Ричард Вайнен - Долгий '68: Радикальный протест и его враги [калибрятина]

«Движение за свободу слова» одержало частичную победу, когда преподаватели Беркли проголосовали за утверждение свободы слова в университетских кампусах. Их шокировали сцены того, как студентов, участвовавших в сидячей забастовке, в массовом порядке арестовывали, а самого Савио, пытавшегося выступить на университетском собрании, стащили с трибуны. Но успех таил в себе и определенные риски. Он привлек к Беркли внимание властей и в особенности главы ФБР. Джон Эдгар Гувер в 1966 году писал:

«Агитаторы в других кампусах берут пример с того, что происходит в Беркли. Если деятельность, делающуюся объектом подражания, в Беркли удастся эффективно пресечь, то это остановит цепную реакцию, и ничего подобного в других американских кампусах больше не будет».

Культ гетто

Интересы левых студентов, как настоящих, так и бывших, не ограничивались кампусом. Вовлеченность в кампанию за гражданские права заинтересовала их проблемой нищеты, а осознание того, что в Америке существует бедность, поразило молодых людей, которые выросли в американских пригородах 1950-х годов. Организация «Студенты за демократическое общество» (СДО) в сентябре 1963 года начала «Проект экономических исследований и действий» (Economic Research and Action Project), в рамках которого были запущены общественные программы в неблагополучных районах больших городов. К 1965 году такие инициативы реализовывались в Балтиморе, Чикаго, Филадельфии, Бостоне, Ньюарке и ряде городов поменьше. Интересно, что политический евангелизм американских студентов середины 1960-х заметно отличался от аналогичной работы, предпринимаемой их европейскими (особенно французскими) сверстниками спустя несколько лет. Европейцев прежде всего интересовал рабочий класс, а значит, предприятия и их преимущественно мужская рабочая сила (см. главу 9). Американцы, напротив, концентрировали внимание на местных сообществах и «улице» — они тяготели к тому, что Алан Хабер, который был старше многих своих товарищей по СДО и ближе к организованному рабочему движению, критиковал как «культ гетто» 29. Поначалу это выливалось в попытки наладить связи с безработными (в СДО ошибочно полагали, что в середине 1960-х безработица в США вырастет), а также с неблагополучными молодыми людьми, зачастую членами уличных банд. Впрочем, иногда активисты сосредотачивались на повышении качества государственных и муниципальных услуг, углубляясь в такие прозаичные вещи, как дорожные ямы.

Радикальное студенческое движение пало жертвой собственного успеха. В СДО наблюдался резкий рост членства. В 1968 году в организации состояли около 100 тысяч человек, хотя статистику, надо сказать, вели довольно небрежно. Формальное руководство менялось каждый год, а представители той небольшой группы друзей с Северо-Востока, которые в свое время основали организацию, избирались на руководящие посты все реже. В середине 1960-х произошли выступления рядовых членов против руководителей, отчасти направленные против самой идеи лидерства. Другой причиной организационной смуты стали социальные барьеры, отделявшие непрестижные университеты американского Запада, которые обладали тем не менее «мощью прерий» (prairie power), от более престижных и продвинутых академических институций 30. Наконец, в какой-то мере внутренние конфликты были обусловлены и разногласиями по поводу стратегии движения — в частности, не все поддержали руководство СДО, когда оно решило вновь сосредоточиться на кампусах и отойти от активизации местных сообществ.

Линдон Джонсон

Джон Кеннеди стал президентом в 1961 году. У «новых левых» было смешанное отношение к нему. Им не нравилась его слишком агрессивная борьба с коммунизмом, но зато его молодость и тональность риторики, как иногда им казалось, обещали покончить с благодушием 1950-х. Когда Кеннеди был убит в ноябре 1963 года, президентом стал вице-президент Линдон Бэйнс Джонсон (LBJ), родившийся в 1908 году в Техасе. К концу 1960-х годов левые до такой степени его ненавидели, что сейчас настроения первых двух лет его президентства вообще очень трудно восстановить в полной мере. Он выиграл выборы 1964 года, противопоставив себя, с одной стороны, «диксикрату» Джорджу Уоллесу из собственной партии, а с другой стороны, Барри Голдуотеру, правому республиканцу. В частности, на фоне агрессивной линии Голдуотера во внешней политике Джонсон выглядел весьма умеренным деятелем. В известной рекламе, которая использовалась в предвыборной кампании Джонсона, трехлетняя девочка собирает лепестки ромашек под тиканье маятника, отсчитывающего секунды до ядерного взрыва. Здесь в какой-то мере было схвачено грядущее чувство 68-го.

Джонсон выиграл выборы с большим преимуществом — его большинство было самым значительным в современной истории Америки. Позиции президента укрепились за счет побед демократов в Сенате, Палате представителей и легислатурах штатов. Страна процветала, отчасти благодаря сокращению налогов, которое предпринял Джонсон. Распри холодной войны выглядели менее угрожающими, чем всего пару лет назад. Журнал Newsweek , писавший о Джонсоне в январе 1965 года, утверждал, что тот достиг «такой власти, которой прежде не обладал ни один американец», и что ему довелось возглавить «самую могущественную нацию в истории в то время, когда эта нация пребывает в процветании, умиротворении и уверенности в своем предназначении». Тем не менее сам Джонсон, который знал, что пришел во власть «нагим и без президентского одеяния», никогда не ощущал уверенности в своем положении. Он был одержим сравнениями с предшественником и всегда, по замечанию его собственного вице-президента, вел себя как второй муж требовательной жены: «часто злился на реальные или воображаемые обиды и постоянно пытался стереть любые воспоминания, которые могли привести к сравнениям не в его пользу» 31.

Какое-то время энергия и амбиции Джонсона были направлены на защиту либеральных идеалов. Прежде всего это означало, что он продолжал борьбу за реализацию гражданских прав, начатую предшественником. Ему, разумеется, было больно осознавать, что поддержка прав чернокожих повредит его авторитету среди однопартийцев в южных штатах. Иногда, в частных разговорах с демократами-южанами, он говорил, что принятие законодательства о гражданских правах — нежеланное наследство, доставшееся ему от предшественника. Тем не менее на публике Джонсон нередко вел себя весьма решительно. Именно в его президентство, в 1964 году, был принят Акт о гражданских правах, направленный на предотвращение дискриминации в области трудоустройства, допуска к выборам и образования, а через год за ним последовал Акт об избирательных правах, причем накануне принятия Джонсон поддержал его в речи, включавшей слова из гимна правозащитников: «Мы преодолеем!» («We shall overcome!»).