Игорь Сенченко - Российская империя, Аравия и Персидский залив. Коллекция историй

«В Джидде, в главном порту высадки наших паломников-мусульман, начинался уже, — по выражению А. Левитского, — не побор, а истинное их ограбление — лодочниками, далилям и, вакилям и, торговцами продуктами и водой».

Так как порт Джидда «крайне труден и опасен для входа больших пароходов, — указывает в отчете А. Левитский, — то некоторые из судов останавливаются перед Джиддой в открытом море; другие подходят поближе к порту, а третьи входят в порт. И потому плата лодочникам разнится». За перевозку паломника до карантина с судна, стоящего в открытом море, берут 10 пиастров; 5 пиастров — с того, что на рейде; и 4 пиастра — с судна, находящегося в порту.

«Попасть в Джидду можно не иначе, как через карантин, уплатив 10 пиастров (1 пиастр=5,5 копеек)». Оттуда, информирует А. Левитский, паломники следуют к тезкеречи (заведующему паспортной частью). Он «выдает турецкие билеты [удостоверения] тем, кто их не имеет; и взимает на гербовую марку с тех, у кого такие билеты есть. С первых, за безымянные тезкере , — по 6 пиастров. Со вторых, на паспорта которых прилагается марка, — по 2 пиастра».

Потом паломники «попадают в руки жадных и … бесчестных далилей и вакилей », которые рассчитываются за них с таможней, ведут пилигримов на подворья, нанимают для них верблюдов; а по прибытии в Мекку — передают их своим тамошним партнерам- далилям , а те, в свою очередь, своим коллегам-мздоимцам в Медине. Разумеется, что все они за каждую оказанную ими услугу «усердно себя вознаграждают» — за счет обираемых повсюду хаджиев (60).

Разделяются «вожаки паломников» на далилей (наставников-проводников по Святым местам) и вакилей (доверенных лиц далилей, их помощников). Как сам старшина далилей , так и каждый из них «утверждаются письменным фирманом [указом] шарифа Мекки. Вакили выбираются далилями; они же выдают им на то и бумагу».

Старшиной далилей Джидды в 1893 г., как следует из отчета А. Левитского, являлся «уроженец Мекки Хасан Гунг». Вакилем при нем состоял ‘Али Ахдар, «тоже уроженец Мекки». В Медине старшины далилей не было.

Паломниками-мусульманами из России руководили в Мекке 12 далилей. Они обслуживали андижанцев, ошцев, хивинцев и туркмен; черкесов, крымских татар (их «ежегодно на богомолье отправлялось 200–300 человек») и дагестанцев; кокандцев, киргиз, казанских татар и наманганцев. Далиль -бухарец Мухаммад, к примеру, занимался бухарцами, самаркандцами, ташкентцами, ходжанцами и туркестанцами; а Ахмед Муэззин и Халиль Дуби — черкесами (61).

Некоторые из этих далилей «каждые год-два» ездили в Россию и Бухару — «для собирания паломников: бухарцев, самаркандцев, ташкентцев, маргеланцев, ходжентцев, туркестанцев, наманганцев, хивинцев». Другие посылали (к киргизам и казанским татарам) «от себя 2–3 лиц, как для приглашения на паломничество», так и для продажи сувениров со Святой земли — «воды из Священного источника Замзам, четок, фиников и проч.».

Примерно «3/4 всего числа хаджиев из Туркестанского края давала Ферганская область».

Паломники прибывали в Джидду на пароходах семи компаний, специализировавшихся на перевозке пилигримов. Эти компании имели конторы в Константинополе, Суэце, Джидде, Ходейде, Басре, Бомбее и других промежуточных пунктах.

