Джонатан Шепард - Начало Руси. 750–1200

Еще одно направление миграции славян шло на восток. Славяне влились в несколько уже существовавших поселений на Днепре, таких как Киев, и основали несколько новых, например, Канев, в ста километрах к югу от Киева, у последнего важного брода через Днепр, там, где начиналась открытая степь. По-видимому, группы поселенцев уже в VII в. пересекали Днепр и продвигались по бассейну Нижней и Средней Десны и Нижнего Сейма. Но судя по всему, основная волна их переселения пришлась на VIII в., когда они существенно продвинулись на восток — вдоль Десны и Сейма и на юго-восток — к верховьям притоков Днепра, таких как Ворскла, Сула и Псел. Плотность славянских поселений свидетельствует об интенсивной и непрекращающейся миграции на протяжении VIII и IX вв., а не просто о росте численности населения. Славяне основали здесь много поселений, достигнув на юге границы лесостепи со степью. Этим отличается миграция славян на восток от их расселения к западу от Днепра. Другие переселенцы двинулись на северо-восток, в направлении верховьев Оки. Они селились на правом берегу Оки, причем некоторые поселения располагались на значительном от нее расстоянии, недалеко от истоков Дона. Таким образом, славяне двигались в тех направлениях, где имела место торговля серебряными дирхемами и где власть была в руках хазар.

Находки дирхемов, одного или нескольких, а также украшений из серебра не являются редкостью в славянских поселениях к востоку от Днепра. Количество серебряных монет и объем кладов невелики, но многочисленные серебряные кольца и браслеты, найденные на территории поселений или в близлежащих некрополях, принадлежали людям, которые были богатыми, по сравнению со славянами, живущими к западу от Днепра. На землях к западу от Днепра картина была совсем иной, там найдено очень мало серебряных монет и украшений из серебра или серебряных сплавов. Образ жизни славян к востоку от Днепра отличался еще одной особенностью. Они селились в местах, защищенных природой, или же по соседству с ними — на мысах или на террасах, возвышающихся над речными долинами, или за остатками земляных укреплений, выстроенных когда-то скифами и приспособленных славянами для своих нужд. На перешейках мысов насыпались валы, за валами выкапывались рвы, а на гребне валов возводились частоколы. Мысы, на которых селились славяне, не очень сильно возвышались над окружающими их болотами и заливными лугами, и все же эти природные заграждения защищали жителей от периодических нападений. Зимой, когда болота и водоемы замерзали, пастухи-кочевники обычно отгоняли свои стада в самые южные районы степей, поскольку они могли рассчитывать, что там снежный покров будет наименьшим и что там будет легче найти пастбище для животных. К западу от Днепра, наверное, если не считать окрестностей Киева, гораздо меньшее число славянских поселений было обеспечено столь изощренными искусственными укреплениями. На востоке, где славяне находились ближе к степи, их жизнь была богаче, но зато и опаснее. Самобытная материальная культура VIII–X вв. славянских поселений по левобережью известна по названию двух поселений как «роменская» или «роменско-боршевская» культура.

Рост численности населения и плодородие почвы тех долин, где селились пришельцы, по-видимому, были основными стимулами славянской миграции на восток, но тот факт, что через эти районы, начиная с конца VIII в., проходил поток серебряных дирхемов, вероятно, дал дополнительный толчок миграции. Один из многочисленных путей, которыми шло серебро, пролегал от Верхнего Дона на север, пересекал Оку и достигал таких финно-угорских поселений между Клязьмой и Волгой, как Сарское городище; параллельно ему шел путь от Верхнего Донца до Верхней Оки. Другие пути вились на северо-запад от Донца и его притоков до притоков Днепра и далее по долине Верхнего Днепра. Какую лепту внесли сами славяне в транспортировку дирхемов, не ясно, и здесь, как и в других случаях, надо соблюдать осторожность и не думать, что ситуация везде и всегда оставалась неизменной.

Количество кладов, найденных на территории расселения славян к востоку от Днепра и относящихся к IX в., невелико — около двадцати, и они, по большей части, не связаны со славянскими жилищами и захоронениями. На северо-востоке, в бассейне Оки, большинство кладов находится на правом берегу, обращенном к степи, и их больше всего в среднем течении реки, в то время как славянские поселения в IX в. располагались в основном в верховьях Оки. Эти клады, найденные ниже по течению, могут иметь отношение к обменам, производившимся между мусульманскими и хазарскими торговцами или же полукочевым населением донских степей, с одной стороны, и финно-угорским населением долины Оки и более северных районов, с другой стороны. Но в торговле, которая в основном сводилась к обмену мехов на серебро, ничто не мешало принимать участие и славянским общинам. В лесостепи водились такие пушные животные, как лисы, куницы и бобры, а судя по тому, что на месте славянских поселений находят только их черепа, кости конечностей и хвоста, животных убивали ради шкурок, а не ради мяса. Однако животные, водившиеся в этих довольно теплых географических зонах, не обрастали самым густым и самым белым мехом, поэтому их шкурки были более низкого качества и стоили дешевле. Возможно, славянские предприниматели пытались дополнить то, что им удавалось выменять на местные меха, скупкой мехов на рынках, расположенных дальше на севере. Но для того, чтобы выменивать высококачественные меха, они опять-таки нуждались в таком товаре, как серебро. Раздобыть немного серебра можно было, например, нанявшись проводником к купцам, доставляющим товар издалека и везущим серебро с юга. Если эти поездки совершались по суше, а кажется так оно и было, путешественники нуждались в провизии, и поселения, находящиеся вдоль Десны, Сейма, а также в верховьях Сулы, Псела и Ворсклы, были расположены так, что могли при коротких перегонах обеспечить всем необходимым. Возможно, здесь же проходил маршрут занимавшихся торговлей евреев-раданитов.

То, что такая торговля действительно имела место, подтверждается находками в славянских поселениях фрагментов амфор и кувшинов «салтово-маяцкого» типа. Амфоры, вероятно, изготавливались в Крыму или в других районах северного Причерноморья, и считается, что они попали в славянские поселения как сосуды для вина или масла. Эти громоздкие, хрупкие предметы не могли быть захвачены в качестве добычи. Находки их фрагментов распределяются так же, как находки отдельных монет или украшений из серебра и серебряных сплавов. Отдельные монеты или горстки монет и украшения из серебра находят, в отличие от мест, где обнаружены клады, на территории поселений или в могилах. Все это указывает, каким образом какое-то количество серебра и уже готовых украшений, а также амфоры и кувшины попали, в результате обмена, в славянские поселения левобережья. В мастерской одного из поселений на Пселе был найден клад дирхемов и серебряных украшений «салтово-маяцкого» типа. Все украшения, кроме одного, повреждены, так что скорее всего они, как и дирхемы, шли в качестве лома на переплавку в тигелях и формах, найденных здесь же. Ясно, что дирхемы служили сырьем для многих из тех серебряных колец и браслетов, которые найдены в славянских поселениях. Иногда в них просто проделывали отверстия, и они превращались в подвески для ожерелья или для браслетов.