Джонатан Шепард - Начало Руси. 750–1200

Вероятно, русы и другие народы использовали разные способы добычи мехов, рабов и серебра. Можно было бы провести сравнение с дикой местностью Северной Америки в XVII и XVIII вв. Там также, в течение еще более длительного периода, появлялись ставящие капканы охотники, торговцы, voyageurs, а иногда и поселенцы. Их взаимоотношения складывались по-разному, иногда они были откровенно враждебны друг другу. Иногда же, наоборот, они объединялись, торговали друг с другом, охотились и спали с местными жителями. Однако между условиями жизни в этих двух пустынных странах есть и значительные различия. В большинстве мест был слишком ограниченный контингент русов, чтобы у них была возможность заниматься напряженной трудовой деятельностью на одном месте. Они обладали техническими преимуществами перед другими группами населения, прежде всего, в оружии, в инструментах для работы с металлом, в упряжи для лошадей и, весьма вероятно, в сельскохозяйственной утвари. Однако эти различия не были такими четкими и всеобъемлющими, как различия между индейцами и людьми белой расы в Северной Америке. С другой стороны, обитатели лесной зоны жили разрозненно, и лишь немногие из них связаны были с теми политическими образованиями, которые прочно привязывали их к определенному месту. Это неизбежно влияло на поведение русов по отношению к ним, и в целом смягчало трения. Соображения целесообразности заставляли русов заботиться о своих рабах и относиться к ним по-человечески, «ибо рабы являлись для них предметом торговли». [64] Ibid. Р. 40–41; р. 138, note 264; tr. Ibid. Р. 164.

Это не означает, что русы неизменно селились в существовавших уже населенных пунктах. Окрестности Старой Ладоги и Городища не были густо населены в то время, когда там утвердились русы. Наоборот, Изборск не стал поселением сугубо скандинавского типа, хотя археологические материалы говорят о том, что в IX в. здесь появлялись, а, может быть, и проживали скандинавы. Изборск как поселение возник уже в VIII в., причем население его состояло из финно-угров и, до некоторой степени, из славян: находки двух кладов с дирхемами и гирек от весов означают, что Изборск был вовлечен в торговлю на дальние расстояния, а наличие здесь с IX в. скандинавов доказывают находки украшений и оружия — наконечников копий и стрел. О значении в ранние времена Изборска и Белоозера свидетельствует та роль, которая отводится этим городам в рассказе «Повести временных лет» о призвании русов, где Белоозеро и Изборск соответственно становятся резиденциями двух младших братьев Рюрика — Синеуса и Трувора. Однако же Изборск не стал одним из главных военно-политических центров скандинавов. По-видимому, не стало таким центром и Белоозеро, хотя при раскопках там были обнаружены скандинавские украшения, в том числе гребни, а географическое положение Белоозера на пути от Ладоги к Волге способствовало тому, что его часто посещали скандинавы. Более того, судя по находкам прежде всего таких предметов, как «молоточки Тора», скандинавы жили в поселениях «деревенского» типа на юго-западе от Белого озера. Еще одним поселением, которое существовало задолго до прихода русов, было Сарское городище. Это второе, после Старой Ладоги, поселение, где обнаруживаются наиболее ранние признаки присутствия скандинавов. Если судить по находкам украшений и оружия, эти признаки все более заметны в конце IX и особенно в X в. Среди найденного здесь оружия — меч IX в. франкского типа, на клинке которого можно прочитать латинскую надпись: «Lun fecit» («сделал Лун»). [65] Дубов И. В . Великий Волжский путь. Л., 1989. С. 129. Меч соответствует Е-типу по И. Петерсену. О приблизительно 115 клинках, подписанных именем Ulfberht , найденных в Западной Европе, Скандинавии и в восточных землях, а изготовленных, видимо, в основном в Рейнской области, см.: Kirpichnikov А. N . Connections between Russia and Scandinavia in the 9th and 10th Centuries, as Illustrated by Weapon Finds // Varangian Problems / Ed. K. Hanneatad et al. Copenhagen, 1970. P. 57–61; Сталсберг А. О производстве мечей эпохи викингов // Вестник МГУ. Серия 8: История. 1991. № 2. С. 75. Мечи входят в число товаров, которые, согласно упоминанию ибн Хордадбеха, привозили русы на Черное море. Более поздние арабские авторы называют «франкские мечи» в качестве одного из предметов торговли, который русы привозили в мусульманский мир. Однако, если скандинавы и имели отношение к торговле в Сарском городище, они составляли лишь небольшую часть населения, бывшего в основном финно-угорским. Далее к юго-востоку находился Муром, в котором также преобладало финно-угорское население, хотя, если верить летописи, этот город попал под власть русов уже в IX в. Лишь к северу, в Тимереве и Михайловском, мы находим самые ясные указания на то, что это были преимущественно скандинавские поселения, возникшие, кажется, на пустом месте.

