Клара Ашрафян - Делийский султанат. К истории экономического строя и общественных отношений (XIII–XIV вв.)

В результате перенесения столицы Дели, который в течение 170–180 лет процветал и соперничал с Багдадом и Каиром, по словам Барани, был полностью разрушен и опустошен настолько, что ни в городе, ни в его предместьях не осталось даже ни кошек, ни собак [619] Там же. .

Ибн-Батута, прибывший в Индию в 1334 г. уже после перенесения столицы в Даулатабад, передавал имевшие хождение в народе, явно преувеличенные, рассказы о переселении жителей Дели. Так, он сообщает, что в течение трех дней, согласно приказу султана, в Дели не должно было оставаться ни одного человека. Скрывавшихся в домах отыскивали и вместе с остальными отправляли в дорогу. Слуги султана обнаружили на улицах города лишь двух больных людей, остававшихся еще в Дели, который превратился якобы в пустыню [620] Ibn-Batoutah, Voyages …, р. 314–315. .

Однако другие источники свидетельствуют, что Дели был покинут отнюдь не всеми его жителями. Бадауни говорит лишь о переселении в Даулатабад семьи и родственников султана, эмиров, маликов, знатных вместе с их отрядами и слугами, сайидов, шейхов, улемов, а также султанской казны; при этом "инамы и пенсии каждого были удвоены" [621] Бадауни, Мунтахаб ат-таварих , стр. 226. . Здесь Бадауни следует Сирхинди, который также говорит о переселении в Девагири лишь султанского двора, знатных шейхов и приближенных, инамы и пенсии которых были удвоены [622] Cирхинди, Тарих-и Мубарак-шахи , стр. 99. . Дома переселенных лиц были оценены, и хозяевам выдана стоимость их из казны [623] Там же, стр. 103; Ibn-Batoutah, Voyages …, р. 314. .

Весьма показательно и то, что автор "Масалик ул-абсар", написанного со слов более чем десяти арабских путешественников, посетивших Индию в период правления. Мухаммеда Туглака (примерно в 1337 ничего не говорит о перенесении столицы и отмечает лишь существование двух столиц — Дели и Даулатабада [624] А. М. Husain, The rise and fall of Muhammad bin-Tughluq , p. 109. .

Справедливость этого сообщения подтверждается рядом фактов. Так, например, резиденция султана Джёхан-паннах строилась в 1327–1329 гг. [625] Эта дата устанавливается А. М. Хусейном из хронограммы даваемой современником Мухаммеда Туглака поэтом Бадр Чачом (А. М. Husain, The rise and fall of Muhammad bin-Tughluq , p. 118). , т. е. в годы, которые, согласно узаконившейся традиции, считаются временем разрушения Дели. Кроме того, известно, что, спустя два года после так называемого перенесения столицы в Даулатабад, Мухаммед Туглак, направляясь на подавление мятежа правителя Мултана Бахрама Айба Кишлу-хана, прибыл в Дели, где набрал в свое войско дополнительные контингенты воинов. После подавления мятежа султан вновь вернулся в Дели, где оставался вместе со своим двором и войском в течение двух лет. Арабские путешественники, посетившие Дели в период до так называемого восстановления его как столицы, отзывались о нем как о большом и процветающем городе. Поэт Бадр Чач, посетивший Дели в 1334 г., т. е. незадолго до переселения двора из Даулатабада, воспел новую столицу Мухаммеда Джеханпаннах в одной из своих од [626] Ibid, p. 115–118. .

О том, что Дели после перенесения столицы в Даулатабад отнюдь не был запущен, свидетельствует создание султаном регулярной почтовой связи между этими двумя городами. На всем пути от Дели до Даулатабада, на расстоянии одного куруха друг от друга, были учреждены почтовые станции — дхава [627] Дхава — испорченное санскритское слово "дхавак", что значит бегун. Персоязычные хронисты употребляли это слово для обозначения и бегуна, и самой почтовой станции [S. Syyed, The postal system during the Muslim rule in India ["Islamic culture" (Hyderabad), 1944, vol. 18, N 3], p. 271, note 2. , для содержания которых давались земельные пожалования "с тем, чтобы их доход стал бы жалованьем" служащих почт. От места к месту были учреждены ханека, игравшие роль странноприимных домов, так что путники могли всегда получить здесь пищу и вино. По обеим сторонам дороги были насажены деревья [628] Сирхинди, Tapиx-и Мубарак-шахи , стр. 99. — Примерно те же данные сообщает Ибн-Батута (Ibn-Batoutah, Voyages …, р. 191–192). .

