Джонатан Шепард - Начало Руси. 750–1200

Для Ярославичей Всеслав был чужаком. Он приходился внуком князю Владимиру, но, как мы видели, еще при Владимире Полоцк стоял в стороне от всех перетасовок владений между братьями. Судя по отсутствию данных в источниках, отец Всеслава Брячислав не участвовал в усобицах 1015–1019 гг. Когда Ярослав с Мстиславом поделили между собой все земли, Полоцк сохранил самостоятельность. После смерти Брячислава в 1044 г. он не был поглощен владениями Ярослава, но отошел к Всеславу как отцовское наследство. Полоцк не упоминался в завещании Ярослава и не входил в число земель, которыми владели или на которые притязали Ярославичи.

Однако Полоцк не являлся и чужим, иноземным владением, он был причастен ко всем политическим, экономическим и культурным процессам, происходившим в землях, где правил клан Рюрика. К середине XI столетия князь Полоцкий распространил свою власть на другие города, причем не только по Западной Двине (например, на Витебск), но и на юг — вплоть до Минска. Полоцк являлся также резиденцией епископа, там был свой Софийский собор, построенный, вероятно, в начале правления Всеслава, т. е. приблизительно в одно время с Софией Киевской и Софией Новгородской. [540] Раппопорт П. А . Русская архитектура X–XIII вв. Л., 1982. № 161. С. 94–95. (АСССР САИ. Вып. Е1–47).

Итак, Всеслав Полоцкий был чужаком лишь с точки зрения внутрикняжеских отношений. Он принадлежал к числу родичей, но не был из числа сыновей Ярослава. В аккуратную схему родственных связей, выработанную правившими на юге князьями и пропагандистами их идеологии, он не вписывался. Но это само по себе не влекло за собой враждебных отношений. Например, в 1060 г. Всеслав участвовал вместе с Ярославичами в походе на степь. Зато наступивший позднее разрыв был весьма решительным. Первым его свидетельством является сообщение о неудачном набеге Всеслава на Псков в 1065 г. [541] Псковские летописи / Под ред. А. Н. Насонова. М., 1955. Т. 2. С. 18; НПЛ. С. 17; ср. ПВЛ. T. 1. С. 110 (год 6537). Затем, зимой 1066–1067 гг., он захватил Новгород.

Свыше ста лет в Новгороде сидели либо сами киевские князья, либо их сыновья. Новгород не упоминался в завещании Ярослава, потому что он автоматически попадал в ведение Изяслава как князя Киевского. В послесловии «Остромирова Евангелия», самой ранней написанной на Руси датированной рукописи (1056–1057), писец Григорий сообщает, что Изяслав держит «обѣ власти», т. е. Киев и Новгород. [542] Остромирово Евангелие. Факсимильное изд. М., 1988. Л. 294 об. В Новгородской Первой летописи содержится список правивших в Новгороде князей, и в нем, в порядке очередности, на этом месте стоит имя Мстислава, сына Изяслава. Мстислав родился, предположительно, в начале 1050-х гг., а значит, был поставлен княжить в Новгороде еще ребенком, как до и после него назначались в Новгород другие киевские ставленники. [543] ПВЛ. Т. 1. С. 122. См.: Рапов О. М. Княжеские владения на Руси в X — первой половине XIII в. М., 1977. С. 85–86.

Если принять во внимание традиционно существовавшую тесную связь между Киевом и Новгородом, Всеслав Полоцкий едва ли мог рассчитывать на то, что его нападение не вызовет отпора с юга. При этом, судя по его действиям при захвате города, он решился на серьезный конфликт. Всеслав огнем и мечом прошел по Новгороду и даже увез колокола с Софии Новгородской в Софийский собор Полоцка. Легенда гласит, что их звон доносился из Полоцка до самого Киева, куда бежал юный князь Мстислав. [544] См.: ПВЛ. T. 2. С. 396; НПЛ. С. 161; ПЛДР. XII в. С. 382. Это уже было больше, чем мелкий эпизод в местной распре. В действиях Всеслава можно усмотреть попытку нейтрализовать Новгород, подчинить его Полоцку, захватить контроль над выходом к Балтийскому морю, отрезать Ярославичей от их северного оплота, расколоть русские земли на раздельные — северную и южную зоны влияния и тем самым совершить крупную политическую и территориальную перегруппировку сил.

