Арчи Браун - Типы лидеров. Определить, найти подход, добиться своего

Частичная либерализация шахского режима позволила вернуться к легальной деятельности многим старым организациям, в том числе моссадыковскому Национальному фронту, Союзу писателей, Союзу учителей и партии Туде (в буквальном смысле «партии трудящихся масс», на самом деле — коммунистической). Среди многочисленных вновь созданных объединений были Комитет защиты политзаключенных и Комитет защиты прав человека [742]. В 1977 году в Тегеране начались демонстрации против шахского режима и связанных с ним коррупции и иностранной зависимости, количество которых неуклонно нарастало на протяжении 1978 года. В феврале вспыхнул бунт в городе Тебриз. При его подавлении армией погибло 9 и было арестовано 650 человек из числа участников волнений, разгромивших полицейские участки, дорогие отели и офисы Ирано-американского общества и компании «Пепси-кола». Бóльшую часть бунтовщиков составляла молодежь — студенты, школьники и заводские рабочие. Беспорядки распространились на другие города, а в августе 1978 года поджог кинотеатра унес жизни 430 находившихся в нем зрителей. В сентябре в 11 городах было введено военное положение, после чего военный комендант Тегерана приказал войскам рассеять толпы, скандирующие антишахские лозунги. По людям был открыт беспорядочный огонь, которым, даже по официальным данным, было убито восемьдесят семь человек. В ответ на занижение властями количества жертв оппозиция решила преувеличить их число и заявила о не менее чем четырех тысячах убитых. К ноябрю сами демонстранты стали проявлять большую агрессивность и подожгли или разгромили многие тегеранские здания, в том числе здание британского посольства. К концу года мириться с репрессиями больше не могли не только протестующие, но и солдаты. Шах осознал, что утратил контроль не только над улицей, но и над военными, некоторые из которых отказывались выполнять приказы, дезертировали и даже передавали оружие демонстрантам или стреляли по «преданным режиму офицерам» [743]. В январе 1979 года шах навсегда покинул Иран.

Иранская революция была далеко не бескровной, хотя официально названная вновь установленным исламским режимом цифра в более чем шестьдесят тысяч ее «мучеников» представляется сильно преувеличенной и резко отличается от оценки в примерно три тысячи убитых, приводимой двумя социологами. Специалист по новейшей истории Ирана Ерванд Абрамян подчеркивает, что революция происходила стихийно и шла из низов, а не управлялась сверху. Он пишет: «Не было ни общенациональных партий, ни организованных сообществ, ни координирующих органов, мобилизующих массы на протестные акции, собрания и забастовки. Напротив, толпы зачастую собирали специально созданные для этого комитеты, стихийно возникающие народные движения, но чаще всего — неформальные организации: одноклассники, однокурсники по университету или семинарии, подростки из трущоб, члены гильдий, лавочники и, в некоторых случаях, муллы с базарных площадей» [744].

После революции все было совершенно иначе. Аятолла Хомейни и радикальные исламисты не совершали революцию, но моментально ухватились за возможность стать главными бенефициарами ее победы. Кроме того, радикальные высказывания Хомейни соответствовали общей тональности настроений, царивших в обществе непосредственно после триумфа революции. Сам он вернулся в Иран 1 февраля 1979 года, через семнадцать дней после бегства шаха. Хомейни встречала восторженная двухмиллионная толпа. Финальный этап революции занял всего несколько дней. Толпы не допустили шахских министров к работе и разграбили военные арсеналы, использовав добытое оружие в боях с последней лояльной режиму силой — императорскими гвардейцами [745]. Рассматривая процесс в целом, можно увидеть, что революции могут происходить и в отсутствие лидеров, но даже в таких случаях лидеры моментально появляются в послереволюционный период. Руководство Ирана было и остается исламистской теократией, в которой религиозные власти обладают значительно бóльшими властными полномочиями, чем светские. Его наиболее авторитетной фигурой с момента возвращения на родину и вплоть до своей кончины в 1989 году был Хомейни.

Тем не менее было бы ошибочным считать все разнообразные группы, совершившие иранскую революцию 1977–1979 гг., радикальными исламистами. Это еще более верно в отношении арабских революций, происходивших спустя поколение. Народные волнения во многих странах арабского мира начались в декабре 2010 года с очевидной случайности. Инспекция конфисковала товар, тележку и весы бедного тунисского торговца фруктами Мохаммеда Буазизи. Он не был зарегистрирован официально, поскольку не имел денег на взятку чиновникам за получение разрешения на торговлю. Потеряв все, что у него было, и в полном отчаянии от обрушившейся на него несправедливости он совершил самосожжение и чуть более чем через две недели скончался от страшных ожогов.

Для революции в арабском мире было достаточно причин, в числе которых репрессивные диктаторские режимы, массовая безработица, клановость, коррупция, нищета в сочетании с огромным имущественным неравенством, угнетение женщин, межрелигиозная рознь и нетерпимость. Отчаяние, примером которого стало самосожжение Буазизи, испытывали очень многие. Революции не происходили в первую очередь из-за обоснованного страха перед ужасным возмездием, которое власти были готовы обрушить на любого бунтовщика. В своей книге «Арабские восстания» заведующий ближневосточным отделом Би-би-си Джереми Боуэн пишет:

«Впервые попав на Ближний Восток после иракской агрессии против Кувейта в 1990 году, я слышал от многих гораздо более опытных журналистов, что арабы любят сильных лидеров. Им казалось, что продолжительное существование таких, как Саддам Хусейн, объяснялось именно этим, а не тем, что они бросали в тюрьмы и часто уничтожали своих подданных. Почти сразу же я сообразил, что тираны правят при помощи насилия и страха, а представление о том, что арабам это нравится, — просто абсурдно, но, к своему стыду, я должен признать, что нечто подобное могло проскальзывать в моих репортажах, прежде чем я включил мозги» [746].

Восстания, разгоревшиеся от искры Буазизи, привели к падению диктаторских режимов Зина эль-Абидина Бен Али в Тунисе, Хосни Мубарака в Египте и поимке и убийству Муамара Каддафи в Ливии. Беспорядки в Йемене привели к отставке президента Али Абдуллы Салеха, правившего страной на протяжении тридцати лет, хотя в целом их итог оказался неясным. Салех остался в стране, а многие из лояльных ему и его семье высокопоставленных силовиков сохранили свои должности [747]. Революционный подъем охватил весь Ближний Восток и Северную Африку. Огромное значение для его быстрого распространения имел общий для всех стран региона арабский язык, благодаря чему, в частности, все понимали передачи телеканала Аль-Джазира (в том числе и трансляции любительских видео), а также Интернет и мобильные телефоны. Финансируемый Катаром телеканал Аль-Джазира сыграл особенно важную роль: благодаря ему можно было получать информацию в обход цензуры, а «безгласные обрели голоса» [748].