Коллектив авторов - Urban commons. Городские сообщества за пределами государства и рынка [litres]

Моя аргументация состоит из четырех шагов. Вначале я обращусь к дискуссии Паркера и Йоханссона, посвященной вызовам городских совместностей. Изучив существующий корпус текстов, они выявили специфически городские вызовы, бросаемые совместностям. Во второй части я реконструирую дискуссию о городском, имеющую место в критической городской теории. Я обращусь к двум ключевым концептуализациям городского, опирающимся на работы Анри Лефевра. В третьей части – предложу синтез двух этих направлений и опишу «городское» как диалектический процесс онтологической открытости и стратегического огораживания. Четвертая часть будет призвана инструментализировать эти идеи и выявить вызовы, определяющие специфический городской характер «городских совместностей».

Статью Иды Сассер и Стефани Тоннелат 96 96 Susser and Tonnelat, «Transformative Cities: The Three Urban Commons»; Ibid., 109. можно считать примером концептуализации городских совместностей, в котором «городское» попросту означает место в (территориально определяемом) городе. «Три городских совместности», обсуждаемые исследовательницами, – труд и государственные услуги, публичные пространства, а также искусство – интерпретируются столь широко, что их крайне сложно счесть специфичными для города. Тем не менее Сассер и Тоннелат определяют городские характеристики совместностей не качественным, а количественным способом. Попросту говоря, определенные совместности становятся городскими потому, что их «предостаточно в городах» 97 97 Ibid., 109. . На основе этого утверждения исследовательницы вычленяют идеально-типическое качество городской жизни и уточняют лефевровское «право на город», различая в нем три права: «право на городскую повседневную жизнь, право на одновременное пребывание в городском пространстве и столкновения (encounters) с незнакомым, другим, а также право на творческую деятельность» 98 98 Ibid., 108. . Впрочем, так и не определив точно ни «город», ни «городское», этот текст скорее обозначает вопрос: как сравнивать городские совместности с не‐городскими и есть ли между ними вообще какая-то значительная разница?

Тексты Питера Паркера и Магнуса Йоханссона, в отличие от вышеупомянутой работы, стремятся точно обозначить характерную черту городских совместностей 99 99 Parker and Johansson, «Challenges and Potentials in Collaborative Management of Urban Commons»; Parker and Johansson, «The Uses and Abuses of Elinor Ostrom’s Concept of Commons in Urban Theorizing». . Широкий обзор доступной литературы, посвященной совместностям и общим ресурсам в городских условиях, позволяет им выявить три отличительные черты, отделяющие городскую совместность от «традиционных общих ресурсов» (то есть рыболовецких угодий, запруд, сельскохозяйственных земель и лесопосадок), на которых сосредотачивались Элинор Остром, ее коллеги и последователи. Первая отличительная черта городских совместностей – большой масштаб и обусловленный им недостаток различимости отдельных индивидов. Совместности в городе способны объединять сотни тысяч участников, если не больше, в отличие от кейсов Остром, вовлекающих несколько сотен человек. И если в случаях, описанных Остром, участники понимают и то, из чего складывается общедоступный ресурс, и свою роль в обслуживании «общего», то в случае города обитатели порой даже не в курсе того, что такие сущности, как экосистема, водо- и энергоснабжение, использование дорог и тишина – могут быть «совместностями». Обилие участников сокращает выигрыши, получаемые теми, кто поддерживал совместность. Такая проблематизация позволяет провести сравнение с «трагедией ресурсов общего пользования» («tragedy of commons»), описанной Гарретом Хардином 100 100 Garrett Hardin, «The Tragedy of the Commons», Science 162, № 3859 (1968): 1243–1248. . Невзирая на то что в некоторых случаях (например, в переработке отходов) нормы могут предупредить трагедию, Паркер и Йоханссон предполагают, что во множестве других случаев управление крупномасштабной совместностью, скорее всего, потребует бóльшей формализации правил и принятия решений.

Вторая черта, согласно Паркеру и Йоханссону, – это оспариваемый характер городских совместностей . Полезность общего очевидна применительно к традиционным общим благам и ресурсам, и, как правило, ее принимают все, кто образует группу (пастбище – корм для скота, ирригационная система – полив полей и т. д.), но она отнюдь не столь прозрачна в городском контексте. Разные типы социальной дифференциации и разделения (класс, гендер, этническая принадлежность, раса, род занятости) создают разные отношения с общими ресурсами, что приводит к различающимся оценкам, которые дают одному ресурсу разные группы пользователей. К примеру, для одних пользователей общественный садик – место выращивания съедобных растений; для других – пространство общения и создания сообщества. Здесь могут ночевать бездомные, но на это же место может иметь виды девелопер, готовый подать садик как выгодную отличительную черту, позволяющую переоценить стоимость квадратного метра в соседствующем с ним районе. Учитывая также мобильность и различия временных перспектив городских жителей, нам стоит внимательно относиться к тому, что степень участия в поддержании «общего» и степень ответственности за него могут быть разными. Так, создание общественного садика имеет не то же значение для постоянных жильцов, что и для временных арендаторов.

Чтобы городские совместности могли справляться с таким разнообразием, Паркер и Йоханссон предлагают третью отличительную черту: межсекторное сотрудничество (cross-sectoral collaboration). Городская инфраструктура в их тексте представлена как ресурс, к которому имеют доступ различные стейкхолдеры, среди которых и граждане, и частные компании, и муниципальные власти. Обеспечение совместности требует долгосрочного планирования, значительных инвестиций, а также сложной координации общественных и частных вкладов вкупе с регулятивными механизмами – и это может потребовать создания системы привилегий, поддерживающей баланс совместности. Потому Паркер и Йоханссон видят потребность в межсекторном взаимодействии, объединяющем горожан, некоммерческие организации, правительственных агентов и множество других деятелей – обязующихся создавать и поддерживать такие совместности. Они допускают, что роль государства как посредника будет усиливаться и его первостепенными задачами будут управление и наблюдение за процессом формирования городских совместностей 101 101 Parker and Johansson, «Challenges and Potentials in Collaborative Management of Urban Commons», 100–101. .

Я считаю, что проблема в обзоре Паркера и Йоханссона кроется в их представлении о городе и городском как о территориально ограниченной сущности. Совместности становятся городскими согласно тому, что «рассматриваемый ресурс должен быть преимущественно доступен в масштабах города или на меньшем масштабе». К сожалению, эта идея не позволяет оценивать значимость городских совместностей, размещающихся и производимых в том числе вне городского масштаба.