Владимир Лебедев - Путешествие

А, вот она! Моя любимица! «Меланхолия»! Я копировал ее в юности! Неужели я уже старик? Трудно представить себя уже сформировавшимся человеком.

«МЕЛАНХОЛИЯ». Я люблю ее омут мысли. Люблю оледенелую тишину задумчивости. Люблю до мельчайших деталей, до ломанных складок ее подола, люблю жалкую, свернувшуюся калачиком собаку среди мертвых геометрических тел… Эти инструменты: рубанок, пила, треугольник, гвозди делают картину такой простой, будничной, а истину – такой доступной для каждого плотника, но где-то, за Ее глазами таится такая мысль, что все это брошено и валяется отвергнутым, несовершенным, негодным для того, чтобы ее осуществить.

«АПОКАЛИПСИС». Четыре всадника скачут. У одного лук, у другого меч, третий – с весами, они развеваются, как знамя от стремительного бега коней. Вверху ангел, внизу – поверженные люди, цари… Но кто это? На тощей клячонке тощий, как смерть, старик с трезубцем. Посейдон? В «Ивановом детстве» Тарковский использовал эту гравюру. Для Ивана она так необычна и страшна, что кажется скопищем всего злого, войны, фашизма…

«ИСТЯЗАНИЯ СВЯТЫХ». Надо бы знать библию… Никак не соберусь. Да где ее достать? Бабушкину кто-то стянул…

Я перехожу от гравюры к гравюре… Надо поторапливаться. Надо еще пробежаться по улицам… Оглядываю еще раз зал и перехожу в галерею. Тут гравюры другого автора, верно, современника Дюрера. Надо уходить. Задерживаюсь у кассы. Здесь развешаны прекрасные репродукции старых мастеров. Девчонки с голыми коленками рассматривают громадный альбом. На меня в упор смотрит своими черными зрачками белокурый полный малыш. Это рубенсовский портрет сына мне всегда нравился. Смотрю цену: 38 шиллингов. Дорого. Для меня. конечно! Видя мою заинтересованность, кассир спрашивает:

– Was wollen Sie? 47 47 Что Вы хотите?

– Ich mag dieses Porträt sehr. Aber jetzt habe ich zu wenig Geld. Ich werde das nächste Mal zu dir kommen. Auf Wiedersehen. 48 48 Этот портрет мне нравится очень. Но сейчас у меня слишком мало денег. Я приду к Вам в следующий раз. До свидания.

– Auf Wiedersehen! 49 49 До свидания!

Девчонки с бантиками на косичках смотрят на меня исподлобья и хихикают. Может, мне действительно, удастся забежать сюда? У выхода я встречаю прекрасную иностранку, ту, что указала мне дорогу сюда. Я благодарно улыбаюсь, стараясь не обнажить дыры между зубами. Хорошо, что она не слыхала о моей бедности.

Перед обедом мы все расползлись по своим номерам. Кто переодеться. Кто умыться, кто попросту отдохнуть. Когда я вошел в номер, Иван Алексеевич сидел у раскрытого чемодана, лежащего на кровати. Рядом было разложено какое-то барахло.

– На, тяпни! – протянул он мне белую от фляги крышку, наполненную золотисто-коричневой прозрачной жидкостью. Я поднес ее к носу: коньяк. Фляга, как и крышка, была из какого-то синтетического материала, черт его знает какого! Это же посуда не для питьевых продуктов, вспомнилась табличка из хозяйственного магазина.

– Вроде бы… пить… так рано… днем… нехорошо, – с паузами говорю я: в них моя нерешительность и маскировка желания все-таки выпить.