В хаджж 1891 г. (16.07.1890–02.07.1891) через Джидду проследовало 44 900 паломников; в хаджж 1892 г. (21.08.1891–20.06.1892) — 53 962 чел.; в хаджж 1893 г. (20.06.1892–08.06.1893) — 86 489 пилигримов; в хаджж 1894 г. — 46 280 чел. Число пароходов, доставивших в Джидду паломников, составило соответственно: 1891 г. — 137 (в том числе 69 английских и 32 египетских); 1892 г. — 178 (включая 66 английских и 44 египетских); 1893 г. — 204 (в том числе 87 английских и 55 египетских) (62).

О паломниках-мусульманах из России, «следовавших через Ямбо [Йанбу] в Медину и Мекку, и обратно, их количестве и числе умерших, — говорится в отчете А. Левитского, — сведений нет, так как в Ямбо [Йанбу] не проживает ни один из русскоподданных или бухарцев», кому можно было бы поручить сбор таких сведений (63).

Перевозкой паломников занимались также пароходы «Русского Общества Пароходства и Торговли» (из Батуми и Севастополя), и «Добровольного флота» — из Одессы. Наибольшей популярностью у паломников пользовался пароход «Царь». Мусульмане-паломники из России, прибывавшие в Джидду, проводили несколько дней на тамошних подворьях, «пожертвованных нашими же подданными», двух ташкентских, двух бухарских и одном самаркандском (64). Оттуда с караванами отправлялись в Мекку, затем в Медину, откуда через Йанбу и Джидду возвращались домой. Если в Константинополе в то время действовал 25-дневный карантин, то путь их на Родину пролегал через Бомбей.

Было и такое, весьма распространенное в свое время, в паломничестве явление, как поездки в Россию мекканских хаджиев, то есть жителей Мекки, неоднократно исполнявших обряды хаджжа, для того, чтобы «взять на себя паломничество за другого», богатого, например, мусульманина, не имевшего на то сил или времени. Занимались этим, как правило, лица, переселившиеся в Святые земли, но не порвавшие связей с Россией и умевшие говорить по-русски (65).

Российские консулы рекомендовали центральным властям в Санкт-Петербурге обратить внимание на Нижегородскую и Оренбургскую ярмарки, особенно популярные среди мусульман России, где с мекканскими хаджиями заключались на этот счет специальные соглашения. Давая письменное обязательство исполнить хаджж за другое лицо, мекканцы брали с него за это от 750 до 1500 и даже до 2000 рублей (66).

На совершение паломничества в Мекку и Медину, рассказывают документы АВПРИ, мусульманину из России требовалось «не менее 300 рублей серебром» (67)

Мусульмане-шииты из России совершали паломничество в Святые места мусульман-шиитов в Месопотамии. Больше всего паломников-шиитов являлось из Эриванской, Бакинской и Елисаветинской губерний, а также Шемахинского и Шушинского уездов. «Наибольшей зажиточностью отличались богомольцы из Бакинской губернии».

Прибывали они, пишет в записке «О паломничестве мусульман из России к шиитским святым местам в Месопотамии» (14.05.1903) управляющий российским генеральным консульством в Багдаде Александр Алексеевич Адамов, под начальством чауше й, то есть проводников. Чауши , поясняет дипломат, — это «уроженцы нашего Закавказья, которые занимаются набором паломников и составлением из них караванов, и служат проводниками последних от русских пределов до Кербелы, Неджефа и обратно». Власть чауша над паломническим караваном в пути — неограниченная. « Чаушу принадлежит исключительное право назначения остановок, выбора станций для ночлегов и разбора всех споров и недоразумений, возникающих между паломниками». Среди населения Закавказья чауши пользуются большим уважением; и профессия их передается по наследству. Вознаграждение с богомольцев чауш собирает несколько раз: «при переходе русской границы; по прибытии в Кирманшах; и при посещении трех Священных городов — Казмейна, Кербелы и Неджефа». Причем каждый паломник платит столько, сколько может: «кладет посильное ему вознаграждение на разостланный перед чаушем платок». В дороге « чауш не несет никаких расходов; прокормление его самого и его лошади раскладывается на пилигримов».