Юлия Гайнанова - Бутылка. Книга для тех, кто любит выпить

Надо поговорить с мужем, даже если у меня нет ничего приятного, что можно ему сказать.

Надо позвонить Миле.

Раньше, когда было плохо, я всегда звонила Миле. И впервые мне не захотелось ей звонить.

Мила – лучшая подруга, на которую за долгое время – двенадцать лет! – я впервые смотрела трезвым взглядом целых пять месяцев. Точнее, трезвым взглядом я смотрела на те ощущения, которые нас связывали. Мы познакомились в старших классах, ее чувство юмора и невероятно легкое отношение к жизни, разительно отличавшиеся от моих, каждый раз просто выбивали меня из седла. Это был первый человек, с кем мне на самом деле было весело. Но это было в школе, а теперь нам под тридцать.

Трезвой головой я поняла, насколько виртуозна была моя любимая игра в иллюзию близости именно с этим человеком. Если мне хотя бы однажды доводилось быть рядом с человеком счастливой, я готова была пойти на любые уступки, лишь бы его не отпускать.

Когда же я отказалась от алкоголя, что я увидела? Что уже многие годы терплю ее высказывания, порой и оскорбительные, никогда не противореча. И только потому, что боюсь, что это счастье уйдет из моей жизни, а подруга перестанет меня любить. Вот. Я это и сказала.

Когда размышляла о том, как зависима от этого мнимого чувства счастья и как боюсь быть одна, вспомнила недавнюю ссору с мужем. Повод был пустячный, мы ехали в гости, и он попросил купить меня что-то. Хотя я заезжала за ним с двумя маленькими детьми в машине. Меня жутко взбесило, что он не хочет купить закуску для гостей сам. Обычно я бы даже не возмутилась, а просто цедила вино, пока оно не заставило бы меня забыть о неудобном чувстве внутри. Когда я пью, то становлюсь доброй и люблю весь мир. Но в этот раз я орала на него так, будто он при мне оприходовал несколько женщин, одновременно бросая в воздух деньги из семейного бюджета.

Я замолчала, когда увидела круглые глаза детей. Ничего, пусть теперь знают, что мне приходится выносить каждый день. Он даже ничего не ответил. Зато до гостей мы доехали в блаженной тишине.

Без алкоголя у меня было ощущение, что я впервые вижу близких людей и слышу, что они говорят. До этого года трезвости мне вообще не приходило в голову анализировать свои отношения, не говоря о том, чтобы честно говорить, что мне не нравится или нравится. Я готова была принять все и кого угодно, но только не себя и собственное недовольство.

Жизнь сама по себе – разве не повод выпить? Как можно не пить вовсе?

Сколько книжек и судеб я разворачиваю, в каждой истории пьянства несколько глав. Люди описывают ужасные вещи, как и я здесь, но изначально им просто не приходит в голову, что можно не пить вовсе. Они просто не могут в это поверить. Выпивка представляется чем-то неотъемлемым, такой же частью бытия, как рука или выборы. Я думала, как пить, чтобы не было плохо. Я играла с порциями, временем и кусочками масла, я искала методику, которая подходила бы именно мне. Алкоголь не зло, нужно просто научиться с ним дружить. Иначе меня выгонят с праздника под названием «жизнь».

Я снижала порции или заводила будильник, чтобы, к примеру, пить каждый час, но в какой-то момент все равно переплывала этот порог между тихой гаванью легкого опьянения и открытым морем безрассудного пьянства. Часто любящие перебрать обладают схожей проблемой. Они не умеют чувствовать свое тело и поэтому цепляются за внешние ориентиры: время, количество порций, запивание водой или заедание кусочком масла: пожалуйста, подскажите хоть какой-нибудь способ, чтобы пить, ловить кайф и при этом не напиваться! Я всегда спрашивала себя: что со мной не так? Как пить, но не напиваться? Вопрос «как не пить» отбрасывался как абсурдный. И самое главное, есть ли разница между просто пьющими и алкоголиками, в чем наше главное различие? Или мы навсегда по разные стороны барной стойки? Может, каждый, кто пьет хотя бы что-то, уже варится с нами в одном супе, только пока не ушел на дно?

Сколько тренировок и встреч я пропустила просто потому, что похмелье не отпускало меня? Сколько дней рождения друзей проспала, сколько раз опоздала, обижая любимых?

Однажды уловив неповторимую легкость алкогольного бытия, мы все пытаемся снова и снова повторить это чувство беззаботности и все реже ловим его.

Может, память старается вытеснить неприятные воспоминания, но в картотеке моего головного мозга не сохранились отчетливые кадры маминых безобразий. Я помню чувства, например тревогу между ее запоями. Я помню кровь, как она царапала папино лицо, и он плакал. Еще я помню, что мне всегда хотелось поделиться тем, что происходит в моей семье, это был для меня мешок камней, который я всюду таскала на спине и горбилась.

Неужели я уже заложила пару камней за спину и своим детям, когда кричала на них во время похмелья? Чувство гнева захлестывало меня, я не могла с ним справиться. А потом себя ненавидела.

Получается, я опять вру. Дети отлично знают, что такое крик. И привычка повышать на них голос никуда не испарилась, даже когда я стала трезвой. Ведь так просто получить желаемое, просто открыв пошире рот.

Однажды я видела, как дети Милы плакали, потому что она напилась и им было страшно. Мила выскочила из машины, а мы пытались успокоить малышей. В тот момент я пообещала, что своих детей никогда не подведу.

Но на этих зимних каникулах мы с мужем гуляли с детьми в парке и выпивали периодически водку, чтобы согреться. «Ну что там, пара шотиков днем», – подумала я и, придя домой, начала пить вино. Потом я просто вырубилась на полу, предварительно раскидав еду по кухне.

– Мам, почему ты вчера уснула на диване?

– Я просто сильно устала.

Хорошо, что они еще маленькие и ничего не вспомнят. Я могу вернуться в прошлое максимум начиная с первого класса. Сын осенью пойдет в школу.

Я верю, что дети не должны видеть родителей пьяными, как видела я много раз. Мама и папа – в детстве и юношестве для тебя идеал, а идеал не может икать, говорить бессвязно и улыбаться невпопад. Да и к тому же когда идеал не соответствует идеалу, это жутко бесит. Но как же беситься на родителей? Большой грех! И такой внутренний конфликт разносил весь порядок, который я кое-как пыталась навести внутри.

Один из самых страшных побочных эффектов алкоголя в похмелье – злость, с которой я не могу справиться. Стоит только меня тронуть, и я готова взорваться, я плююсь проклятиями. Гнев нереально сдерживать, его нужно просто переждать, как и само похмелье. Но если бы неприглядные последствия пьянства действительно побуждали бросать, то вот эта злость и крики на детей были бы стоящей причиной отказаться от выпивки. Я как-то читала про связь эмоций и болезней органов, и автор статьи утверждал, что агрессия копится в печени. Не знаю, насколько это правда, но, судя по степени ярости, в которую меня приводит каждая раздражающая мелочь наутро после выпивки, моя печень реально загибается. Однажды по радио я услышала фразу (ведущие обсуждали пожилых людей): «А представьте, что вы все время плохо себя чувствуете, как бы вы вели себя с окружающими, тоже, небось, ворчали бы?» Я не ворчу, я ору на детей и раздражаюсь.