Барбара Смит - Адидас против Пумы. Как ссора двух братьев положила начало культовым брендам [litres]

После того как Марсель Шмид в порыве злости назвал Андре Гельфи «мошенником международного уровня», конфликт дошел до суда. Гельфи пришел в негодование и подал в швейцарский суд иск о клевете. В день слушания, как требовал тогда швейцарский регламент, его сопроводили в небольшое помещение в здании суда (для экономии средств налогоплательщиков обе конфликтующие стороны сводили вместе, чтобы дать им возможность в последнюю минуту прийти к полюбовному соглашению). Затем туда зашел Шмид с толстой папкой документов наготове. Когда оба покинули комнату, Гельфи немедля отозвал обвинение в клевете. Очевидно, после зрелого размышления он пришел к выводу, что его характеристика «мошенник международного уровня» была не такой уж несправедливой.

Тем не менее обе стороны не могли сойтись в сумме, причитающейся Гельфи за его инвестиции в Sarragan. По оценке Гельфи, со времени конфиденциальной договоренности с Хорстом Дасслером он вложил в предприятие 30 миллионов долларов. Стоимость фирм, приобретенных Гельфи по поручению Дасслера, было относительно легко подсчитать. Трудности возникали, когда дело касалось текущих расходов. Гельфи утверждал, что он поставлял бо́льшую часть средств, требуемых для развития предприятий, объединенных в Sarragan, – и хотел эти деньги назад.

Ожесточенный спор разгорелся и по поводу астрономически высоких командировочных расходов, предъявленных Андре Гельфи. Корсиканец отказывался летать на чем-то кроме своего самолета и подробнейше подсчитал все часы, которые он по поручению Дасслера провел в разъездах. «Один час стоит около трех тысяч франков, а я налетал для Дасслера несколько тысяч часов», – говорил Гельфи. Когда Хорст отклонил этот счет, с его менеджерами стали случаться неприятные происшествия. Началось с того, что вскоре после разборок в женевском аэропорту был утерян багаж Жан-Мари Вебера. Этот сотрудник, который по поручению Хорста поддерживал связи с международными ассоциациями, всегда возил с собой по меньшей мере одну большую сумку, полную документов деликатного содержания.

Чуть позже, в апреле 1982 года, корпуса Adidas в Ландерсайме подверглись обыску со стороны французских таможенных служащих. Некоторым менеджерам приказали покинуть офисы, пока люди в униформе проверяли документацию. Другой отряд таможенников постучался домой к Хорсту в Экартсвиллере. Третье подразделение было отправлено на улицу Гримальди в Монте-Карло, чтобы там осмотреть офисы SMPI, совместного предприятия Хорста Дасслера и West Nally, специализирующегося на спортивном маркетинге. Управляющий марсельской таможни устроил Патрику Налли обстоятельный допрос. Еще одна оперативная группа забрала Марселя Шмида из его офиса во Фрайбурге.

Оперативно-розыскные мероприятия касались нелегальных валютных операций. Социалистическое правительство, пришедшее к власти во Франции после президентских выборов в мае 1981 года, распорядилось, чтобы граждане, как и предприятия, обязательно извещали о крупных переводах валюты. Это весьма существенно осложнило работу расположенных во Франции мировых концернов, а для Хорста Дасслера, с его запутанными и часто тайными сделками, соблюдение новых правил было просто немыслимо.

Некоторые менеджеры из ближнего окружения Дасслера были убеждены, что таможню активизировал Андре Гельфи. «Самые компрометирующие документы нашли за зеркалом в ванной комнате Гельфи, – сообщает один из них, – и, конечно же, он их специально туда засунул». Дидье Фортерр, финансовый директор SMPI, которого три дня продержали в Марселе на допросах, якобы услышал от полицейских, что наводку дал Андре Гельфи. Дело в конце концов ушло в архив без каких-либо серьезных последствий для Дасслеров. Некоторые служащие указывали на то, что министром финансов Франции в то время был Анри Эммануэлли, член парламента южно-французского региона, в котором Adidas обеспечивал работой большое количество людей. Но у Деде Сардины был еще последний туз в рукаве.

Вооружившись документами, Андре Гельфи поехал в Херцогенаурах и все там выложил. Дасслеры, к своему ужасу, узнали, что очаровательный француз годами поддерживал их мятежного сына и брата и вложил миллионы в строительство побочной империи небывалых масштабов.

Кете Дасслер была вне себя. Она уже давно предполагала, что Хорст обманывает семью, но правда о Sarragan превзошла все ее подозрения и стала для нее сокрушительным ударом. Теперь выяснилось, сколько денег Хорст вложил в свои тайные операции и какие средства Adidas он присвоил для собственных целей. Масштаб обнаружившихся двуличия и лживости поразил всех.

Это разоблачение вызвало настолько сильную реакцию, что едва ли было возможно решить возникшие проблемы путем разумного разговора. «Были длительные периоды, когда Хорст соглашался говорить с другими членами семьи только в присутствии адвоката, – свидетельствует Гюнтер Заксенмайер, бывший руководитель экспортного отдела в Ландерсайме. – Он был в явной депрессии».

Вне себя от злости, Кете полетела в США, чтобы своими глазами увидеть, что именно Хорст приобрел без ее позволения. Дон Корн, начальник текстильного подразделения Adidas USA, не видел ее много лет. Он очень удивился, когда ему позвонил ее ассистент и попросил его забрать фрау Дасслер из аэропорта. «В ее глазах пылал огонь», – вспоминает Дон Корн. Как только Кете Дасслер вышла из самолета, из нее полился поток ругательств.

Ссора между Хорстом и сестрами снова и снова угрожала завершиться окончательным разрывом. Некоторые менеджеры Adidas были в курсе, что сестры Дасслер предлагали брату выкупить его паи и его предприятие в Ландерсайме. Хорст, однако, ничего не хотел слышать об этом, и Кете настоятельно просила детей помириться.

После нескольких недель взаимных обвинений сошлись на том, чтобы выплатить Андре Гельфи 15 миллионов швейцарских франков. Объединенные в Sarragan компании и доли будут под контролем семьи Дасслер. Андре Гельфи, не желая того, помог Хорсту Дасслеру подготовить его возвращение в Херцогенаурах.

Бернара Одине угощали на террасе Дасслеров в Херцогенаурахе кофе и сливовым пирогом. При поддержке Альберта Хенкеля, своего доверенного юрисконсульта, Кете объясняла ему, что компании нужен менеджер для управления Adidas France. Хорст, в то время все еще руководивший французским дочерним предприятием, должен был вернуться теперь в головной офис в Херцогенаурахе. «Мы не всегда во всем соглашались, – разъясняла Кете Дасслер, – но сейчас настало время взять ему в свои руки бразды правления. Что бы ни случилось в прошлом – он, бесспорно, лучший кандидат на позицию управляющего этой фирмой». Хорст, между тем, затягивал с решением и долгое время курсировал между двумя локациями.