Игорь Сенченко - Российская империя, Аравия и Персидский залив. Коллекция историй

Перед отправлением в Мекку многие паломники в целях предосторожности, в том числе и от разбоев на дорогах, «берут с собой только самое необходимое», и только ту сумму денег, которая им может потребоваться. Все остальное оставляют на хранение далилям, а также «почетным и уважаемым лицам из местных жителей». Некоторые из таких «приемщиков вкладов систематически утаивают и присваивают себе часть доверяемых им денег»; и все, как один, прикарманивают деньги паломников, которые умирают во время хаджжа. Разъяснительная работа русского консульства в Джидде среди паломников относительно того, чтобы они оставляли деньги на хранение в консульстве, мало-помалу, стала давать результаты. Так в 1896 г. «сумма таковых увеличилась с 2000–3000 руб. при открытии консульства до 17 500 руб.». Однако большинство отдаваемых на хранение денег «все еще остается в руках частных лиц».

Для передвижения в Мекку паломники нанимают верблюдов — «по одному на двух человек» — с верблюдовожатыми. Поставляют их вакили , «за высокую плату. Верблюд от Джидды до Мекки стоит 5 меджидие (ок. 8 руб. 60 коп.), из которых два меджидие получает шариф , а три оставшихся делятся между владельцем верблюда, вакилем и верблюдовожатым».

Расстояние между Джиддой и Меккой (70 верст) «караван проходит за два дня с одной остановкой на ночлег». На всем протяжении дорога «охраняется сторожевыми постами в 10–12 человек, расположенными приблизительно через каждые пять верст».

Нанять верблюдов, минуя вакилей , «паломники не имеют ни малейшей возможности, ибо вакили делятся своими барышами с мекканским шарифом ». Владельцы верблюдов и верблюдовожатые хорошо знают, что если кто-либо из них «осмелится войти в частное соглашение с паломником, то непременно и навсегда лишится заработка» (171).

По прибытии в Мекку «паломники попадают в руки мекканских далилей, под руководством которых они и совершают обряды хаджжа ». Мусульман из России обслуживают в Мекке три далиля с их вакилями. Один из них занимается приезжими с Кавказа; другой — пилигримами с Крыма, а третий — паломниками из «всех остальных местностей Российской империи».

Переходов за пять до Мекки, «на специальных пунктах», паломники снимают свои одежды и «облачаются в ихрамы , состоящие из двух цельных (несшитых) кусков белой материи». Переодевшись в ихрамы , «паломники должны воздерживаться от всего мирского, посвящая себя исключительно молитве. В это время им воспрещается стричься и бриться, рвать на теле волосы, охотиться и убивать каких-либо животных и насекомых, и т. п.».

По приезде в Мекку «паломники прямо с дороги отправляются в Харам, на территорию Большой мекканской мечети, чтобы совершить первый таваф (обход Каабы) и са’и (бег между холмами Сафа и Марва). Входят в Харам, на запретную для немусульман территорию, где стоит Кааба, через Баб-эль-Салам (Восточные ворота). Совершая таваф , целуют Черный камень». Наружные стены Каабы покрыты черным, с золотым шитьем, покрывалом, кисвой. Изготавливают кисву в Египте, и «ежегодно высылают в Мекку с махмалем », Священным караваном. Стоит кисва около 45 000 рублей.

«Обходят Каабу, имея Святыню по левую руку, семь раз. При каждом обходе целуют Черный камень, и хотя бы один раз — другой камень, вделанный в Йеменский угол (Рукн-эль-Йемен)».

Выходят из Харама через Южные ворота (Баб-эль-Сафа) (172).

На следующий день паломники отправляются к горе ‘Арафат, что в «20 верстах от Мекки». После стояния у горы ‘Арафат, устремляются в долину Муздалифа, затем — в долину Мина, где «бросают камешки в каменные столбы, символизирующие собой Иблиса [шайтана], после чего совершают жертвоприношение».

«В 1898 г., — отмечается в докладе, один наш паломник забил 60 баранов. Если считать, что каждый паломник приносит в жертву в среднем двух баранов, то получается, что при числе пилигримов в 1898 г. в 100 000 человек было зарезано не менее 200 000 животных» (173).

Для бедных паломников из России в Мекке есть 8 постоялых дворов. «Численность населения Мекки — 80 тыс. человек. Чистятся только главные улицы города, один раз в сутки. В переулках мусор не убирается месяцами» (174).

Паломнический караван, следующий из Мекки в Медину, состоит из 15–20 тысяч верблюдов. «Один верблюд с личной безопасностью», как выражаются верблюдовожатые, обходится богомольцу в 5 турецких лир и больше. Хозяин верблюда получает только четверть этих денег; большая их часть идет в карман шарифа и далилей. На пути из Мекки в Медину паломнические караваны часто подвергаются грабежам.

Бич паломников — эпидемии чумы и холеры. В 1831 г., например, «эпидемия холеры, занесенная в Хиджаз из Индии, забрала 3/4 всех паломников» (175).

Из раздела отчета, посвященного Медине, следует, что в 1902 г. в городе проживало 40 тысяч жителей, в том числе «31 семья татар из России». В одном из предместий Медины, в районе Монаха, «татары образовали свой небольшой приход», во главе которого стоял житель Астраханской губернии ‘Абд ал-Сатар. Средства на жизнь мединская колония татар зарабатывала «обслуживанием паломников-сородичей».

У татар, селившихся в Медине, существовал интересный обычай: «в случае смерти жены вдовцы ехали … в Россию, откуда старались привезти также невест и для подраставших своих сыновей, братьев и других родственников». Союзов с местными женщинами «старательно избегали». Считали их «слишком требовательными и нелегко подчиняющимися своим мужьям» (176).

В Медине насчитывалось 17 медресе. В 1898 г. во всех них, «большей частью в Казанском медресе, обучалось 42 ученика из числа семей-выходцев из России». Среди молодежи пользовался «популярностью и огромным влиянием хиджазский мударрис [учитель] сеййид Али Захир, человек очень умный». Бывал в Москве; тепло отзывался о России и неоднократно заявлял, что «справедливость надо искать у русских».

В Джидде и Ямбо (Йанбу), говорится в отчете Министерства внутренних дел, для перевозки паломников — «скапливаются пароходы всех народностей. Все они, за редким исключением, крайне плохи, особенно турецкие пароходы». Переполнение их паломниками «просто страшное, доходящее до того, что нельзя не только прилечь на палубе, но и сидеть можно с большим трудом. На некоторых пароходах продают места даже в висячих спасательных шлюпках, помещая в каждую по 10–15 человек. Тентов над палубами нет. Днями богомольцы находятся под палящим солнцем. Вода на пароходах весьма дурного качества, и продается очень дорого».

Что касается подарков, которые везут домой паломники, то «чаще всего таковыми являются финики, вода из Священного источника Замзам (в жестяных запаянных банках), четки местного изделия, молитвенные коврики, серебряные кольца, ладан и куски кисвы ».