Таким образом, сообщения некоторых источников, создавшие версию [629] W. Н. Moreland, Agrarian system of Moslem India , Cambridge, 1929, p. 49. о полном разорении Дели, лишены историчности [630] А. М. Husain, The rise and fall of Muhammad bin-Tughluq . p. 118–122. . Дели продолжал оставаться столицей государства наряду с Даулатабадом, где находилась, по-видимому, часть двора и султанского войска. Однако уже к 1337 г. Мухаммеду пришлось отказаться от второй столицы и перевести свой двор снова в Дели. Это было вызвано создавшейся в государстве политической обстановкой, связанной как с фактическим отказом султана от завоевания Южной Индии, так и непрерывными восстаниями и феодальными выступлениями в Девагири и в различных областях Северной Индии.

Ставка Фируз-шаха Туглака, Фирузабад, в отличие от ставок других султанов рассматривается феодальными историками, как самостоятельный город и противопоставляется подчас Дели [631] Афиф, Тарих-и Фируз-шахи , стр. 134. . Фирузабад был расположен примерно на расстоянии 5 курухов от Старого Дели, на берегу Джамны. Здесь был выстроен дворец — Фируз-шах Котла и, как уже отмечалось выше, водружена колонна; царя Ашоки, перенесенная сюда по приказу султана в окрестных Хизрабаду гор. По свидетельству Афифа, надписи на колонне были сделаны на языке, который не мог быть прочитан учеными мусульманами и индусами [632] Там же, стр. 305–309. . Лишь в XIX в. было установлено, что надписи на колонне сделаны на языке пали шрифтом брахми, забытым, в средние века.

Стиль архитектурных сооружений периода правления династии Туглаков по сравнению со стилем XIII в, и временем Хилджей необычайно тяжел и массивен. Стены крепостных оград и зданий обычно были скошены. Несмотря на громоздкость, а также на материал, представлявший собой облицованный местный равнинный камень, большинство сооружений этого периода были необычайно привлекательны благодаря своим совершенным пропорциям [633] Т. G. Р. Spear, Delhi, its monuments and history , p. 22–23. .

Развитие ремесленного производства и торговли в различных городах было далеко не одинаковым. В одних промысла составляли занятие относительно большой части населения, в других — преобладало земледелие. Последнее играло важную роль даже в наиболее развитых торгово-ремесленных центрах. Даже Дели был по существу поселением полуаграрного типа. Барани свидетельствует, в частности, об обложении посевов Нового Дели и его предместий поземельным налогом (харадж) согласно установленному Ала уд-дином общему правилу взимания хараджа с единицы засеваемой площади — бисва [634] Барани, Тарих-и Фируз-шахи , стр. 299. . Султан Мухаммед Туглак пожаловал одному из представителей знати "в икта весь город Сири" [635] Сири, как уже упоминалось, один из "городов" (вернее, частей) Дели, возникший вокруг построенного султаном Ала уд-дином Хилджи дворца. со всеми расположенными там домами, садами, принадлежащими казне (ал-махазан), и полями [636] Ibh-Batoutah, Voyages …, р. 262. Основанный Фируз-шахом Туглаком город Хисар-Фирузэ экономически, по-видимому, ничем не отличался от обычной деревни. Афиф сообщает, что он был расположен в местности, прежде маловодной. Благодаря проведению оросительного канала здесь стали собирать осенний и весенний урожаи пшеницы, разбили многочисленные фруктовые сады. "Хисар-Фирузэ, — замечает Афиф, — превратился в значительный город, сделался благоустроенным, густозаселенным и возделываемым (буквально: засеваемым — К. А .)" [637] Афиф, Тарих-и Фируз-шахи , стр. 128. .