Юрий Селезнев - Куликовская битва в свидетельствах современников и памяти потомков

Другим традиционным видом ударного холодного оружия был кистень — костяная или металлическая гирька весом 200–300 г. Ее подвешивали на кожаном ремешке к короткой деревянной рукоятке. Переходным к формам XIV в. были железные кистени биконической формы с прямоугольным ушком [673]. Насколько данный вид вооружения мог использоваться в качестве боевого оружия в эпоху Куликовской битвы, остается вопросом. Возможно, кистени — эффективное средство самозащиты, а не предмет вооружения.

Для пробивания кольчатой и пластинчатой брони в XIV в. также использовался кинжал — холодное оружие с рукояткой и клинком. Как правило, он представляет собой миниатюрную копию меча [674]. Кинжал предназначался для колющих ударов. Кроме того, он мог обладать режущими и рубящими свойствами или их сочетанием. Тонкий клинок кинжала легко проникал в щель между пластинами и наносил глубокие колотые раны. Как и нож, он мог использоваться в боевых или охотничьих целях, но в отличие от первого кинжал имел два лезвия. Его носили за поясом и изредка прятали в рукав. Среднеклинковые кинжалы — корды — обычно имели длину клинка 40–50 см, короткоклинковые — 10–40 см. Клинок кинжала, найденного в Великом Новгороде в слое XIV в., — четырехгранный желобчатый (с каннелюрами). По форме он напоминает классический русский штык [675]. В «Задонщине» упоминаются «кинжалы мисурские» [676], «кинжалы фряские» [677]и «чары франкские» [678]. «Чары», предположительно, — это часть слова «кончары» (колющее прямое оружие с трехгранным или четырехгранным клинком). Таким образом, русские воины могли быть вооружены как прямыми (европейскими), так и кривыми (восточными) кинжалами.

Защитное вооружение. Начиная с X в., в условиях постоянных конфликтов с маневренной легкой конницей кочевников, доспех из металлических колец — кольчуга — становится оптимальным доспехом для русского воина. Кольчатая броня позволяла ему сохранять свою подвижность и обеспечивала достаточную защиту от рубящих ударов, однако слабо защищала от колющих ударов. По способу скрепления колец кольчуги были нескольких типов: клепаная (концы заклепывались маленьким шипом или гвоздиком), сводная (незакрепленное соединение колец), сварная (концы соединялись кузнечной сваркой).

Кольчуги плели начиная с ворота и заканчивая подолом. При этом существовало два вида плетения: одинарное, при котором каждое склепываемое кольцо захватывало четыре соседних, и двойное, более частое, при котором захватывалось шесть соседних колец. В целях экономии кольчужные мастера применяли комбинированный способ плетения, при котором клепаные кольца через ряд вплетались в цельносеченые кольца. Для усиления свойств кольчуги в наиболее опасных для воина местах могли накладываться два ряда колец (броня двойного плетения) [679]. С конца XIII в. кольчугу могли усиливать на груди дисковидной бляхой — прообразом позднесредневекового зерцала. Несмотря на то что в XIV в. кольчуга на Руси временно уступает место различным по конструкции пластинчатым доспехам, она продолжает бытовать.

В XIII в. возникает, а в эпоху Куликовской битвы получает широкое распространение другой тип кольчатого доспеха — байдана (бадана, бадан) [680]. От кольчуги она отличалась лишь тем, что ее кольца были большими и плоско раскованными. Крепились кольца либо внакладку, либо на гвоздь или шип. «Боданы [в другой редакции — баиданы] бесерменьскыя» упоминаются в «Задонщине» среди доспехов русских воинов во время Куликовской битвы [681].

В 2002 г. на Куликовом поле был обнаружен фрагмент оторочки кольчуги из 9 бронзовых колец. Кольца деформированы, диаметр варьируется от 1,27 до 1,32 см. Сечение дрота круглое, 1,3 см. Проволока, из которой собирались кольца, имеет следы шва от волочения. Кольца скреплялись без использования клепок, возможно, пайкой или сваркой [682]. Кроме этого, в фондах ГИМ хранится кольчуга, найденная на Куликовом поле (№ 11501 в Отделе оружия). По целому ряду признаков — это большой запах ворота (подполок), расширенный к низу подол и большой вес (10,3 кг) этот кольчатый доспех относится к ХVI–ХVII вв. [683]Но поскольку о кольчугах XIV в. у нас имеются предварительные представления (в силу фрагментарности археологических данных), эта кольчуга может быть отнесена и к XIV в. [684]Этот доспех был сплетен из круглой проволоки толщиной от 1,5 до

2,5 мм. Он имеет вид рубашки с короткими рукавами. Плетение простое: одно кольцо соединялось с четырьмя на гвоздь попеременно просечным — штампованным способом.

В XIV в. на территории Руси продолжают бытовать пластинчатые доспехи, в которых защита состояла из набранных в определенной системе металлических пластин разнообразной формы — квадратных, полукруглых, широких прямоугольных (примерно 5 (4) см на 6 (7) см) или узких продолговатых, толщиной от 0,5 до 2,0 мм. Панцирная защита («броня дощатая») известна на Руси еще с X в., но именно в эпоху Куликовской битвы доспехи этого типа широко применяются для надежной защиты тела воина от таранного копейного удара, бронебойных стрел, арбалетных болтов, колющих ударов меча. В рассказах Софийской I и Новгородской IV летописей отмечается состояние великого князя Дмитрия Ивановича после битвы: «…доспех его бить и язвенъ, но на телеси его не бысть раны никоеа же, а бился с татары в лице, став напереди, на первом суимѣ» [685].

По-видимому, Дмитрий Иванович во время Куликовской битвы имел крепкую пластинчатую защиту. Кольчуга вряд ли спасла бы князя, участвовавшего в первой, самой ожесточенной сече с ордынцами.

Самыми распространенными в эпоху Куликовской битвы были так называемые чешуйчатые доспехи. Их довольно крупные выпуклые прямоугольные или квадратные пластины набирались на мягкую кожаную или матерчатую основу и надвигались одна на другую, наподобие черепицы, что удваивало толщину брони. Пластины чешуйчатых доспехов крепились к основе только с одной стороны, а в некоторых случаях, для придания панцирю большей монолитности, ставили заклепку еще и в центре пластины. Поэтому этот тип брони иногда называют клепано-пришивной. Многочисленные археологические находки таких пластин сделаны в Великом Новгороде, Пскове, Торжке, Москве. Воины в чешуйчатых панцирях часто встречаются в изобразительных источниках XIV в. — на миниатюрах Хлудовской Псалтири, Тверского списка «Хроники» Георгия Амартола, Сильвестровского списка «Сказания» о Борисе и Глебе и др. [686]

В панцирях с ламеллярной конструкцией (ременного крепления) продолговатые немного выпуклые пластины находили друг на друга и связывались между собой кожаными ремешками. Иногда пластины сначала собирали в ряды с тонкими (кожаными или матерчатыми) полосами изнутри, а затем эти ряды связывали между собой. Панцири такой конструкции — более гибкой за счет свободного хода между рядами пластин — бытовали на Руси до конца XV в. На русских иконах, фресках, миниатюрах и барельефах ХIII–ХIV вв. ламеллярные панцири на воинах встречаются очень часто. Яркий образец такого типа защиты — панцирь, предположительно, великого князя Федора Ростиславича Черного, изображенный на упоминавшейся ранее миниатюре из Федоровского Евангелия.