Mel RedWolf - Ветер перемен. В краю скорби

Дорэль выпустила воздух, томно вздохнув. Аэль была так близко. Ее дыхание будоражило кровь. Просьбу выполнили, опустившись ниже, чтобы баргустке было удобнее. Все тело горело. Дурфе казалось, что губы и руки жены накалены настолько, что оставляют красные следы на бледной коже. Побольше воздуха в легкие набрали, почти сразу выдыхая его со стоном от нового касания к плоти разгоряченной, в том числе и из-за недавних ласк. Крылатая сильнее прижалась ягодицами к любимой, а с ее уст сорвался тысячный стон, подтверждающий приятность таких касаний.

Все это происходило словно не с ней. Так приятно ей еще никогда не было. Довольствоваться простым взглядом любимой, которая дарила такой всем… нет, это не могло сравниться с этим и очень скоро такие вот движения довели до бурного оргазма, когда на пару мгновений тело напряглось, как натянутая тетива, а после прозвучал протяжный стон и обессиленное тело рухнуло на постель. Сон или явь. Аэль уже запуталась, подрагивая от волн наслаждения, того далекого, но прекрасного чувства, когда делаешь другому приятно. Нутро пылало, а чрезмерный жар выходил наружу в ярких вспышках.

– Дорэль,

Сорвалось имя женщины с губ. Рука крепко прижала к себе, плечи даже завернулись, прижавшись к плечам крылатой, а пламя с воздухом дало вспышку. Голова кружилась и дыхание шумно пыхтело в ушко крылатой. Интересно, все ли теперь? Казалось, теперь не получится так продолжить, может быть еще раз…

Баргустка прикинула в уме сможет ли еще разок иначе сделать приятное супруге, да нет, мысли утекли в сторону. Если захочет, то станет видно насколько самой Аэль уже досталось от дара Яростной. Только вот сейчас баргустка потерлась щекой о щеку дурфы, поцеловала ее, ниже к подбородку и перевернулась, ласково коснувшись губ своими. Эти томные глазки Дорэль многого стоили, расслабленная краса, смягченная улыбка и полная нежности натура.

Дорэль тяжело дышала. Кажется, осознание происходящего совсем пропало, а перед ней, рядом была только она. Губы вновь сплелись в поцелуе, но более мягком, успокаивающем. Буря, которую подняла Страстная затихала, но никуда не пропадало пламя, лишь уменьшалось, чтобы не спалить тела и души новобрачных. Поцелуй окончился, но внутри не было пустоты от мысли той, что все это дар Богиням, которые жизни их скрепили. Словно ящек для драгоценностей, который до этого был пуст, а теперь его наполнили переливающимися на свету каменьями. Словно нить тонкую уплотнили. Это их связь с Аэль?

– Аэль…

Тихо-тихо начала Дорэль, ручками талию жены обвивая. Она была счастлива. Конечно. Что еще для счастья надо? Но был ведь вопрос, который не решалась крылатая задать. Но как же сама баргустка? Не может же быть так, что она обойдется вот этим только.

Окончился поцелуй нежно, ласково, на нотке весеннего ветерка. Аэль отдалилась от губ, опустила голову на шкуру рыжую насыщенную осеннего меха саблезубой кошки. Брови расслабленные подернулись неловко на голос дурфы, а глаза едва прикрывшись распахнулись из под пелены ресниц.

– Что, Дорэль? Что, крошка?

Уточнила Аэль, улыбаясь мило. Ладонь накрыла темные волосы нежно и трепетно, скользнули по шелковым локонам, а там прядка оказалась у губ, которую поцеловала баргустка.

– Между нами связь окрепла, Дорэль. К слову…

Царица сморгнула, прогоняя остатки взбалмошного состояния, обратив взгляд к тому ореолу яркому, что еще был вокруг обеих.

– Если вдруг ты приняла, хммм, может быть даже не только связь укрепилась, но как говорится «на все воля богинь».

Смешок легкий и глазки прикрылись, а рыжевласая головка припала к плечу. Дорэль ручку на спинку баргустки перенесла, поглаживая ее, а после поцеловала в уголок губ и в щеку, сместившись к виску.

– Позволишь мне?

Подушечками пальцев от шеи по позвоночнику к пояснице прошлась. Ладонь ягодицу накрыла, которую поглаживать стала, до середины бедра спускаясь и возвращаясь обратно к округлости. Губы легли на мочку уха, а после на шейку, один за другим к ключицам припала, на этот раз нависая над любимой. Устроилась крылатая так, как это делала Аэль, расположив коленки между ног супруги, чуть раздвинув те своими, от ключиц к груди пышной направляясь, которой еще ребенка вскармливали. Дурфа боялась упустить даже один сантиметр кожи тела возлюбленной. Щеки снова налились румянцем от картин, что представились взору дурфы.

Приятные прикосновения распространяли волнами щекотливые всплески эмоций. Аэль расслабилась, было решив, что уже все. По крайней мере с обычными девушками не было слишком тяжело, с Огненной конечно могли и по больше десятка сменяться, рычать даже от страсти и извиваться ужами, но это ведь Фаврир.

Но только заворочался зверь – боль, как Аэль расслышала шепот. Что? Баргустка удивленно распахнула глаза и поднялась, оторвавшись от плечика дурфы. Вот же… Неугомонная. Только сама ведь сказала, что столько, сколько захочется. Бровка невольно изогнулась, но губы в ответ оставили на коже нежный поцелуй.

Помыслы удрать проверить младшенькую растворились. Сил таки уже в постели весь запас истратится, но нельзя ударить в грязь лицом. И вот уже тонкие пальчики заскользили по талии к ребрам и плечикам, а от них по ручкам и только затем обратно к шее и груди. Ей Аэль решила доставить еще порцию внимания, разминая по кругу вращениями.

– Каждая женщина – загадка. Ммм, найдешь ключик? Ты не опытна совсем, так что, я подскажу.

Решила немного расслабить встревожившуюся дурфу, приблизив ее зардевшиеся щечки и покрывая их поцелуями, а потом и в уста, сладкие, как мед, опухшие от бесконечных поцелуев с горячим влажным язычком, от контакта с которым бегали игривые волны азарта.

Дорэль улыбнулась уголками губ, а после этих губ коснулись уста любимой. Еще один долгий поцелуй затянул новобрачных. А тем временем ручки Дорэль нежно поглаживали тело Аэль, по талии и вверх к пышной груди, которую задевали лишь подушечками пальцев и по животику возвращались вниз, к бедрам по ягодицам и по внутренней стороне бедра, немного заострив внимание именно на этой части тела, которой порой касались почти невесомо, а иногда и сжимали слабо, в опасной близости к средоточию напряжения.

– Я найду ключик. Ты ведь мне поможешь…

Дурфа томно шепнула эти слова на ушко Аэль, к которому приблизилась, кончиком влажного язычка по ушной раковине прошлась и оставила поцелуй на мочке, спускаясь вновь к шейке, исследуя с особой старательностью, иногда полу-поцелуями спускаясь к ложбинке между груди и поднимая взгляд к лицу жены, чтобы понять ее эмоции.

Аэль зажмурилась, дернувшись от губ на ушке, шумно вдохнув воздух. Добралась же, чернышка. Баргустка вздрогнула, шею крылатой поглаживая, зарываясь кончиками пальцев в волосы на затылке. Вторая ручка заскользила по внутренней стороне бедра дурфы. Удивительно, но имитируя ее саму, но чуть более ощутимо, чуть более нетерпеливо и властно.