Кейт Андерсенн - Счастливые Ботинки. Сказочная дилогия

Пшеничная каша радостно забулькала. Я запустила в нее поварешку, наслаждаясь уютом. И… в дверь раздался стук!

Я выронила бы ложку, если бы двигательные рефлексы были бы у меня чуть более нарушены. Кто!.. это может быть?.. Порванное платье с бала валялось на гордом кресле. Я схватила его в охапку и поспешила затолкать на чердак. Стук раздался снова. Более требовательно и решительно. Что делать?.!

– Откройте! – раздался весьма настойчивый мужской голос из-за двери, с другой стороны от которой тряслась я. – Именем короля!

Именем короля?! Боюсь, с властью лучше не шутить лишний раз… Я поспешила накинуть сверху рубашки красную накидку вместо покрывала. Из очага начали доноситься признаки того, что несравненный завтрак готовится подгореть. Я нерешительно отодвинула засов. И в этот момент мне довелось испытать нечто подобное потрясению Мателинк от прихода феи: едва я отворила дверь, и кулак, летящий в нее, продолжил свой путь. В следующий момент я узрела сильнейшую вспышку света прямо внутри глаз и помню, что отлетела назад, врезавшись многострадальной спиной, видимо, в кресло-хозяина моего маленького домика. Сознание почти полностью вылетело из бедной моей головы, но это было больше похоже на затянувшуюся атрофию зрения и двигательного аппарата.

В следующий же момент чьи-то сильные руки подняли меня и подтащили к кровати. Не успела я опомниться, как в лицо мне брызнули водой. За всем этим где-то вдалеке мои мысли торжествующе потекли в ободряющей параллели: подобные конфузы с кулаками – похоже, весьма распространенное явление!.. И стало как-то спокойно. Но потом я почувствовала, как голова начинает раскалываться, а зрение – проясняться. И мозги тоже.

При свете снопов лучей из распахнутого уже над моей кроватью окна пред мои очи предстал темный мужской силуэт, вовсе не занятый моим бедственным состоянием. Он явно был заинтересован… чем?.. я сощурилась. После прямого удара в переносицу звездочки все еще мешали ясно видеть. Итак, он явно загляделся на… предательски свесившееся с чердака лиловой полой вчерашнее платье! Я вскочила, а неизвестный натренированно-мгновенно развернулся в мою сторону мне навстречу. Вчерашний господин в черном!

Мне понадобился миг на принятие решения. Никогда не была я столь блистательно решительна! Голова трещала от его мощного кулака, и сделать вид, что у меня вновь помутилось сознание, не стоило титанических усилий актерства. Я мягко осела на пол, не осмелившись, честно говоря, рухнуть на незнакомца.

– Ну, хватит, перестань имитировать обморок, – похлопал меня по щекам довольно хлестко человек в черном камзоле. – Какатоесть, – усмехнулся он и… засмеялся!

Я вспыхнула. Что ж, он все равно меня уже рассекретил.

– Да в чем дело?! – вскинула я голову враждебно, и где-то в затылке застреляло. – Вломились в дом, дали мне по лбу, смеетесь надо мной! Что вам нужно?..

Незнакомец молча показал мне, вынув из-под камзола незамеченную мной доселе… белую кружевную туфлю! Я постаралась сделать вид, что не видела прежде вообще никакой обуви.

– И… что вы мне хотите сказать, тыча этим… м..м… предметом?! – я старалась, все еще сидя на полу, сохранять хозяйственную враждебность и настороженность.

– Брось, я все о тебе знаю, – голос мужчины звучал насмешливо, но удивительно приятно. Однако, смысл этих слов был довольно экивочен (т.е. двусмыслен), потому я парировала:

– А я о вас – ничего. Не будет ли справедливо, если…

– Только вот как ты умудрилась взять себе такое дурацкое имя – Какатоесть? – мой непрошеный гость даже не пытался сдерживать смех. Его напор меня сразил. Я уже неспособна была защищаться.

– Ну… так вышло, – промямлила я. И все же, спохватилась: – Разве мы можем влиять на то, какое имя нам дают?!

– В конце концов, это не мое дело, – вдруг отвечал этот тип и поднялся с колена, на котором стоял все это время с тех пор, как я попыталась инсценировать потерю сознания. – Вы, феи, странные создания и расшифровывать остатки загадки вашей природы у меня нет ни малейшего желания. Я лишь выполняю свою работу, – и он вновь повертел в руках злосчастную туфлю. – Так кто эта девушка?

Я изобразила невинный вид.

– О ком вы?

Он устало повел глазами.

– Ка… трин, полагаю? – приподнял он бровь выжидающе.

Я смешалась. Он почти угадал! Как?!

– Катель, – поправила я его.

– Форма того же имени, – ну, как он все знает?! – На этой туфле слишком много пыли дорог твоего леса, чтоб ты не знала. Или мне сделать анализ ДНК?

Я похолодела, но мысли продолжали рождаться и умирать. ДНК никак не вязалось со Сказочной страной. И я прищурила глаз:

– Вы…

– Шерлок Холмс, – поклонился довольно галантно этот детектив. – Разумеется, и мне пришлось однажды встретиться с юго-северным ветром.

Должно быть, мое лицо просветлело. Но с этим Холмсом голова моя работала как-то не поддаваясь никаким нормативам, за что я уже несколько раз успела себя проклясть.

– Потому и имя взяли себе у Конана Дойла? – спросила я как бы ни в чем ни бывало, пытаясь с надеждой выяснить его тайну, не выдавая своей.

Этот Шерлок сверляще впился в меня глазами.

– Однако, Катель, я не получил ответа на вопрос касательно туфли.

Ведь… не могу же я выдать ему, кто такая Мателинк без ее на то согласия?… Тем более, учитывая ее историю и пренеприятные отношения с королевской семьей… И я набралась решимости не сдаваться под напором дрели его взгляда.

– С чего вы взяли, что я должна что-то знать о ней?

– Я думаю, – не обескураживался детектив. Он словно играл со мной! – что мое имя должно вам дать ответ на ваш вопрос. А о своих умозаключениях Шерлок Холмс рассказывал лишь Ватсону, не так ли?

Сегодня же прочту кодекс феи, может, там есть объяснение, как он мог попасть сюда и не стать феей?.. Пока же я отчаянно защищалась. Мои силы, брошенные на борьбу с чувством собственного ничтожества, иссякали планомерно и последовательно. А оттого мое раздражение и волновая атака росли.

– Раз вы такой знаток криминалистической литературы, – отвечала я едко, вставая, – то отвечу в духе Перри Мейсона: «Без комментариев». А теперь, дабы я не обвинила вас в незаконном проникновении в дом, нанесении физического ущерба, шантаже и оскорблениях владелицы, будьте добры покинуть помещение, воспользовавшись дверью, – изрекла я гневную тираду, указывая на выход.

Шерлок вскинул бровью, но не сказал ничего. Он пару мгновений изучал мое лицо. Я была сосредоточена на том, чтоб вообще не выйти из рамок вежливости. Он вдруг подошел к очагу, вынул рукой котелок с несчастной кашей, вид и запах которой низвергли меня еще ниже дна безнадежности, и, резко развернувшись, вышел, прикрыв тихо дверь.