– Ничего! Давай,

Я опрокидываю крышку в рот, и тут же получаю бутерброд с черной икрой (сливочное масло совсем растаяло.) – Закуси! Со мной, брат, не пропадешь! Я всем запасся: коньячок, икорочка…

Теплота, приятно обожгла, разлилась по горлу и продолжает опускаться в низ. Одновременно снова поднимаясь из глубины к голове. Вот она влажно обволакивает вместилище моих мыслей, и они (мои мысли) выходя наружу, сквозь оболочку, как пятна от прикосновения кисти к влажной бумаге, расплываются, принимают неопределенные, причудливые формы. У нас в институте этот прием в акварели назывался «писать по мокрому». Такие акварели мне особенно нравились: этот расплыв давал простор фантазии, все мелочное, конкретное исчезало… Что-то в этом роде происходит у меня в голове: создается обобщенно-чудесное настроение. (Всплывает в таких случаях Хлестаков с его «легкостью в мыслях необыкновенною»). Но исчезающие остатки определенности панически кричат: " Ты не у себя дома! Ты не у себя дома!»

Спускаемся в обеденный зал. За первым столом слева, у окна сидят наш молодой гид и шофер автобуса. Жажда ли новых ощущений или тяга к немецкому языку, и стремление извлечь пользу в его совершенствовании даже из обеда влекут меня к этому столу. Или же это инстинктивное стремление к всеобщему братству?

– Ermöglichen? 50 50 Разрешите? – спрашиваю я, касаясь рукой спинки стула.

– Ja. Ja. Bitte schön! 51 51 Да. да. пожалуйста! – шофер молча здоровается со мной глазами. Иван Алексеевич усаживается к дамам. Ну а я здесь, не привязан же я к нему на ниточке? Я сажусь и прикидываю в уме вопросы, которыми я начну свою «светскую» беседу…

– Was ist unser Plan heute? 52 52 Какой план у нас сегодня?

Или:

– Was werden wir heute noch sehen? 53 53 Что мы сегодня увидим еще?

– Nach dem Mittagessen der Neubau von Wien, aber ich begleite Sie nicht. 54 54 После обеда новое строительство Вены, но я вас не сопровождаю. Следующую фразу я не улавливаю, так как тем временем настраиваюсь на другое.

– Ich bin zum ersten Mal im Ausland. 55 55 Я за границей в первый раз.

– Und gefällt es dir hier in Wien? 56 56 И Вам нравится здесь, в Вене?

– Na sicher! Wien ist eine wunderschöne Stadt. Aber wir Touristen sind unglückliche Menschen. 57 57 Конечно! Вена прекрасный город. Но мы, туристы несчастные люди.

– Warum??? 58 58 Почему???

Я пытаюсь высказать наболевшее по-немецки, но как трудно подыскивать даже самые простые слова! Куда они исчезают? Я рыскаю, шарю среди разрозненного хлама моих знаний…

– Touristen sehen zu wenig … 59 59 Туристы видят слишком мало… Может по-немецки «зеен» это просто смотреть? А «видеть» это надо сказать по-другому? Чёрт возьми! Я забыл самое элементарное! – Nur aus dem Fenster des Busses. 60 60 Только из окна автобуса. Ему, видимо, не хочется продолжать разговор в этом духе… Я тоже хочу настроиться на другое… Пауза. Но тут он меня спрашивает:

– Bist du aus Moskau? 61 61 Вы из Москвы? – Хитер: Лучшая защита – нападение!

– Я, я, говорю я поспешно, так как вновь запаздываю. – Ich bin ein Moskauer. 62 62 Я москвич.

– Und ich war noch nie ein Tourist in Moskau. Ich würde dort gerne nächstes Jahr besuchen … 63 63 А я в Москве никогда не был туристом. Я хотел бы в будущем году побывать там…

– Moskau ist auch eine schöne Stadt… und eine große 64 64 Москва тоже прекрасный город… и большой , – Приятно чувствовать себя патриотом. – Говорю ту же фразу, но с другим названием. Мысленно перебираю ходовые достопримечательности Москвы.

– Wie viele Einwohner? 65 65 Сколько жителей? – спрашивает вдруг до сих пор молчавший шофер, это так неожиданно, что я даже не понимаю вопроса.

– Was? Wiederholen 66 66 Что? Повторите. .– (еще со школьной скамьи я помню, что «вас» – это неприлично. – Ви? А-ааа! Acht Millionen Einwohner 67 67 Восемь миллионов жителей. . (откуда я взял эту цифру?)