Игорь Сенченко - Российская империя, Аравия и Персидский залив. Коллекция историй

Повышенное внимание на посту консула в Джидде В. В. фон Циммерман уделял деятельности в Хиджазе Англии. В одном из своих донесений в Азиатский департамент МИД он, в частности, писал: «Громадное значение иметь в своих руках величайшие в мире магометанские святыни и столь чтимые магометанами религиозные центры, в расчете оказывать оттуда нравственное давление на магометан всего света, делают само по себе для англичан обладание Хиджазом крайне желательным.

Англичане, владея почти всем западным побережьем Красного моря, давно желают захватить и весь восточный его берег, что дало бы им здесь громадные преимущества перед другими державами, обеспечив за Англией почти нераздельное в нем господство.

Нельзя упускать из виду и то обстоятельство, что, владея Хиджазом и Недждом … ей вполне беспрепятственно удалось бы осуществить свою заветную мечту о соединении Средиземного моря с Персидским заливом железной дорогой из Суэца в Кувейт …» (121).

«Английский вице-консул, доктор Магомет Хусейн, — докладывал прибывший в 1905 г. на работу секретарем консульства в Джидде Михаил Эрнестович Никольский, — является, так сказать, застрельщиком в деле распространения английских идей и английского влияния в самом сердце Хиджаза, в Мекке и Медине» (122).

Отношения В. В. фон Циммермана с М. Э. Никольским не сложились. Их рапорты друг на друга регулярно поступали в российское посольство в Константинополе. «Никольский груб, непослушен и непочтителен», — писал фон Циммерман. Причина негативного отзыва обо мне г-на Циммермана, уведомлял посла М. Никольский, мое в его адрес замечание «по поводу того, что он налепил на погоны коллежского советника еще одну звездочку и сам себя произвел в статские советники» (123).

Рапорты фон Циммермана на М. Никольского сопровождались соответствующего характера докладными записками служащих РОПиТ, старавшихся «убрать Никольского из Джидды», так как в любой ситуации во взаимоотношениях паломников с РОПиТ он выступал на стороне паломников, «всегда ставил интересы паломников выше интересов РОПиТ».

На пароходы РОПиТ, докладывал М. Никольский, «брали по 1500–1600 человек. Паломники, попадавшие на пароход первыми, находились на нем дней 6–7, пока не набиралось нужное количество людей. Затем — 8–9 дней пути до Феодосии, без остановок» (124).

В профессиональном отношении В. В. фон Циммерман был выше М. Никольского. Это хорошо видно по их депешам и информационно-справочным материалам. «Я обратил внимание на то, — сообщал в МИД посол в Константинополе (июль 1905 г.), — что г-н Никольский совсем не подготовлен для службы на Востоке. Он никогда не занимался восточными языками, без знания которых невозможно ознакомиться с Востоком и его многочисленными особенностями».

В январе 1906 г. М. Никольский был отозван в Константинополь (состоял впоследствии в штате политического агентства в Бухаре). Просьбу об отзыве из Джидды — «из-за невозможности служить с Циммерманом» — направил в Департамент личного состава и хозяйственных дел МИД в сентябре 1905 г. (125). «Возможно, — говорится в рапорте М. Никольского (15.01.1906), представленного им послу по прибытии в Константинополь, — г-н Циммерман подвергнет мою деятельность в Джидде строгой критике. Укажет на мои натянутые отношения с местными властями и мое своеволие. Отрицать того, что отношения с властями у меня были натянутыми, не буду. Встает вопрос: „Трудно ли будет г-ну Циммерману восстановить с ними добрые отношения?“… Думаю, что ничуть! Стоит только снова тянуть дела, не требуя по ним от них ответа лет по 7, и быть уступчивым». Г-н Циммерман скажет, что «Никольский своевольничал. Да, это так, ибо по турецким меркам всякое законное и решительное действие консульства, не совпадающее с взглядами местных властей, есть своеволие». Представляется, однако, заключает М. Никольский, что «недовольство забывается, а вот поставленная цель решительными и продуманными действиями — достигается. Бессилие же остается в памяти», и рикошетом отражается на паломниках, в форме «бесстыдного их обирания» (126).

Судя по документам, хранящимся в АВПРИ, престиж Отечества в Аравии, М. Э. Никольский, чтобы о нем не говорили, отстаивал жестко и решительно. Подтверждением тому — случай, произошедший 6 декабря 1905 г., в день празднования тезоименитства государя императора. В этот день в консульстве Российской империи в Джидде состоялся прием. «Присутствовали все представители консульского корпуса, … немногие турецкие чиновники и до 40 человек русскоподданных и бухарцев»; 20 человек из них были лицами, постоянно проживавшими в Джидде, а другие 20 человек — паломниками.

Управляющий нашим консульством в Джидде М. Никольский, информировал МИД русский посол в Константинополе И. А. Зиновьев, «довел до моего сведения, что в День Тезоименитства Его Величества Государя Императора не были подняты флаги, как должно по протоколу, над местной крепостью и казармой. И ввиду этого он отказался принять каймакама [губернатора] Джидды, явившегося к нему в тот день для поздравления». Узнав о случившемся из донесения каймакама , великий визирь по достоинству оценил такой демарш управляющего консульством М. Э. Никольского, и «предписал каймакаму извиниться перед консульством» (127).

Перед отъездом из Джидды М. Э Никольский подготовил, к слову, справку о том, «насколько консульство в Джидде материально оправдывает свое существование». Согласно приведенным в ней статистическим данным, за 14 лет работы (1891–1905) «консульские сборы составили всего 3993 рублей». Суммарные же расходы за это время он оценил в 234 170 рублей, «с учетом подъемных денег для консулов: Ибрагимова, Левитского, Брандта, Сухотина и Циммермана; и секретарей: Никитникова, Дмитриева, Тухолки, Чиркова, и Никольского; а также расходов на содержание нештатных служащих в размере 55 920 руб.».

За это же время, отмечается в справке, консульство «сохранило и вернуло в Россию не менее 250 000 рублей в виде наследств умерших паломников»; всячески опекало и защищало их от произвола местных властей; способствовало развитию прямых торговых связей и продвижению на рынки Хиджаза русских товаров.

Представляется, резюмирует М. Никольский, что «консульство окупает себя и как страж интересов 10 000 паломников, ежегодно в среднем приезжающих в Хиджаз на поклонение из России, и как сохранитель крупных сумм для русского народного богатства», и как защитник политических и торговых интересов Отечества в этом крае (128).

За время службы в Джидде М. Никольский направил в Константинополь и в Санкт-Петербург много донесений о паломниках-мусульманах из России. «Стремление многих наших паломников возвращаться домой через Бомбей, — писал он (01.07.1905), — обуславливается следующими причинами: