Игорь Сенченко - Российская империя, Аравия и Персидский залив. Коллекция историй

Снабжение племен Аравийского побережья Персидского залива «скорострельным оружием продолжается», доносил из Багдада коллежский советник Алексей Федорович Круглов (08.04.1901). «Англичане конфискуют оружие только там, где, как, например, в Маскате, оно может быть обращено против них самих». Главными оружейными рынками Персидского залива того времени выступали, по его словам, Кувейт, Бахрейн и «несколько отстоящий от них Линге». Можно с уверенностью констатировать, отмечал он, что существование этих оружейных рынков «не только не вызывает протестов со стороны английских политических агентов, но, наоборот, поощряется ими». И наглядный тому пример — Бахрейн. Оружие на Бахрейн «поступает на английских пароходах». Перегружается на местные парусники и переправляется в Эль-Катар — для передачи шейху Джасиму ибн Тани. Недавно турки изъяли там «20 ящиков ружей Генри Мартини и 50 ящиков патронов». Однако большую часть этой оружейной партии укрыть от турок арабы все же успели. Шейх Джасим, замечает консул, «питает недружелюбные чувства к туркам; и не раз уже имел с ними кровавые столкновения» (29).

Можно сказать, что правитель Бахрейна, шейх ‘Иса, уведомлял МИД России посол в Константинополе, действительный тайный советник Иван Алексеевич Зиновьев (17.02. 1905), «находится у Англии в полном подчинении. Он связал себя с нею трактатами, которые обязывают его не входить в соглашения с иностранными правительствами, не допускать к себе их консульских агентов без согласия на то Великобритании, не разрешать им обустраивать на Бахрейне угольные станции, не уступать иностранным державам никакой части бахрейнской территории».

Насколько Бахрейн важен для англичан, резюмирует И. А. Зиновьев, говорит тот факт, что он «намечен ими как будущая станция для военных судов Британской империи в Персидском заливе» (30).

Главным городом полуострова и резиденцией шейха Джасима Аль Тани, пишет в своем увлекательном информационно-справочном материале под названием «Заметки о местности Эль-Катр» (26.10.1892) управляющий генеральным консульством Российской империи в Багдаде Алексей Федорович Круглов, считается Да’айан, что неподалеку от пункта Эль-Бида’а, на юго-восточном побережье полуострова. Населяющие Катар арабы — «люди воинственные. Часто перехватывают караваны купцов» (1).

«В Эль-Катар есть дорога из Риада [Эр-Рияда], древней столицы Ваххабитского царства и резиденции эмиров Ибн Саудской династии [семейства Аль Са’уд]».

Население данной местности «отчасти — кочевое, отчасти — полукочевое и полуоседлое». Племена кочевников, «не имея определенных мест поселения», перемещаются по полуострову «со своими … жилищами» — шатрами. Из племен этих, «более или менее значимых», по выражению А. Круглова, он называет: сбей, ал-давасир, ал-мурра, ал-‘аджман и бану хаджр.

Племя сбей , пришедшее в Эль-Катар из Южного Неджда, характеризует как «истинных бедуинов», настоящих «сынов пустыни», с «презрением относящихся к земледелию». Сообщает, что они обладали «многочисленными стадами верблюдов», и что «жизнь свою проводили в газу », то есть в набегах на соседние племена.

Племя ал-давасир относит к тому же типу бедуинов. Указывает, вместе с тем, что, в отличие от племени сбей , у некоторых семейно-родовых кланов племени ал-давасир имелись финиковые сады. Об арабах племен ал-‘аджман и ал-мурра также отзывается как о кочевниках «внутренней части Эль-Катара». Обработкой земли они не занимались, рассказывает А. Круглов. «Владели довольно большим количеством породистых лошадей, и считались хорошими наездниками».

О племени бану хаджр , проживавшем «в северной части полуострова», говорит, что «лошадей у него было мало, зато много верблюдов». Славилось оно «разбоем и набегами», на соседние племена, города и торговые караваны. С наступлением весны некоторые семейно-родовые кланы этого племени, также, кстати, как и племен ал-мурра и ал-‘аджман , перебирались поближе к побережью, чтобы принять участие в «жемчужной охоте».

«Расселившись по побережью полуострова деревнями», повествует А. Круглов, арабы Катара гордо именовали свои земли Страной Эль-Катр (Биляд-эль-Катар), а места их оседлого обитания, включая прибрежные деревушки и села, — городами Страны Эль-Катар (2).

Одним из самых влиятельных родоплеменных кланов Катара А. Круглов называет семейство Аль Тани во главе с тогдашним правителем Катара шейхом Джасимом ибн Мухаммадом. Будучи «человеком практичным», отмечает русский дипломат, он активно занимался торговлей жемчугом, «сбывая его, по большей части, в Бомбей. Быстро обогатился, составив себе значительное состояние». В сезон лова жемчуга, когда у побережья Катара скапливалось «до одной тысячи парусных судов», с каждого из них шейх Джасим «взимал в свою пользу» установленную им «произвольную пошлину» (3).

Полуоседлые и кочевые племена Катара, как следует из заметок А. Круглова, которые обитали вдоль побережья, «занимались корсарством». Подобно своим сородичам в пустыне, нападали на морские торговые караваны и дерзко грабили их. С захваченной добычей уходили в прибрежные бухты, и молниеносно скрывались внутри полуострова, где отыскать их было практически невозможно.

Упоминает А. Круглов в своих заметках и о том времени в истории Катара, когда он входил в состав Ваххабитского царства под управлением эмиров из рода Аль Са’уд. Ваххабиты контролировали «почти всю центральную часть Аравийского полуострова». Подчинили себе как Неджд и Джабаль Шаммар, так и восточные земли Омана, весь Арабский берег Персидского залива от Ра’с-эль-Хаймы «и почти до Бассоры». Владели, в том числе, и Катаром. Походы египетских пашей в Аравию (Туссуна-паши и Ибрагима-паши) «на некоторое время ослабили власть ваххабитов , и эмиры их принуждены были платить дань Египту». Так продолжалось — с небольшими переменами — до 1865 г., до ухода из жизни тогдашнего ваххабитского эмира Файсала ибн Турки ибн Са’уда.

Раздор, возникший после смерти эмира Файсала между его сыновьями, Сау’дом и ‘Абд Аллахом позволил подвластным ваххабитам племенам Аравийского побережья «отказаться от уплаты дани, а потом и вовсе отложиться от ваххабитов ». Принц ‘Абд Аллах, бежавший в Джабаль Шаммар, обратился оттуда за помощью к туркам; и они не заставили себя долго ждать. Генерал-губернатор Багдадского вилайета «направил ему в подмогу, морем, военный отряд под началом Нафиза-паши». Турки высадились у мыса Таннура, и в 1871 г. заняли всю провинцию Эль-Хаса (4). Оттуда распространили свое влияние и на Катар, потеснив на время с полуострова англичан.