Татьяна Росс - Больше чем секс. Картинки к Фрейду

Наши пути разошлись, хотя судьба и дала нам второй шанс быть вместе. Ну, или хотя бы испытать сексуальную радость обладания друг другом. Но Максим так никогда и не увидел меня раздетой, не трогал мою грудь, к которой его тянуло магнитом. А я не видела его голого тела и даже не знаю, как выглядит его член, который столько раз гладила через ткань джинсов. Мы, каждый по-своему, познавали мир. Познавали параллельно один другому. И наши параллели никогда не пересеклись. Максим остался моей чистой и красивой песней. Первой юношеской любовью. Так принято говорить о подобных чувствах. Гораздо позже я поняла, что не любила его. Любовь без секса – это лишь увлеченность. Кастрированная любовь. Влюбленность и любовь – две большие разницы, как принято говорить в Одессе. Настоящая любовь, замешанная на безумии сексуальной жажды, когда ты возбуждаешься, лишь услышав голос любимого, когда теряешь голову от касания его руки, когда хочешь слиться с ним воедино… только тогда можно говорить о любви. Я поняла это, только когда много позже после описываемых событий испытала именно такое чувство.

8.

Поцелуй в губы

Моя сексуальность нарастала с бешеной силой. Если сначала меня занимала смена партнеров в желании познать их разнообразность: почувствовать разные запахи, потрогать разные тела, узнать разные умения случайных партнеров, то позже… стало не хватать обычной смены тела. В большей или меньшей степени все мужчины были одинаковы – и по физиологическому строению, и по психологическому поведению. Почти все хотели получить. Но никто не желал давать. Может, они не знали, что нужно не только брать. Может, их никто не научил, что нужно и давать. Создавалось впечатление, что мужчины гоняются за женщинами, желая получить по возможности большее их количество. Догнав одну из претенденток на очередной секс, мужчина вскакивал на нее, словно жеребец на необъезженную кобылицу, и, крепко зажав между ног, спускал в нее содержимое своего вожделения. После этого он сразу же остывал. Терял интерес. И был индифферентен ко всему происходящему до тех пор, пока в его семенных мешочках не накапливалась очередная порция спермы.

Надо сказать, что даже неискушенных девиц удивляло такое потребительское отношение сильного пола к сексу. Делясь между собой накопленным опытом, пытаясь выяснить, все ли мужчины ведут себя так пренебрежительно к партнерше или есть исключения, мы собирались на задней парте огромной аудитории. Пока преподаватель рассказывал что-то о первой помощи при заражении ядовитыми газами в случае призыва нас в качестве сестры милосердия органами гражданской обороны, мы болтали напропалую.

– Слушай, Зой… ну я понимаю, не у всех член достаточно большой. Но у моего Славика вроде все в порядке, но…

– Да при чем тут величина, – объясняла всезнающая Зойка. – Можно и маленьким пользоваться лихо и умело.

– Да уж… – многозначительно протянула Викуля-красуля, необычайно хорошенькая деваха с томным взором голубых немного раскосых глаз. – Только кто их обучал когда-нить… Лихо еще могут. А вот умело… с этим напряг.

– Это точно. Вы помните Стеллу? Она ушла от нас с третьего курса. Ну, помните, – спросила Зойка.

– Это та большая и белая девица с ярко-желтыми косичками? Она еще замуж вышла за такого чернявого пацана, то ли казака, то ли кавказца? Да? – вспомнила я Стеллу, сочную, сильно развитую в ширину девку с огромными сиськами и пухлыми губами.

– Ну… она. Так вот. Встретила я ее недавно. Она ушла от своего кавказца…

– Да ты че, – удивилась я. – Помнится, у них такая любовь была. Он ее после занятий забирал. И она казалась довольной жизнью…

– Так и было. А теперь Стеллка говорит, что кавказец ее задолбал. Он, как жеребец, с постоянной эрекцией. Она – баба сексуальная… Утром только проснется, он ее раз трахнет… потом она только помоется, начинает одеваться, он второй раз пристраивается. Стеллка говорит, чулки при нем снять не может. Он тут же живо заскакивает на нее. Короче, по восемь раз на дню. Стеллка говорит, стала превращаться в неврастеничку.

– Ну ты даешь, – раздался голос скромной Маринки, – от секса восемь раз в день… неврастеничкой не становятся. Вот восемь дней без секса… скорей поверю.

– Угу, знаток, – хмыкнула Викуля. – А я понимаю… Этот жеребец только грязь разводил, свою сперму спуская. А он ласкал Стеллку? Ни хрена! Помяните мое слово – не возбуждал он ее, по эрогенным зонам пальчиком не водил. От этого сдвинуться можно, это точно!

– Правильно, Викулька, – обрадовалась Зойка, найдя понимающую душу, – так и было. Стеллка говорила, что этот гаденыш со временем ее даже в губы перестал целовать. Он, видишь ли, больше всего любил позу сзади. Чуть у него в штанах зашевелится, как он Стеллку к себе спиной разворачивает и вперед. Даже брюки не снимал, а чуть-чуть спустит, чтобы поскорее…

– И что теперь? – озадаченно спросила Маринка, сообразив, что такой секс не лучше, а может, даже хуже, чем когда секса нет вообще.

– А что? Ты Стеллку видела? Она с мозгами… себя использовать не даст. Ушла от мужа и сейчас живет с одним таким замухрышечным мужичком. Она мне фотку показывала. Не парень, а нечто! Чуть пониже Стеллки ростом, вполовину уже ее. И член у него с мизинчик, как Стеллка сказала. Но этот карманный мужчинка с испуганным взглядом обласкивает ее тело по три часа кряду, прежде чем в нее сунется. Каждый пальчик, каждый миллиметр ее большого и белого тела облизывает. Даже туда… – Зойка многозначительно вытянула голову вперед и заморгала глазами, – целует.

Все сообразили, куда целует Стеллку этот замухрышка с маленьким членом. И притихли, то ли завидуя, то ли вспоминая, кто из их парней хоть раз, хоть когда-то…

– Стеллка теперь знает, что такое оргазм. А с кавказцем этим знала только раздражение между ног. Говорит, ходить больно было, а удовольствия ноль, – задумчиво закончила свой рассказ Зойка.

– Пономарева, – раздался грозный голос преподавателя, – прошу внимания! О чем, интересно, вы там разговорились так…

– Да как же… обсуждаем величину… – вскочив, заговорила никогда не теряющаяся Зойка, – …марлевой повязки при переломе тазобедренного сустава…

– Садитесь, Пономарева! – судорожно выкрикнул доцент, не зная, что ответить бойкой студентке.

К моменту этого разговора я тоже уже уяснила, что мужчины в своем физиологическом строении не сильно разнятся. И что для сексуального удовлетворения искать нужно не того, кто красив или имеет крупных размеров член, а того, кто умеет удовлетворить. Но с этим в стране наблюдалась напряженка. Пчелы дикие, необученные. Так и наши мужчины. Они гордились количеством оттраханных, а не удовлетворенных, доведенных до оргазма женщин. Мужчины не придавали такой мелочи, как доведения партнерши до пика наслаждения, хоть какого-то значения, в то время как к своему собственному оргазму относились трепетно и нежно. Если девушка срывала кому-то кайф, или, как было принято говорить, обламывала процесс, мужчина зверел и ревел, как тигр, метался по комнате, как затравленный зверь по клетке.