Игорь Сенченко - Российская империя, Аравия и Персидский залив. Коллекция историй

Конфискация имущества шейха ‘Али, как следует из донесений русских дипломатов, проходила следующим образом. Английские солдаты и сипаи окружили его дом. «Бесцеремонно выгнали из него женщин», в том числе дочь шейха ‘Исы, бывшую замужем за шейхом ‘Али. «Имущество, сколько-нибудь ценное, изъяли, а все остальное сожгли», в двух принадлежавших шейху ‘Али парусниках.

Конфискованный скот и изъятое имущество, погрузив на английские военные суда, «развезли по нескольким портам и продали с аукционов, устроенных в английских консульствах». Лошадей, быков и овец — в Бушире; ковры и финики — в Маскате. Кое-что из этого имущества, а также верблюдов, принадлежавших шейху ‘Али, отправили в Кувейт — «в подарок» шейху Мубараку. Принять такой, с позволения сказать, «подарок» он отказался, сразу и категорично; «и тогда имущество это распродали на кувейтском базаре». От продажи выставленных на аукцион в Бушире домашних животных, список которых был составлен, к слову, на официальном бланке английской дипломатической миссии, британцы «заработали 1200 туманов ». В торгах участвовали «исключительно англичане и армяне, — информировал Н. Пассек. — Я же сделал все возможное, чтобы другие европейцы и персияне выказали англичанам хотя бы пассивный протест своим отсутствием на торгах» (18).

В доме шейха ‘Али расквартировали часть конвоя, состоявшего при английском политическом агентстве на Бахрейне, «насчитывавшего 50 сипаев ».

«За поимку и доставку» шейха ‘Али, как официально объявил об этом британский политический резидент в Персидском заливе, англо-индийское правительство «назначило вознаграждение в 10 000 рупий» (19).

Во время всех этих событий английский политический агент на Бахрейне издал распоряжение (май 1905 г.) «о необходимости для бахрейнцев — в силу трактата шейха ‘Исы с королевой Викторией от 1892 г. — испрашивать у него разрешение в случае продажи или залога ими своих земель чужестранцам». Потребовал немедленно предоставить ему для проверки «все купчие и закладные по земельным делам, начиная с 1892 г.».

К сведению читателя, согласно упомянутому выше трактату, ни сам шейх ‘Иса, ни его потомки и наследники не имели права разрешать своим подданным ни продажу, ни залог их земель чужестранцам без соответствующего предварительного уведомления о заключении таких сделок английского политического агента (20).

Толчком к появлению данного распоряжения послужил, что интересно, опять-таки, фактор повсюду мерещившейся англичанам «русской угрозы». Дело в том, что практически вплотную к английскому политическому агентству примыкал «большой участок земли», принадлежавший известному уже читателю торговцу жемчугом, шейху Дарина, подданному Турции Мухаммаду ибн ‘Абд Аллаху. Все бы ничего, но вопреки воле английского политического агента на Бахрейне, он продемонстрировал, ярко и недвусмысленно, свое доброе отношение к нашему Отечеству во время посещения Бахрейна Н. Богоявленским: купил ему дом для проживания, сказав, что передает его в распоряжение русских, и организовал встречу с правителем Бахрейна. Британцы опасались, как бы этот участок земли не перепал русским. И потому, ссылаясь на трактат от 1892 г., «своевольно овладели им», пустив слух, что земля эта была куплена, дескать, шейхом «для русского правительства» без консультаций с ними (21).

Одновременно с этим политический агент «поручил образованным индусам» из числа состоявших при агентстве 50 сипаев «снять план острова и населенных пунктов, и провести перепись населения и его имущества» (22).

Докладывая о «репрессивных действиях англичан на Бахрейне», затронувших правящее семейство Аль Халифа, посол России в Константинополе доводил до сведения МИД, что мотивировали это бритты так. Поскольку остров Бахрейн, «находится под протекторатом Англии, — говорили они, — то королевское британское правительство имеет полное право принимать те меры, которые оно сочтет необходимыми в видах возмездия за совершенные на острове насилия, или для охраны покушений на него», извне или изнутри (23).

Население Бахрейна, согласно донесению Н. Пассека (30.05.1905), отреагировало на действия англичан крайне негативно. Некоторые семейно-родовые кланы заявили, что «не смогут жить на острове при таком обращении с ними англичан, покинут свои дома и земли, и переселятся на Аравийское побережье». Услышав такие слова из уст старейшин влиятельных кланов, англичане ретировались. Тут же отпустили на свободу и шейха Ахмада ибн ‘Ису, сына правителя Бахрейна, и шейха Джасима ибн Махди, и брата его, шейха Ахмада ибн Махди, вернувшегося на Бахрейн, узнав об аресте брата (24).

Шейх же ‘Али, этот «предмет постоянных брожений на Бахрейне, наскучившись, — по выражению Н. Пассека, — скитаниями, тайно возвратился в Манаму», имея в виду отправиться оттуда, повидавшись с родными, в Мекку. Но был схвачен англичанами и доставлен в Бушир, а оттуда — «сослан в Бомбей», куда его доставили на судне вице-короля Индии. «Будучи присужден к изгнанию, проживал в Бомбее, в доме одного перса; и получал от английского правительства 500 рупий в месяц» (25).

В разгар бахрейнских событий, сообщал Н. Пассек (22.01.1905), англичане попытались, было, отжать у шейха ‘Исы таможню. В ответ на этот ход инглизов «правитель Бахрейна запретил своим подданным … выгружать в порту английские пароходы». Простояв там дня два-три, они уходили в Бушир неразгруженными. И англичане от своих намерений отказались (26).

Все происшедшее на Бахрейне арабы Прибрежной Аравии восприняли, как можно понять из документов АВПРИ, крайне отрицательно. В последнее время, говорится в донесении Н. Пассека от 29 ноября 1905 г., в отношениях англичан с шейхами арабских уделов, разбросанных по всему Аравийскому побережью Персидского залива, «начиная от Кувейта и Бахрейна, и дальше по „Невольничьему“ берегу вплоть до Маската», отмечается некое охлаждение. Причиной тому — действия англичан, предпринятые ими в конце прошлого года «по отношению к представителю правящего на Бахрейне семейства». Речь идет об аресте и аукционной распродаже имущества шейха ‘Али, его поимке и высылке в Бомбей, где он проживает ныне под арестом. Дубай, по слухам, отреагировал на действия англичан на Бахрейне «отказом допустить у себя устройство английской почтовой конторы» (27). Шейх Мубарак, правитель Кувейта, не принявший «конфискационный подарок» англичан, повелел, чтобы «всякий иностранец, прибывающий в Кувейт без определенных занятий, останавливался — во избежание каких-либо недоразумений с англичанами — в его доме, дабы состоять под его личным наблюдением до отъезда из Кувейта» (28).

Документы АВПРИ рассказывают, что свой протекторат на Бахрейне англичане активно использовали для поставок оружия в племена, населявшие земли в турецких владениях в Аравии.