богинь врачевания, она трижды крикнула оттуда, где

предавался медитации мой драгоценный учитель, такие слова:

«Эй, девушка Дава Дролма! Возвращайся в мир людей!»

Услышав её чистый голос, я начала думать о своём

драгоценном дяде, о своих товарищах и родственниках, о

родителях, оставшихся в области Тром. Мой ум преисполнился

тоской по ним, и я решила возвратиться.

Так что вместе с сопровождавшей меня Белой Тарой я

мгновенно вернулась. В мире людей прошло пять суток (то есть

десять двенадцатичасовых периодов дня и ночи). Когда моё

сознание снова вошло в тело, я сильно чихнула. Сначала я

ничего не понимала, словно только что пробудилась от сна, но

вскоре меня наполнили вера и радость от видений чистых

земель и ужас от кармических видений адов 28.

Дядя Трунгпа29 стоял передо мной, держа украшенную лентами

стрелу долголетия, и сосредоточенно смотрел на меня налитыми

кровью глазами. Я, будто оробев, не могла произнести ни слова.

Я прошла ритуальное очищение целебным дождём святых

мудрецов 30 и водой, которую использовали во время практики

медитации богини-охранительницы Виджаи.

Все плакали слезами радости и наперебой говорили: «Не

тяжко ли тебе пришлось? Ты, должно быть, проголодалась!

Наверное, тебя мучит жажда!» В своём рвении они были готовы

чуть ли не вылить мне на голову еду и питьё. Хотя я

протестовала: «Мне вовсе не хочется ни есть, ни пить», люди не

верили и настаивали: «Поешь! Выпей!» Все радовались

безмерно, как радуется верблюдица, нашедшая своего

потерявшегося верблюжонка, и устроили праздничный пир.

Затем я отдыхала день или два, после чего Гьяур Тулку, ничего

не добавив и не убавив, записал мои воспоминания о чистых

землях Потала и Юлоко и мирах ада.

Тайные тело, речь и ум всех бесчисленных просветлённых

нераздельно объединяются в Таре, матери победоносных.

В тот миг, когда пронзающий луч её сострадания входит в моё

сердце, он рассеивает всю темноту моего ума.

После посещения чистых земель и благодаря моим прошлым

устремлениям, отчётливо проявившись в зеркале моего сердца,

этот ясный и точный рассказ, в котором нет преувеличений и

преуменьшений и в который не вмешались демоны сектантства

или ревности, увидел свет только по милости моих лам.

А потому если мы преданно почитаем этих святых, то пусть

духовные друзья, показывающие нам правильный путь, во всех

наших жизнях даруют нам благословения.

Сарва мангалам. — да пребудет благо! Удачи! Удачи!

Удачи!

Да воссияет процветание и украсится мир!

Джаянту — да будет победа!

ГЛАВА 5

ЛЕСТНИЦА К ОСВОБОЖДЕНИЮ.

ИЗЛОЖЕНИЕ ПОСЛЕДСТВИЙ ДОБРОДЕТЕЛИ

И ВРЕДА

ХРИ.Безыскусность и свобода от умопостроений — это

лама дхармакайи;

в высшей степени блаженное наслаждение богатством

бытия, самбхогакайя, — это лама владыка Дхармы;

рождённый на длинностебельном лотосе — это лама

нирманакайя 1.

Почтительно приветствую держателя ваджры трёх кай.

Божество без изъяна, белый обликом, увенчанный всецело

пробуждённым буддой, взирающий на обычных существ очами

неотъемлемого сострадания!

Почтительно приветствую Авалокитешвару 2

Прибежище, дарующее рождение всем победоносным, и поле,

в котором они показывают свои проявления3 о мать, досточтимая

Тара, у твоих лотосовых стоп, пока не обрету освобождение, я

буду с преданностью принимать прибежище, полностью

полагаясь на тебя. Родившись у своей доброй матери, я, Дава

Дродма, дочь семейства Тромге, из своего сострадания питала

любовь ко всем несчастным существам. Когда мне шёл

пятнадцатый год, меня поразила болезнь. Мать, Белая Тара,

поддержала меня и полностью утолила мои страдания

лекарством, которое спасло меня от смерти. На десять дней и

ночей 4 я отказалась от еды и переживала пророческие видения,

которые побудили меня искать то, что добродетельно. После того

как видимости этой жизни и моё их восприятие на время

прекратились, четыре дакини стали моими спутницами и понесли

меня в шёлковом паланкине. Мы недолго следовали по теснине

бардо. У меня были ужасающие видения, мимолётные и

смутные; также я видела нескольких святых учителей, которые

выводили существ из этого места, и я разговаривала с ними,

ощущая одновременно и веру в их сострадание, и

разочарование в круговороте бытия.

Ом мани падмэ хум

Страна Достославной горы имеет форму сердца. Посреди

города дакини на его впечатляющих склонах, в центре

многоэтажного прозрачного безмерного дворца, я встретила

достославного Оргьена со свитой его проявлений, царя Тибета и

его подданных5. С верой и горячим желанием я пала ниц и

молила его дать мне прибежище.

Полный глубокого сострадания, он даровал мне особые

посвящения и благословения. Он сказал: «Не забывай, как для

тебя проявляются видения шести классов существ; возвращайся

в мир людей, чтобы побуждать людей стремиться к

добродетели». Сонмы даков и йогини, а также мать Цогьял,

дакини изначальной мудрости, оказали мне почести, проводив на

сто шагов. Я тронула их сердце своими благородными

молитвами-благопожеланиями.

Вместе с поддерживавшей меня Белой Тарой, моей

охранительницей и покровительницей, я прошла по длинному и

узкому проходу бардо. Там я узрела всевозможные мимолётные

и смутные впечатления умерших существ (и тех, кого я знала, и

тех, кого не знала), которые кружились все вместе. Горестными