Марго Эрванд - Соблазны Одиночества

– Давай потом об этом погорим, – недовольно откликнулась она, возвращаясь к застольной беседе.

– Когда потом? Ты только посмотри на себя, ты же чахнешь: ни подруг, ни друзей. И главное, кому от этого лучше? – не сдавалась мать, переводя взгляд на Норму. – Ливи в саду гораздо быстрее начнет развиваться, а у тебя появятся новые знакомства, общение. Два года безвылазно сидеть в четырех стенах – так и с ума сойти недолго!

Мать Джона не нужно было приглашать дважды. Валерия заметила, как блеснули интересом ее глаза, как поддалось вперед тело, наваливаясь грудью на празднично накрытый стол. Посуда тревожно брякнула, но все осталось стоять на своих местах.

– Джони я отдала в садик, едва ему исполнилось три месяца, тогда все так делали. Мне нужно было идти работать, – запричитала Норма. – Поначалу было тяжело. Он был таким крохой, но надо отдать должное, об этом решении я никогда не жалела. Он вырос очень активным и общительным мальчиком, рано начал говорить, писать, читать.

Закончила свою речь Норма, гордо приосанившись. Валерия откинулась на спинку своего стула, сложив руки в замок на груди. В словах Нормы она слышала только самолюбование и укор: «Я сделала то, я сделала се… Я ни разу об этом не пожалела… Он рано начал говорить, писать, читать…».

– Да я вышла замуж за истинного гения! Хорошо, что вы об этом сейчас вспомнили, а то я бы и не знала, как мне повезло, а главное, кому я всем этим обязана, – широко улыбаясь, процедила Валерия, вклиниваясь в складную речь своей свекрови.

– Дочка, ты чего? – переполошилась Элис. Ее глаза встревоженно метались между Валерией и Нормой. – Мы же просто разговаривали.

– Да нет, не просто. Вы все считаете, что Оливия давно должна говорить, и этого не происходит только по той причине, что я либо мало уделяю ей внимания, либо потому, что мы с Джоном отказываемся следовать вашим рекомендациям. Ой, чуть не забыла, а может быть, всему виной то, что мы ограничиваем Ливи в сладком, как думаете, Норма? – Продолжала держать оборону Валерия. Она с вызовом смотрела на женщину, чувствуя на себе пристальный взгляд со стороны.

– Что у вас тут происходит? – спросил Джон, подходя к столу. От него пахло дымом и жареным мясом.

– Ничего, я просто попросила Вэл принести мне шоколадку к чаю, – ответила Норма, поднимая свой стакан.

Валерия была уверена, что часть разговора все-таки долетела до ушей Джона, и он вряд ли купится на эту чушь про конфету, но тем не менее решила сыграть в предложенную ей игру.

– Думаю, смогу что-нибудь найти на кухне, – ответила она, вставая из-за стола.

– А разве тебе можно? – спросил Джон, недоверчиво глядя на мать.

– Нет, но ведь доктор об этом не узнает. И потом, что может случиться, если я съем всего лишь одну конфетку? – вопросом на вопрос ответила Норма.

Это было последнее, что услышала Валерия, направляясь к дому.

***

Солнце светило прямо в спину, но ей не было жарко. Закутавшись в толстый вязаный кардиган, Норма думала о том, как хорошо было бы войти в дом, снять неудобные ботинки и позволить ногам отдохнуть. На прошлой неделе она была у врача. Майк заставил ее пройти все обследования, а после вместе с ней встретился с врачом.

Тогда, сидя в кресле, Норма смотрела на доктора Чэна во все глаза, пытаясь прочитать по его лицу свой приговор. Сердце тревожно билось в груди.

«Это конец», – думала она, наблюдая за тем, как врач вытянул губы трубочкой, изучая результаты ее анализов. Это был лучший хирург-ортопед в клинике, и ее будущее было в его руках.

Майк ерзал на стуле. Несколько раз он погладил ее по руке и даже улыбнулся, но она была уверена, что его нервы на пределе.

– Какие у нас шансы? – не выдержал Майк.

– Без операции не обойтись, – озвучил свое решение доктор Чэн, наконец взглянув в глаза Нормы. – Не бойтесь. Не буду обманывать, операция непростая и реабилитация у всех протекает по-разному, но без нее никак.

– Это, конечно, хорошо, но, может быть, стоит попробовать какую-то медикаментозную терапию, миостимуляцию, уколы в суставы? – сыпал предложениями Майк.

Норма украдкой следила за сыном, подмечая бледность лица, испарину на лбу. Майк оттянул воротник своей рубашки, точно она его душила, но материнское сердце подсказывало ей, что ему не хватало воздуха совсем по другой причине. Его матери грозит операция, и не какая-то дежурная процедура вроде удаления аппендицита, а сложная, с тяжелой реабилитацией и возможными осложнениями.

«Он боится», – думала Норма. Нежность и любовь к сыну смешалась с растерянностью и страхом. Колено дало о себе знать с новой силой.

– Увы, но время упущено. На данной стадии хирургическому вмешательству нет никакой действенной альтернативы. Не хочу вас пугать, но я бы не стал тянуть, с каждым днем состояние будет ухудшаться, – ответил доктор, взяв перекидной календарь со стола. – Могу предложить вам пятнадцатое октября.

– Нет, у меня у внучки день рождение семнадцатого октября, я не могу его пропустить! – выпалила Норма, сама не понимая, как быстро приняла решение. Нога гудела.

– Мама, ты серьезно? Я думал, ты не хочешь делать операцию, – выпучив глаза сказал Майк.

– Доктор прав. К чему тянуть? Раз это единственный вариант, пусть будет так.

Решение лечь под нож не было спонтанным, хотя, судя по тому, как возмущался всю обратную дорогу Майк, именно таковым оно выглядело со стороны. Изнуряющая боль в колене и страх стать обузой для детей – все это вкупе не просто подталкивало, а буквально требовало от Нормы незамедлительных действий. Бессонными ночами она нередко прокручивала в голове визит к врачу и самым худшим его итогом была не операция, а скорее невозможность сделать оную. У Рональда всегда было прекрасное здоровье, боль в пояснице – единственное, что мучило его незадолго до смерти. Но первое же УЗИ обнаружило у него рак в терминальной стадии. Норма гнала от себя эти мысли, но, сидя в кабинете врача, больше всего боялась услышать именно это короткое слово – рак. Возможность сделать операцию – это не просто шанс, это жизнь.

Но сейчас, когда она сидела на дне рождении своей единственной внучки, ноющая боль в ноге заставляла ее думать не о радужных перспективах долголетия, а о грядущей операции. С того дня, как она с Майком побывала на приеме у врача, прошло уже больше двух недель, и теперь дата «восемнадцатое октября» стала не далекой перспективой, а надвигающимся «завтра». Норме было страшно.

– Может быть, не стоит пренебрегать рекомендациями врача накануне операции? – стращал Джон.

– Операция? – ахнула Элис, округлив глаза.

– Да все нормально. Пустяки, – попыталась отмахнуться Норма, хотя, зная, какой настырной может быть в своем любопытстве мать Валерии, не особо надеялась замять эту тему.