Ирина Савицкая - Дипломат императора Александра I Дмитрий Николаевич Блудов. Союз государственной службы и поэтической музы

Его интересовала проблема отношений традиции и новации, преемственности и принципиальных отличий, а также вектора их взаимодействия, на которые у Блудова были собственные ответы.

В конце XVIII в. Россия еще не изжила энциклопедичность и универсальность, явленную ей М. В. Ломоносовым. Имя Ломоносова для России Блудов считал национальным символом. Он писал: «С восхищением произносится у Итальянцев имя Петрарково, Расиново у Французов, Мильтоново у Англичан. Повторяя имена сии, Россия вспоминает своего Ломоносова» [388] Блудов Д. Н. Статья о «пользе письмен». Ответ Ж. де Местру /Майофис М. Воззвание к Европе… С. 750. .

Большое влияние на юного Блудова оказал Г. Р. Державин и его окружение. Оно было представлено многогранными личностями, составившими славу отечественной литературы, архитектуры, музыкального искусства. Каждому из них посвящена большая специальная литература. В сознании Блудова искусства были соединены «некоторым общим союзом», благодаря которому они «подают себе взаимную помощь» [389] Там же. С. 752. .

В окружение Державина входили выдающиеся представители русской культуры XVIII в.: Ипполит Федорович Богданович — его поэму «Душенька» читала вся Россия; Николай Александрович Львов — архитектор [390] Львов спроектировал и за очень небольшим исключением построил более тридцати зданий разного назначения. Все дошедшие до нас постройки ценятся как замечательные архитектурные памятники классицизма. , график [391] Львов увлекался новой тогда техникой этого искусства — лависом, пробовал соединять офорт, акватинту и ла-вис с иглой. , поэт [392] Н. А. Львову принадлежат строки: «Ты лавр сей непоколебимый, / Надежен, тверд, неустрашимый, / Избранно племя! храбрый росс! / Стремися в путь благословенный, / В путь, славой предков освященный; / Превыше всех племен вселенной / Твой бог главу твою вознес. / Твой жребий — жребий вожделенный! /Отважный подвиг — подвиг твой! / И труд твой славен и покой. / Дух мужества — твои все правы, / Стези твои — путь чести, славы; / Везде велик! везде герой! /Ив нужде, в роскоши, в покое…». Он писал стихи, басни, его поэма «Добрыня, богатырская песня» написана в духе русских былин. , переводчик [393] Львов перевел трактат А. Палладио «Четыре книги по архитектуре» эпохи Возрождения (1570) и опубликовал его первую часть. и музыкант. Занимаясь историей, он обнародовал летопись XVI века, известную сейчас как «Львовская летопись» [394] У Львова был талант притягивать к себе талантливых людей. Поскольку сам он был одарен многочисленными талантами, то понимал не только писателей, которых знал, например, Д. И. Фонвизина (1745–1792), или архитекторов, в частности, Дж. Кваренги (1744–1817), но был исключительно душевно щедрым человеком для близких по складу ему людей. Так, для Львова своим человеком был художник Д. Г. Левицкий (1735–1822). Он «открыл» и другого художника XVIII в. — В. Л. Боровиковского (1757–1825), который расписывал ему храм Иосифа в Могилеве. Известность получил и портрет Державина кисти Боровиковского. . В литературных спорах с Львовым, Капнистом, Хемницером к Державину постепенно пришло осознание и видение себя поэтом. Державин признавался в «Записках», что этот домашний кружок [395] Двоюродный брат Н. А. Львова писатель и композитор Федор Петрович Львов, отец композитора А. Ф. Львова, также входивший в окружение Державина, служил директором Архангельской портовой таможни (1794–1797), директором департамента Министерства коммерции (1803–1810), с 1810 г. служил в Комиссии составления законов. заставил его заново оценить свое творчество. Увлеченность, страсть к познанию являлась их высшей страстью в жизни. Они формировали вокруг себя творческую интеллектуальную среду. Являясь преобразователями, заботившимися, прежде всего, о пользе отечества, представляя русскую литературу и искусство, они были государственными, служилыми людьми [396] Двоюродный брат Н. А. Львова писатель и композитор Федор Петрович Львов, отец композитора А. Ф. Львова, также входивший в окружение Державина, служил директором Архангельской портовой таможни (1794–1797), директором департамента Министерства коммерции (1803–1810), с 1810 г. служил в Комиссии составления законов. . Государственная служба, которую они несли достойно, для них оставалась приоритетной. Данное историко-психологическое обстоятельство оказало влияние и на ментальность Блудова.

В хлебосольном доме Державина часто собирался кружок, в котором, по словам поэта, «поселились Словесность, Поэзия, Живопись, Архитектура, лепные работы и Музыка». «В XVIII-м веке резкие, угловатые характеры были гораздо обыкновеннее, чем в наше время (речь идет о XIX в. — И. С.), когда более распространенное между всеми сословиями и притом более искусственное воспитание подводит всех под один довольно общий уровень образования и на всех кладет однообразную печать сдержанности и приличия. Вместо нынешнего сходства форм и приемов прежние люди зачастую обнаруживали особенности, которые в наше время навлекают на человека кличку чудака», — считал Я. К. Грот [397] Грот Я. К. Жизнь Державина. С. 14. .

Печать, наложенная временем на окружение Державина, делала его представителей незабываемыми и притягательными в глазах тех представителей молодого поколения, которые обладали литературными и поэтическими способностями, даже в том случае, когда позднее они приходили к отрицанию значения творчества старшего поколения.

Время вносило свои коррективы. Определенную эволюцию претерпела традиция патронажа, оформление которого происходит в XVIII в. «Век Екатерины — век одобрений», — писал А. С. Пушкин [398] Пушкин А. С. Собр. Соч. Т. 9. М., 1962. С. 159. А. А. Безбородко (1747–1799), знавший о способностях Львова к проектированию, рекомендовал его Екатерине II как архитектора для строительства собора, который она собиралась воздвигнуть в честь ее дипломатической встречи в Могилеве с австрийским им императором Иосифом II. .

Безусловно, поиск покровителей для талантливых людей из небогатых дворян среди фаворитов и титулованных вельмож был вынужденной необходимостью [399] Общим для друзей Державина было их небогатое дворянское происхождение. У разносторонне одаренного Львова были благодетели, которых он умело использовал, когда требовалось поддержать друзей, с их помощью продвигался и сам, тем самым, способствуя развитию меценатства. .

Но это явление имело и обратную сторону: вельможи с помощью талантов, которыми они себя окружали, показывали собственную просвещенность и блистали при дворе Екатерины II. Следствием органичного единства двух названных линий было появление неповторимой атмосферы, благоприятствовавшей развитию талантов и отечественной культуры.