Игорь Сенченко - Российская империя, Аравия и Персидский залив. Коллекция историй

Какое-то время, сообщает Давлетшин, посылался еще один махмаль — из йеменского города Хайс, но обычай с этим махмалем не сохранился (14).

Мекканский Харам , делится своими впечатлениями Давлетшин, — это и место поклонения, и «аудитория под открытым небом для всех мекканских медресе, и громадный ночлежный приют, куда стекаются по вечерам бездомные паломники. Обслуживают Харам евнухи, одетые в белые одежды».

Из других достопримечательностей Мекки Давлетшин называет Макам Ибрахима (место Авраама) и Священный источник Замзам. В Макаме Ибрахима, «за бронзовой решеткой, в железном сундуке, покрытом расшитой золотом черной материей, присылаемой из Египта вместе с кисвой , — рассказывает он, — находится камень в рост с человека, служивший, по преданию, Аврааму подмостками при постройке Каабы. Камень этот имел способность по желанию Авраама увеличиваться в высоту и опускаться».

Что касается источника Замзам, то в своде сказаний и преданий древних аравийцев говорится о том, что «когда Исма’ил, сын Ибрахима (Авраама), и мать его, Агарь, блуждали по пустыне, умирая от жажды», то у ног младенца Исма’ила чудным образом забил вдруг обильный родник, «из которого они и утолили жажду». В 762 г., при халифе Мансуре, над источником возвели здание. В 838 г., по велению халифа Ма’муна, колодец, вырытый на месте источника, углубили. В 1611 г. вокруг источника-колодца возвели «высокий каменный барьер, так как находились фанатики, которые бросались в него» с целью принесения себя в жертву Богу. По поверью арабов, вода из источника Замзам излечивает все болезни. Черпают ее, «кожаными ведрами», и раздают паломникам четверо смотрителей, специально приставленных к колодцу-источнику (15).

Один из ритуалов хаджжа проходит на улице Шари’-эльМас’а, упирающейся одним концом, северным, в холм Марва, а другим, южным, — в холм Сафа. По преданию, Агарь, изнывая от жажды, металась в поисках воды, дабы напоить себя и своего младенца, именно между этими двумя холмами, перебегая от одного к другому. В память об этом событии паломники проходят расстояние между холмами семь раз. «Обряд называется са’йа [бег между холмами], а место, где его совершают — Мас’а [место похвальных деяний]».

Все обряды в Мекке паломники исполняют в ихрамах, специальных паломнических одеждах. Состоит ихрам из «двух цельных (несшитых) кусков белой материи. … Делается это для того, чтобы напомнить людям о равенстве всех их перед Богом». С момента переодевания в ихрамы — происходит это «за четыре-пять переходов до Мекки» — паломники должны посвящать себя только молитве.

По приезду в Мекку пилигримы сразу же, прямо с дороги, отправляются в Харам, чтобы совершить первый ритуальный обход (таваф) Каабы и са’йа. Делают это под руководством своих далилей или, как их еще называют, тутаввифов. Входят на территорию Харама через Баб-эль-Салам, одни из четырех больших ворот (помимо них есть еще 18 малых). Направляются к Южному углу Каабы, в который вделан Черный камень. При семикратном обходе Дома Бога, имея его по левую руку, каждый раз останавливаются перед Черным камнем и всякий раз «целуют» его знаком и один раз — губами. Касаются рукой Йеменского камня, еще одного почитаемого мусульманами Священного камня, находящегося в Йеменском углу Каабы. Затем, после краткой молитвы у Макама Ибрахима, покидают территорию Харама через ворота Баб-эль-Сафа, чтобы исполнить са’йа , семикратный проход между холмами Сафа и Марва (некоторую часть пути, отмеченную знаками на стенах домов, бегом). После окончания этих двух обрядов «паломники остригают или обривают часть головы».

Следующий обряд хаджжа совершается у горы ‘Арафат (‘Арафа). По преданию арабов Аравии, наши прародители, Адам и Ева (Хавва), после изгнания из Рая и долгой разлуки встретились у горы ‘Арафат, где и жили первое время. Здесь, после ночевки под открытым небом, пилигримы исполняют обряд стояния, продолжающийся до захода солнца, слушают проповедь ( хутбу ), читаемую с вершины горы, и молятся.

Затем устремляются в долину Муздалифа, где исполняют у мечети вечернюю и ночную молитвы. На следующий день, утром, перемещаются в долину Мина, где у высокой горы, «повинуясь воле Божьей, Авраам хотел принести в жертву Богу сына своего, Исма’ила», и где находится камень, расколовшийся, когда Авраам швырнул в него свой нож, которым он намеревался исполнить обряд жертвоприношения, но «нож был непослушен ему». Здесь же находятся три места, помеченные каменными столбами, символизирующими Иблиса (шайтана), преграждавшего, по преданию, путь Ибрахиму, дабы не исполнил он волю Господа, и в которого Ибрахим бросал камни, отгоняя его от себя. В ознаменование этого события паломники бросают камешки в столбы-символы Иблиса , а затем приносят в жертву баранов, и «молятся у камня», расколовшегося от удара ножом, брошенным Ибрахимом. С исполнением этого обряда, отмечает Давлетшин, «паломники обривают или остригают вторую часть головы». Мусульманин, совершивший хаджж , получает почетное звание хаджи и право носить зеленую чалму (16).

Во время хаджжа, указывает в отчете Давлетшин, многие паломники, находясь в Мекке, посещают дом, где родился Пророк Мухаммад, а также тамошнее старинное кладбище, где похоронены Хадиджа, первая жена Пророка, и несколько первых Его последователей.

Интересные заметки о Джидде содержатся в хранящемся в АВПРИ отчете врача Даниила Кирилловича Заболотного о его командировке в этот город (17).

В июле 1894 г. он получил предписание срочно выехать из Бомбея, где занимался изучением эпидемиологической ситуации, в Джидду, чтобы «оценить на месте возможность занесения оттуда заразы» (чумы) в Россию и Европу с возвращающимися из паломничества мусульманами-пилигримами. Паломники, пишет Д. Заболотный, «стекаются в Аравию» со всех концов Арабского Востока, Европы, Азии и Африки. Часть их следует в Святые места сухим путем, в «составе паломнических караванов» из Дамаска и Багдада, Сана’а, Неджда, и других мест. «Главная же масса прибывает морем»: с севера — через Суэц, и с юга, из Индии, — через Бомбей и Аден, в Джидду и Ямбо (Йанбу).

Четыре дня пассажиры судна, на котором Д. Заболотный следовал в Джидду, «томились в карантине», на совершенно голом … острове посреди Аденского залива. «Медицинский надзор» на этом, с позволения сказать, «карантинном посту», где, с медицинской точки зрения, не делали, по его словам, абсолютно ничего, «выполняли два надсмотрщика- сомалиса » (сомалийца). Во время этого, так называемого карантина, сообщает русский врач, легко можно было попасть с острова на берег, побродить там по рынку и попить кофе. Для этого требовалось только «сунуть в руку сомалиса традиционный бакшиш », то есть взятку. « Бакшиш в здешних краях, — замечает Д. Заболотный, — открывает любые двери…».