Анатолий Воронин - Москва, 1941

Сбор первой группы прошел у кинотеатра «Колизей» (сейчас это здание на Чистопрудном бульваре, 19 занимает театр «Современник») 15 октября, в 13 часов, буквально в момент начала «панических» событий в Москве. На двух грузовых машинах их доставили на базу части, которая располагалась западнее Кунцева, в районе платформы Трехгорная.

В момент неопределенности, когда не было понятно, будет ли оставлена Москва, и Спрогис, и работники МГК ВЛКСМ занимались работой по непосредственной подготовке к подпольной работе. Только когда стало ясно, что немецкое наступление затормозилось, и было принято окончательное решение о защите Москвы, набор в диверсионные группы был расширен и продолжен. Зою Космодемьянскую отобрали только в конце октября в общем числе примерно 2 тыс. человек. По словам Клавдии Александровны Милорадовой, Зоя так рассказывала об отборе: «Отговаривали, ссылаясь на мою молодость и неопытность, даже вначале отказали. Но я в тот же день снова зашла в комиссию, заявив, что никуда не уйду, пока не получу направления в партизанский отряд. В тот же день мне его и выдали».

Памятная доска на стене здания в Колпачном переулке.(фото автора)

Их также собирали возле «Колизея» и отправляли на подготовку. Уже через час после приезда, как вспоминала К. А. Милорадова, находившаяся с Зоей в одной группе: «Начались занятия. В комнату принесли гранаты, пистолеты… Три дня ходили в лес, ставили мины, взрывали деревья, учились снимать часовых, пользоваться картой» . В начале ноября Зоя и ее товарищи получили первый приказ – заминировать дороги в тылу противника. Группа выполнила его успешно и без потерь вернулась в часть.

До их главного в жизни задания оставались считаные недели.

12октября Сталин подписывает постановление ГКО № 768сс «О строительстве третьей линии обороны г. Москвы», в соответствии с которым в Московской области должно было быть мобилизовано сроком на 20 дней на оборонительные работы 250 тыс. колхозников, рабочих и служащих, а в Москве 200 тыс. служащих учреждений, рабочих предприятий, не занятых на производстве вооружений, боеприпасов и танков. За всеми мобилизованными сохранялась средняя зарплата.

Памятный камень на улице Рубежная – точно на месте прохождения противотанкового рва.(фото автора)

Аэрофотосъемка района участка Рублевского шоссе в Крылатском. Нынешняя улица Рубежная проходит вдоль одного из противотанковых рвов.(wwii-photo-maps.com)

В этот же день создается Московская зона обороны. Планирование оборонно-строительных работ взял на себя начальник инженерной службы генерал-майор инженерных войск Сысоев. Инженерных частей в составе МЗО не было, как не было и грамотных специалистов, а также оборудования и инструментов, вплоть до лопат и кирок. В качестве специалистов Генштаб разрешил использовать постоянный и переменный состав Военно-инженерной академии им. В. В. Куйбышева.

14 октября Военный совет МВО отдал приказ войскам Московского гарнизона на строительство рубежа по линии Ростокино, Лихоборы, Коптево, Химки, Иваньково, Щукино, Петтех, выс. 180, 4, Кунцево, Матвеевское, Никольское, Зюзино, Волхонка, Батраково.

«Под нами Москва! Она неузнаваема. Заходящее солнце освещает прорытые по полям линии окопов. Тянутся усеянные работающими людьми противотанковые рвы. И все это в самой Москве. Вот копают около Новодевичьего монастыря, в районе села Коломенского, Серебряного бора, Киевского вокзала, Потылихи! Видны аэростаты воздушных заграждений, спрятанные на день. Тянутся к нам стволы зениток. 22 октября 1941 в 17 ч. 10 мин. я снова в Москве» . Так описал свои впечатления от пролета над Москвой кинооператор Марк Трояновский, возвращавшийся из осажденной Одессы.

Действительно, в 20-х числах октября в Москве развернулись срочные оборонительные работы, которые велись не только в пригородах, но и в центре. Срочно возводились баррикады, ставились надолбы и ежи, копались противотанковые рвы. Для этого были мобилизованы москвичи, многие из которых на тот момент остались без работы. Начало строительства практически совпало с «московской паникой», а потому оно на некоторое время застопорилось и полноценно возобновилось только после объявления в Москве осадного положения.

Александр Кузнецов так описывал в книге «Наградная медаль» свое личное участие в этом строительстве:

«Нас, молодых рабочих, отправили на строительство оборонительных сооружений, или, как тогда говорили, “на рытье окопов”, хотя никаких окопов мы не рыли, а копали противотанковые рвы.

Отъезд происходил так: нас собрали прямо у станков около девяти утра и дали на подготовку три часа. (Работали мы тогда в две смены, по двенадцать часов каждая – с восьми и до восьми – без выходных.) Явиться с теплой одеждой, со сменой белья, с ложкой и кружкой приказано было в двенадцать. Все пришли вовремя, опоздавших и уклонившихся не было. Построили во дворе завода, распределили по ротам, назначили командиров – и в путь!

На Каланчевке сели в грузовик и направились под Можайск. К сожалению, я не запомнил название поселка, в котором мы остановились. Все жители из него были эвакуированы, и нас распределили по домам, где были все необходимые хозяйственные вещи и даже заготовленные дрова. Я попал почему-то в дом испанцев, где было полно хорошей одежды и книг на испанском языке. Жилье у нас оказалось весьма удобным, но на работу приходилось ходить сначала три, а потом пять километров. Нашему заводу определили участок и поставили задачу – вырыть противотанковый ров…

Строительство баррикады в Москве.

…В своем дневнике 1941 года я прочел: “Вставали в пять или в половине пятого, пили кипяток и шли по шоссе, а потом по грязи. Брали лопаты и… до пяти. Первые дни было туго, всё болело. Обратно еле шел. Какой-то дедушка даже сказал мне: “Эх ты, молодой, а ноги волочишь, как старик”. Иногда просто руки опускались, казалось, невозможно больше пошевелить ни рукой ни ногой. Привели на такой участок, где в липкой глине совсем невозможно двигаться, ноги по щиколотку уходили в красную вязкую грязь. Как схватит, ноги не вытянуть…”

Работа казалась вначале невыносимо тяжелой, но ко всему привыкает человек… Привыкли и мы орудовать лопатой от зари до зари. На обеденный перерыв нам полагалось полчаса. Гречневую баланду или суп из пшена съедали здесь же, на краю рва.

Металлическая огневая точка в парке Сокольники. По просьбе автора во время реконструкции парка превращена в мемориал.(фото автора)

…В конце ноября нас вернули на завод. За “окопы” полагалась медаль “За оборону Москвы”. Но я ее так и не получил» .