Джонатан Шепард - Начало Руси. 750–1200
- Название:Начало Руси. 750–1200
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Дмитрий Буланин
- Год:2000
- Город:Санкт-Петербург
- ISBN:5-86007-234-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Джонатан Шепард - Начало Руси. 750–1200 краткое содержание
Начало Руси. 750–1200 - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
В-третьих, выходцы из Печерского монастыря занимали важные посты в церковной иерархии. Согласие епископов на увековечение памяти Феодосия могло быть получено тем легче, что многие из них сами были в прошлом печерскими монахами. Священники могли жениться, но епископы хранили безбрачие, а монастыри как раз были учебным центром для подготовки местных кандидатов в высшее духовенство. В конце XI в. Печерский монастырь почти монополизировал эту сферу. Например, в 1089–1091 гг. по крайней мере шесть из семерых известных нам епископов были выходцами из Печерского монастыря: Герман Новгородский, Лука Белгородский, Марин Юрьевский, Исайя Ростовский, Ефрем Переяславский и Стефан Владимиро-Волынский. [737] За эти годы нет данных об иерархах Турова и Полоцка. Об Иоанне Черниговском, который 25 лет был прикован к постели и умер в 1111 г., см.: ПСРЛ. Т. 2. Стб. 273–274; Dimnik М. The Dynasty of Chernigov. P. 247–248.
Но такое положение сохранялось не всегда. Например, между 1105 и 1123 гг. в Переяславле, отчине Мономаха, два епископа подряд были назначены из семейного монастыря Мономаха — Михайловского Выдубицкого, который располагался в близком соседстве с Печерским. Тем не менее, епископ Симон Владимирский, писавший в 1225–1226 гг., подсчитал, что до него и вместе с ним почти пятьдесят епископов вышло из Печерского монастыря. За весь домонгольский период нам известно по имени около ста епископов. [738] Киево-Печерский патерик. С. 102–103; Heppell . The «Paterik» P. 118–119; составленные А. Поппе списки епископов см. в кн.: Щапов Я. Н. Государство и церковь Древней Руси X–XIII вв. С. 207–213.
Эти данные являются неполными, но даже если считать, что реальная цифра была вдвое больше, то и тогда на выходцев из Печерского монастыря пришлась бы непомерно большая доля. Часто говорят, что в то время, когда отдельные ветви княжеской династии все больше преследовали собственные интересы и цели, единство Руси воплощалось только в единстве церкви во главе с единым митрополитом. Но возможно, что еще более всепроникающими и прочными были связи между разветвленным духовным братством — сетью однокашников из Печерского монастыря.
В-четвертых, и отчасти вследствие вышесказанного, монастырь воздействовал на физический и духовный ландшафт далеко за пределами Киева. Мода середины XI в. на храмы Св. Софии прошла, и кроме соборов в Киеве, Новгороде и Полоцке, одноименных храмов больше не возводили. Зато с 1070-х гг. до 1220-х гг. во всех других известных епархиях возводились соборы, посвященные Успению Богородицы — вслед за «католиконом» Печерского монастыря. Так было в Ростове, во Владимире Волынском, в Турове, в Смоленске, в Галиче, в Рязани и во Владимире Суздальском. Легенда гласит, что, когда Мономах собирался построить церковь в Ростове, он даже воспроизвел в точности все размеры ее киевского образца и детали иконографического оформления, а младший сын Мономаха Юрий сделал то же самое в Суздале. [739] Podskalsky G . Christentum und theologische Literatur in der Kiever Rus': (988–1237). Munchen, 1982. S. 281; Киево-Печерский патерик. С. 11–12; Heppell. The «Paterik». P. 13.
Так и случилось, что самые почитаемые центры христианской жизни почти по всем главным городам Руси оказались построены не по образцу дворцовой церкви князя Владимира или по образцу митрополичьей церкви князя Ярослава, а по подобию монастырской церкви игумена Феодосия.
Наконец, монахи вообще, а печерские в особенности, играли ведущую роль в формировании письменной культуры восточнославянского христианства, как вводя в обиход Церковнославянские переводы с греческого, так и создавая частично дошедшие до нас местные произведения. Репертуар переводных сочинений — по крайней мере, тех, что чаще всего переписывались — в значительной мере определялся кругом чтения, предписанным монастырским типиконом. Большинство из известных теперь авторов местных литературных произведений были монахами или епископами, т. е. бывшими монахами. Значительная часть существующей литературы местного происхождения возникла в самом Печерском монастыре: «Житие Феодосия Печерского» Нестора, его же «Чтение» о Борисе и Глебе, обширный «Патерик» с повествованиями о выдающихся деятелях Печерского монастыря, и конечно — даже прежде всего — наша постоянная спутница, «Повесть временных лет», составленная в монастыре в конце правления Святополка и переписанная в 1116 г. игуменом соседнего Выдубицкого монастыря Сильвестром (будущим епископом Переяславским). Она много веков служила по всей Руси главным источником сведений о ее древней истории. Даже сегодня нам трудно видеть историю и культуру Руси до начала XII в. иначе, как сквозь призму представлений печерских монахов.
Развитие монашества было одним из проявлений экономического развития городов, начавшегося с середины XI в. Появление большого количества монахов и монастырей относится к числу самых заметных новшеств в человеческой, архитектурной и духовной географии города. Монастыри являлись одними из главных потребителей нового богатства, а монахи — новой культурной элитой. Вероятно, не случайно, в сообщениях о киевских мятежниках 1113 г., в отличие от сообщений о киевских мятежах 1068 г. и более раннего времени, монастыри названы в числе первоочередных объектов нападения.
4. «Обрусение» культуры
Никифор I, киевский митрополит-византиец (1104–1121), написал поучение на Великий Пост, адресованное князю Владимиру Мономаху, в котором наставлял его в христианских добродетелях и объяснял обязанности правителя. По удачному совпадению, и сам Мономах писал на эту же тему. В его «Поучении» сыновьям также излагаются взгляды на христианские добродетели и достойное князя поведение. Однако эти два написанные одновременно «княжеские зерцала» невероятно отличаются друг от друга.
По мнению византийского церковника, князь для своих земель — что душа и разум для тела.
«Та убо душа сѣдить въ главѣ, умъ имущи, яко же свѣтлое око в собѣ, и исполъняющи все тѣло силою своею. Яко же бо ты, княже, сѣдя зде в сей своей земли, воеводами и слугами своими дѣйствуеши по всей земли, и сам ты еси господинъ и князь, тако и душа по всему тѣлу дѣйствуеть пятью слугъ своих, ренте пятью чювьствъ». [740] Der Fastenbrief des Metropolitan Nikifor an den Fiirsten Vladimir Monomakh / Hrg. A. Ddlker. S. 38–40.
Это традиционное сравнение рисует правителя неподвижным, величественным, действующим не лично, а через наместников и силой авторитета власти.
Сравним с этим наставлением советы, которые дает сам Мономах:
«В дому своемъ не лѣнитеся, но все видите; не зрите на тивуна, ни на отрока, да не посмѣются приходящий к вам ни дому вашему, ни обѣду вашему. На войну вышедъ, не лѣнитеся, не зрите на воеводы [ср. у Никифора!] и сторожѣ сами наряживайте…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: