Александр Пироженко - Авенир

– Что с тобой?

Дверь закрыта, тени едва видимы, легкий лихорадочный озноб, – все, как и должно быть, но не покидало ощущение – что-то не в порядке. И это что-то – за той чертой памяти, где все расплывается черным пятном.

– Я проснулась и увидела тебя, – сказала Лия. – Ты сидел перед костром. Думала, ты спишь, а у тебя были открыты глаза – Лия замялась, словно раздумывая, стоит ли это говорить. – Мне показалось, тебе нехорошо. Я подошла к тебе и позвала по имени – ты не отзывался. Тогда я дернула тебя за рукав, а ты закричал…

– Что закричал?

– Как-то неразборчиво, – она покачала головой, сомневаясь. – Я подумала, это просто крик. Но потом…

– Что?

– Возможно, это было… убийца? Наверное, так… Убийца.

Не помогло. Снова в памяти всплыл тупоумный Фоб, но это ничего не проясняло.

– С чего ты взяла, что мне было плохо?

Если он и кричал что-то про убийцу, видимо, не слишком громко – до них доносилось равномерное сопение Арона.

– А тебе и сейчас не очень хорошо, – произнесла она. Авениру показалось, что на ее опущенном лице промелькнула улыбка, или это играли отсветы костра. – У тебя лихорадка, – уверенно заявила Лия.

– Ты целительница? – спросил Авенир. Хотя то, что ему плохо, должно быть видно невооруженным взглядом. Он тут же подумал, что будь она все-таки целительницей, ему бы открылось это сразу. Если, конечно, Бер не подсунул ему несколько неожиданностей с этой странной свитой.

– Нет, – ответила Лия. – Меня готовили только для защиты Бера. Но ведь у всех есть свои секреты?

Авенир задумался, все еще надеясь проникнуть за непроницаемый панцирь тьмы в своей голове, пройти вслед за словом «убийца» дальше, когда Лия прервала его безуспешные попытки:

– Я могу помочь снять жар.

Она протянула ладони к его лбу, как если бы он уже согласился. Авенир перехватил ее руки и отстранил от себя.

– Не нужно.

– Ты уверен?

– Иди спать, – как можно мягче произнес он. – Нам скоро в путь.

Лия кивнула, словно соглашаясь, что так будет правильнее, но перед тем, как лечь, вспомнила:

– Кстати, когда ты кричал, невдалеке завыл волк. Не знаю, твой или нет, но это точно был волк.

Авенир оперся спиной о дерево и посмотрел на тучное небо.

Осталось совсем немного. Он должен продолжать путь.

И дернуло же его вчера спросить у Крата, как живется Эрскому трактирщику. Столько раздутой печали и желания выговориться смогли искупить не меньше десяти бутылок вина, – и если Крату его доля не принесла особых неудобств, то Дивар отчетливо понял, что еще несколько таких продолжительных запоев плохо для него закончатся. Так что пусть сегодня трактирщик лишь намекнет на стаканчик вина, и ему придется долго гадать, почему постоялец в ответ на его гостеприимство лезет в драку. Судя по свету, бьющему в открытые ставни, стоял полдень, самое время для сна. Дивар помотал головой в жалком усилии привести себя в чувство, как вдруг обнаружил причину своего пробуждения: кто-то слишком громко разговаривал во дворе трактира, как раз под его окном. Дивар, установивший все это, не поднимаясь с кровати, заподозрил, что это его стража. Он пошарил рукой по прикроватному столику в надежде найти хотя бы воду (Крат мог бы и подсуетиться!), но наткнулся лишь на свой меч. Тогда Дивар смиренно перевернулся на другой бок и заслонился ладонью от бьющего по глазам света. Он решил не тратить попусту силы и надеяться на догадливость Крата.

Но говорили они и вправду громко – как Дивар ни желал заснуть, голоса за окном продолжали настырно лезть в уши. Он уже начал сожалеть, что не сменил по совету Авенира трактир… или хотя бы комнату, где окно будет выходить на задний двор «Пьяного Коня» – а там лишь амбар, баня, несколько подвалов и полное безмолвие.

В этот момент его слуха коснулась как-то особо резко прозвучавшая фраза. Дивару невольно доводилось слушать.

– А тебе придется! – раздался чей-то голос, смутно знакомый. Если бы не похмелье, Дивар, возможно, догадался бы сразу, кто это говорит. – Какая там честь! Ты только пораскинь мозгами! Кого защищаешь? Фрид…

Ему ответил более низкий голос – видимо, того самого Фрида. В нем Дивар безошибочно разгадал своего стража, который посоветовал ему вчера не нарываться.

– Перестань, все ты соображаешь. Мы за него отвечаем не только перед Аясом.

Его оборвал предыдущий голос:

– А перед кем еще? Уж не перед Бером?..

Судя по тону, Фрид не нашел в этом никакой насмешки:

– Перед его величеством Бером Третьим.

Пока за окном затянулось молчание, Дивар приподнялся на кровати и протер глаза. Какое-то гадкое предчувствие охватило его вялые мысли, которые он с пустым рвением пытался привести в порядок. Разговор продолжался, и Дивар, неосознанно отыскивая в нем подтверждения своим расплывчатым домыслам, прислушался.

– Почему? При чем здесь Бер Третий?

Фрид негромко откашлялся и спокойно, в противовес взволнованному собеседнику, ответил:

– Это не мое дело. И тем более не твое. Знай свой угол.

Его поддержал третий, незнакомый, голос:

– Забирай своих людей и проваливай.

– Проваливать? А ты не сильно зазнался, служа у Ардана?

– Я тебя покалечу, мелкий.

– Вы себе наживаете врагов, ребята.

– Не вижу здесь ребят. Мы, в отличие от тебя, на посту.

– А ты действительно не забывайся, – последовал приказный голос Фрида. – Мы на посту и не торгуемся.

– Я не забываюсь. Вы меня обманываете, зачем Беру охранять этого дурака?

– Не обсуждается.

– Сделайте вид, будто ничего не видели. Только и всего! Разве так трудно закрыть глаза? Все люди моргают – моргните и вы, пока мы забежим. Неужели вас накажут за моргание!

– Не обсуждается.

– Фрид! Поддержи меня! Мы должны держаться все вместе, как братья. Не хочу совершать тех ошибок, за которые после расплачиваются головами.

– Ты сейчас нам угрожаешь? – спросил Фрид так, будто интересовался погодой.

– Разве я ненормальный, угрожать стражникам Бера?

– Вот и молодец. Дождись своего времени.

– Я только говорю, что если ночью заберется во двор какая-нибудь компания головорезов, кто вам поможет? Вы большие ребята, но вас только трое…

– Ферон! Если бы я не знал, какой ты балабол, я уже бы тебя вязал.

Дивар закрыл лицо руками. Ну конечно, он не мог узнать на слух Ферона, потому что под взглядом Авенира этот завсегдатай «Пьяного Коня» говорил не своим голосом. И чтобы догадаться, зачем обиженный стражник пришел сюда, много ума не надо. Дивар сидел на кровати, бездумно уставившись в пол, не в силах перебороть одеревенение. Похоже, зря он позволил себе так расслабиться – Ферон явился в самый неподходящий момент. Взгляд Дивара скользнул по комнате и внезапно натолкнулся на кувшин, стоявший недалеко от кровати и доверху наполненный водой. Утолив жажду (и мысленно поблагодарив Крата), Дивар, чтобы взбодриться, вылил остатки холодной воды себе на голову.