Отпор со стороны Ярославичей был дружен, скор и суров. Они выступили на север, невзирая на сильный мороз. «И придоша ко Мѣньску, и мѣняне затворишася в градѣ. Си же братья взяша Мѣнескъ, и исѣкоша мужѣ, а жены и дѣти вдаша на щиты, и поидоша к Немизѣ, и Всеславъ поиде противу. И совокупишася обои на Немизѣ, мѣсяца марта въ 3 день [1067]; и бяше снѣгъ великъ, и поидоша противу собѣ. И бысть сѣча зла, и мнози падоша, и одолѣша Изяславъ, Святославъ, Всеволодъ, Всеславъ же бѣжа». В легенде битва украсилась поэтическими подробностями: «Немизѣ кровави брезѣ не бологомъ бяхуть посѣяни, посѣяни костьми рускихъ сыновъ». [545] ПВЛ. T. 1. С. 112; ПЛДР. XII в. С. 382. Война закончилась формальным перемирием: 10 июня состоялась церемония крестоцелования. [546] Или 10 июля: ср. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 167; Т. 2. Стб. 156. Из притворного дружелюбия Изяслав пригласил Всеслава в свой лагерь под Смоленском. Там по его приказу Всеслав с двумя сыновьями был схвачен, увезен в Киев и посажен под замок. Таково было реальное значение клятвы на кресте.

Однако сожжение Новгорода и кровопролитие на Немиге были только началом. Наступление настоящего кризиса было ускорено совсем другим событием, случившимся на совсем другом конце земель русов: из южных степей на Русь вторглись кочевники-половцы. Половцы («куманы» — в византийских хрониках, «кипчаки» — в других источниках) впервые вполне нейтрально упоминаются в рассказе «Повести временных лет» о событиях 1054–1055 гг., когда часть их заключила мир с хозяином самых южных областей Руси, князем Всеволодом Переяславским. Но после того, как Всеволод со старшими братьями в 1060 г. разгромил враждебных огузов, половцы пришли на их место. В феврале 1062 г. «придоша половци первое на Русьскую землю воевать». Всеволод, чьи владения были наиболее уязвимы для нападения из степи, в стычке с ними даже потерпел поражение. [547] ПВЛ. Т. 1. С. 109. Началась полоса пока еще мелких, но досадных столкновений. В течение ближайших ста шестидесяти лет половцам предстояло играть главную роль в отношениях степи с русскими землями.

В 1068 г. они вторглись на Русь с юго-востока и разбили соединенные войска Ярославичей на реке Альте, в стратегически важном пункте по дороге в степь. Города, которыми владели князья ближнего круга, оказались в опасности. Святослав отошел дальше к северу, в Чернигов. Всеволод, отрезанный наступающими половцами от Переяславля, вместе с Изяславом отступил в Киев. [548] Там же. С. 112–114. Но там их отступление вызвало тревогу и возмущение. 15 сентября собралось вече, сход горожан на рыночной площади. Они настаивали на том, чтобы Изяслав выступил против захватчиков и дал им отпор, но он не соизволил даже выйти из своего дворца и не захотел разговаривать с киевлянами. Тогда негодующая толпа решила, что если нынешний князь не желает их слушать, они найдут себе другого князя. Киевляне отворили темницу Всеслава Полоцкого, освободили его, привели на княжеский двор и провозгласили своим князем. А двор князя Изяслава разграбили, унеся оттуда «бещисленое множьство злата и сребра, кунами и бѣлью». Изяслав бежал в Польшу. [549] Там же. С. 114–115.