Разнообразный, на первый взгляд, беспорядочный характер деятельности русов не вызывает удивления, если учесть громадное пространство, отделяющее Ладожское озеро от Мурома, наличие многообразных маршрутов и дорог и умение торговцев выбрать нужную из них или проложить новую. Если в районе Старой Ладоги русы первыми развили коммерцию, то на расстоянии нескольких сотен километров к юго-востоку, они, видимо, взяли под свой контроль ранее существовавшие центры обмена, группировавшиеся в районе озера Неро. Различия в организации жизни русов зависели от того, что в районах, где они появлялись, была разная «смесь» местного населения. В то время как в Старой Ладоге и даже в районе Городища русы первоначально могли надеяться только на себя и занимались земледелием, в этом не было необходимости там, где уже существовали населенные пункты, равно как и рынки, на которых можно было приобрести продукты питания. Более того, планы отдельного человека или группы людей вполне могли изменяться с течением времени. Как мы уже видели, первые скандинавы, появившиеся в Старой Ладоге, кажется, очень скоро решили воздвигнуть там постоянные сооружения, и, по крайней мере, некоторые из них решили там остаться. Вероятно, подобное решение было принято, через одно или два поколения, в отношении окрестностей Городища. Но такие решения не обязательно принимались исключительно из соображений выгоды. После нескольких лет трудного путешествия человек просто мог предпочесть более оседлый образ жизни и посчитать, что лучше вложить свои накопления в восточные земли, чем нести их назад в Швецию, как это, возможно, делали самые первые торговцы. В конце концов, кроме легенды о призвании русов, нет никаких сведений о планомерном переселении скандинавов или планомерном их обустройстве на новом месте. По-видимому, кто угодно из прибалтийских районов, будь то западные славяне или скандинавы, мог на свой страх и риск попытать счастья на востоке. Кое-кто из людей скандинавского происхождения селился вдоль рек, впадающих в Ладожское озеро с востока и юго-востока, и они, вполне вероятно, занимались земледелием, а не только торговлей мехами, которая прежде всего привлекала скандинавов в этот район. Судя по количеству найденных в захоронениях гривен с «молоточками Тора» и черепаховидных фибул, число этих скандинавов было уже довольно внушительным. Их удельный вес среди прочего населения на юго-востоке озера был столь существенным, что женщины финно-угорского происхождения стали в этом районе использовать такие же фибулы. Позже, в XI в., они начали носить подделки под них, как женщины из Финляндии и тех прибрежных восточных районов Балтики, которые чаще других имели дело со скандинавами. Нет никаких указаний на то, что обосновавшиеся на востоке и юго-востоке Ладожского озера селились вместе и создавали что-то, что можно было бы назвать «городом». Здесь, вопреки обобщению ибн Руста, русы были раскиданы по многочисленным мелким поселениям. Еще один редкий пример проживания русов в небольших поселениях «деревенского» типа дают населенные пункты на юго-западном берегу другого озера — Белого.