Питер Джаггс - От бомжа до бабочки

Когда я вернулась, Той глянула понимающе, но ничего не сказала. Я подошла, и она меня обняла. Но я не заплакала, потому что теперь я была девушкой из бара . Дэвид улыбался, уходя с новой девушкой; Пол вернулся и пил пиво с друзьями, громко хохоча. Без сомнения, рассказывал о моей первой в жизни попытки орального секса. Я решила, что отныне буду брать от фарангов все, что смогу, нравятся они мне или нет. С сегодняшнего дня это будет только бизнес. Нид, танцуя, приблизилась ко мне, обняла и вручила большой бокал с этим ужасным темным алкоголем. Я выпила его одним махом, чтоб избавиться от мерзкого вкуса во рту и горле. Она протянула еще один. Я выпила и его, и мне чуть-чуть полегчало. Я начинала учиться.

Той говорила, что девушки из бан нок либо чувствуют себя в Паттайе как рыба в воде, либо почти сразу возвращаются домой. Очевидно, что я из первых: спустя каких-то полгода я превратилась в другого человека. Теперь мы с Нид зарабатывали в «Вундербаре» больше всех. Я съехала от Той и сняла комнату по соседству с Нид в том же многоквартирном доме: беспрестанные сплетни Той и воспоминания о былом уже действовали мне на нервы. Я не хотела ее обижать и сказала, что мне нужна комната, чтобы на шорт-тайм принимать клиентов, у которых дома жена или подруга. Уходя, я дала старушке пять тысяч бат, всегда буду ей благодарна и помогу, если понадобится. Многие девушки обязаны ей точно так же.

Нид стала моей лучшей подругой, учила меня всему, что сама знала о Паттайе, и мои дела шли гораздо лучше, чем я надеялась. Семья Джиракета давно получила свои девяносто тысяч бат, но я не видела особого смысла возвращаться в Бурирам: Сомчит в тюрьме, и это было бы невыносимо. Я все еще любила его и скучала по нему ужасно. Однажды ездила к нему на свидание в тюрьму Бангкванг, но он велел не ждать его и больше никогда не навещать. Попросил считать, что наши отношения закончились, поскольку был уверен, что умрет в тюрьме. Я потом проплакала два дня. Как выяснилось, чем больше алкоголя я пью и чем больше фарангов обслуживаю, тем легче забыть, что случилось дома. Что случилось с Сомчитом.

Нид, как ни странно, на самом деле ненавидела мужчин- фарангов – во что было трудно поверить, если посмотреть, как она шутит с ними, пьет и смеется. Она говорила, что для нее они просто источник дохода, а так-то они слабые и глупые. Что до меня, после двух-трех первых клиентов все мужчины- фаранги стали для меня на одно лицо, и я не испытывала к ним вообще ничего. Я и за людей-то их почти не считала – просто еще один клиент, еще сколько-то денег. Нид мастерски распознавала джай ди , тех, кто сорит деньгами – наших любимцев, глупцов, – и, учась у нее, я тоже быстро навострилась. Нам было без разницы, с кем идти. Старый или молодой, жирный или стройный, пьяный или трезвый… Если они при деньгах, мы делали все, что они просили, и говорили все, что они хотели слышать. Невероятно, но факт: чаще всего они нам верили. Нид однажды сказала мне, что она, конечно, жульничает и лжет, но никогда не ворует у фарангов . Она долго смеялась, когда я ответила, что в этом нет нужды: у нее есть подружка между ног, которая делает это за нее.

Как у многих барных девушек в Паттайе, у Нид был очень смазливый тайский бойфренд. Он был намного моложе ее, и она давала ему много денег. Как-то раз она сказала, что мной очень интересуется его симпатичный друг. Разумеется, я ответила, что и слышать об этом не желаю, потому что никогда не изменю Сомчиту с другим тайцем. С фарангом – пожалуйста: все знают, что это по необходимости и вообще не считается.

