Сильвия Федеричи - Калибан и ведьма

подтверждения данной гипотезы использовали то, что среди обвиняемых

было много повитух, то что в средневековой общине женщины играли роль

целительниц и то что до XVI века рождение детей считалось женской

«тайной». Но данная гипотеза не может ни объяснить сроки охоты на ведьм, 223

ни рассказать, почему эти культы плодородия вдруг стали настолько

ужасными в глазах властей, чтобы призывать к уничтожению женщин, исповедующих древнюю религию.

Ведьмы варят детей. Из «CompendiumMaleficarum»Франческо Мария Гуаццо, 1608 г.

Есть и другая гипотеза, которая объясняет то, что репродуктивные

преступления играли ведущую роль в процессах над ведьмами, высокими

показателями детской смертности, которые были характерны для XVI и XVII веков в связи с ростом бедности и недоедания. Утверждалось, что ведьмы были

виновны в том, что многие дети внезапно умирали вскоре после рождения, и

были уязвимы для многих заболеваний. Но это объяснение тоже не

заглядывает слишком глубоко. Оно не учитывает тот факт, что женщин, объявленных ведьмами, также обвиняли в предотвращении зачатия, что

мешает вписать охоту на ведьм в контекст экономической и

институциональной политики XVI века. Таким образом, оно упускает из виду

важную связь между охотой на ведьм и недавно возникшей озабоченностью

европейских государственных деятелей и экономистов вопросом

воспроизводства населения и его численности, в рамках которого в то время

обсуждался вопрос о численности рабочей силы. Как мы уже видели ранее, вопрос о рабочей силе стал особенно актуальным в XVII веке, когда

численность населения Европы вновь стала сокращаться, в результате чего

возникла угроза демографического коллапса, подобного тому, который имел

место в американских колониях в течение нескольких десятилетий после

конкисты. На этом фоне кажется весьма вероятным, что охота на ведьм была, по крайней мере частично, попыткой установить уголовную ответственность за

контроль над рождаемостью и поставить женское тело, матку, на службу росту

населения и производству и накоплению рабочей силы.

224

Этот рисунок Ганса Гольбейна-младшего прекрасно передаёт трагедию детской

смертности. Из цикла «Танец смерти», включающего 41 рисунок, впервые

напечатанного во Франции в 1538 году.

Это всего лишь гипотеза; однако не вызывает сомнений, что охоту на ведьм

поощрял тот же политический класс, который был озабочен сокращением

численности населения и руководствовался убеждением, что большое

количество населения — это богатство нации. Тот факт, что XVI и XVII века

были временем расцвета меркантилизма, а также начала демографического

учета (рождений, смертей и браков), проведения переписей населения, и

формализации демографии как первой «государственной науки», является

явным доказательством того, что контроль над перемещением населения

приобрел стратегическое значение для политических кругов, инициировавших

охоту на ведьм (Cullen 1975: 6ff) [23].

225

Ведьмы приносят детей в жертву дьяволу. Гравюра из трактата о суде над Агнес

Сэмпсон, 1591 г.

Нам также известно, что многие ведьмы были повитухами или

«знахарками», традиционно хранящими знания о женской репродукции и

контроле над ней (Midelfort 1972: 172). «Молот ведьм» посвятил им целую

главу, утверждая, что они были хуже всех остальных женщин, так как

помогали матерям уничтожать плод их чрева, и они могли без труда

осуществить свой преступный замысел, благодаря тому, что выгоняли мужчин

из комнат рожениц [24]. Отмечая, что нет ни одной лачуги, в которую не была

бы вхожа повитуха, авторы рекомендовали, чтобы ни одна женщина не была

допущена к практике этого искусства, если она прежде не зарекомендовала

себя как «ревностная католичка». К этим рекомендациям прислушивались.

Как мы уже видели, повитухи были обязаны надзирать за женщинами, например, следить, чтобы те не могли скрыть свою беременность или роды вне

брака, а в случае обнаружения проступка, были бы маргинализированы. Во

Франции и Англии, начиная с конца XVI века, немногим женщинам было

разрешено практиковать акушерство, которое до этого времени было их

неприкосновенной тайной. После, в начале XVII века, стали появляться и

первые мужчины-акушеры; и в течение столетия, акушерство почти

полностью перешло под контроль государства. По словам Элис Кларк:

«Длительный процесс, в рамках которого женщины были

вытеснены мужчинами из профессии [акушерства], всего лишь один

из примеров того, каким образом они были исключены из всех

отраслей профессиональной деятельности, поскольку лишены были

возможности получения адекватной профессиональной

подготовки» (Clark 1968: 265).

226

Но интерпретация социального упадка профессии повитух как типичного

случая женской депрофессионализации не отражает всего его значения.

Существуют убедительные доказательства того, что на самом деле, повитухи

оказались маргинализированы, поскольку им не доверяли, а также потому, что

исключение женщин из профессии подрывало женский контроль над

репродукцией [25].

Подобно тому, как огораживания экспроприировали у крестьянства

общинные земли, охота на ведьм экспроприировала у женщин их тела, которые были таким образом «освобождены» от каких-либо препятствий, мешающих их функционированию в качестве машин для производства

рабочей силы. Угроза костра возводила вокруг женских тел барьеры, гораздо

более серьезные, чем самые высокие заборы вокруг общинных земель.

Мы можем только представить, какое влияние оказывало на женщину то, что она видела своих соседок, подруг и родственниц, сжигаемых на костре, и

понимала, что любая попытка контрацепции с ее стороны может быть

истолкована как результат демонической перверсии [26]. Стремление понять, что, должно быть, думали и чувствовали женщины, преследуемые как ведьмы, и другие женщины в их общине, и какие они делали выводы из этого

чудовищного преследования — другими словами, посмотреть на

преследование «изнутри», как сделала Энн Л. Барстоу в «Witchcraze»

(«Ведьмином бешенстве») (1994) — также позволяет избежать предположений