Еще Нид научила меня, как уговорить фаранга посылать мне деньги после того, как он вернулся в свою страну. Многим, объясняла она, невыносима мысль, что их тайская курортная девочка трахается с кем-то еще, и они убеждают себя, что если посылать нам деньги, мы не будем ходить с другими, потому что нам будет не нужно. Таких мужчин легко уверить, что пять-десять тысяч бат в месяц уберегут от беды не слишком сообразительную девушку из бан нок . Нам с ней обычно регулярно посылали деньги по два-три фаранга . На случай, если нас увидят их знакомые, мы говорили им, что больше не работаем, но временами заходим в бар повидаться с друзьями. Нид поведала мне нашумевшую в Паттайе историю о своей подруге Ван, которая работала танцовщицей гоу-гоу в «Королеве Таити» 39 39 «Королева Таити» (англ. Tahitian Queen, сокращенно TQ) – бар на Пляжной дороге между сои 12 и 13, один из старейших в Паттайе (основан в 1978 г.). и умудрилась набрать в общей сложности семерых благодетелей в отсутствии. К несчастью для Ван, как-то вечером в бар нежданно заявились сразу пятеро ее почитателей, и обстановка несколько накалилась. Пока в «КТ» разворачивалась самая крупная драка за всю историю заведения, Ван удалось ускользнуть с очередным клиентом, после чего отправилась в заслуженный отпуск в Хуа Хин месяцок отдохнуть, пока все ее бойфренды не разъехались по домам и она не смогла вернуться к работе.

Нид рассказала мне кучу таких историй о Паттайе; по ее убеждению, большинство фарангов по прибытии в аэропорт Дон Муанг оставляют мозги в камере хранения. У меня все еще случались дни, когда я ужасно скучала по дому и Сомчиту, но я развлекалась и много зарабатывала, а это помогало забыться. Фаранги , которых я прежде так страшилась, казались мне в основном довольно глупыми и невероятно легковерными, так что любая барная девушка могла крутить ими как угодно.

Я все никак не решалась навестить родных в Бурираме, но писала им каждую неделю и посылала много денег. Мама в письмах без конца умоляла меня вернуться. Но я знала, что ни за что не соглашусь жить в старой деревне без моего тилака Сомчита.

Прожив в Паттайе год, я сама себе удивилась, повстречав фаранга , который мне по-настоящему понравился. Он не был богат, но жил в Таиланде постоянно на армейскую пенсию. Прежде он служил в британской армии, и на теле его были ужасные шрамы от пуль. Он был сильный, спокойный, добрый и хорош собой – чем сильно отличался от обычных глупых фарангов , с которыми я сталкивалась изо дня в день. Вечерами вместо бара он ходил в спортзал, и у него было тело как у тайского боксера. Я понимала, что он по-настоящему любит меня и остался бы со мной навсегда. И все же, после пары месяцев, проведенных с ним, мне стало скучно. Кроме того, мне стало казаться, что я изменяю Сомчиту – пусть даже всего лишь с фарангом . И я сказала ему, что между нами все кончено. Когда я выходила за дверь, бывший десантник плакал гораздо горше меня. Сейчас я думаю, что мне тогда просто надо было передохнуть.

Я вернулась в «Вундербар», хотя на самом деле больше там не работала. Мы с Нид заходили, когда хотели. Мамасан и Сук не имели ничего против, если фаранги , которые нас хотели, платили за нас свой бар-файн . Нам не возбранялось работать внештатно, как многие другие девушки. Это было хорошо: мы не были привязаны к бару, приходи и уходи, когда заблагорассудится. Для разнообразия мы заглядывали в «Тони» или «Люцифер-Диско» потанцевать и снять клиента. Пару раз глупые молодые фаранги , возомнив, что они особенные, отказывались нам платить, но утренний визит бойфренда Нид и его брата к ним в номер быстро рассеивал это заблуждение.