Святослав Смирнов - Государство Селевка I. Политика, экономика, общество

Будучи наследником традиций персидских царей и Александра, Селевк, возможно, воспринял и весь придворный церемониал этих правителей, хотя источники молчат о дворцовой организации царя Селевка. Впрочем, говоря о ней, вполне естественно предположить наличие многочисленной придворной прислуги: евнухов, виночерпиев, кормчих и постельничих. Валерий Максим даже сообщает о придворном астрологе Липене (V. 7). Однако многих из них нельзя назвать непосредственно «прислугой», т. к. их привилегированное положение делало их исключительно влиятельными людьми. Как, например, в случае с царским лекарем Эрасистратом. Мы знаем о двух врачах царя Селевка — Эрасистрате (внук Аристотеля и ученик Хрисиппа, врача Александра) (App. Syr . 59–61) и Симоне (Diog. Laert . II. 124). Фигура придворного врача во многих монархиях мира была особенной и выдающейся. В этом смысле двор Селевка I не исключение. И если о Симоне мы более не знаем ничего, то о Эрасистрате известно, что он был «другом» царя и пользовался большим его доверием, за что получал даже отдельное жалование. Как кажется, участие Эрасистрата в жизни царского двора не ограничивалось оказанием царской фамилии необходимой медицинской помощи. Приведенная нами ранее легенда о любви Антиоха и Стратоники показывает какую важную роль играл Эрасистрат в политических вопросах.

Большим влиянием при дворе пользовался и начальник царской охраны. Функции его ясны. Возможно, отчасти они восходили еще к персидскому hazarapatis (гр. аналог — ό χιλίαρχος), хотя полной уверенности в этом нет. При Александре должность хилиарха обозначала наиболее приближенного к нему человека. Таковым был Гефестион [243].

Двор Селевка включал «корпус пажей» или «царских детей». Этот древний македонский институт был воспринят всеми диадохами [244]. «Пажи» — юноши из аристократических семей воспитывались непосредственно при дворе и должны были стать военной и административной элитой государства [245]. В период войн диадохов институт «пажей» не исчезает, но приобретает более военные функции. По всей видимости, «пажи» служили в кавалерии и всегда находились рядом с царем [246]. «Пажей» Селевка мы встречаем дважды: оба раза в тексте Диодора (XIX. 90. 1; 91. 4) и оба раза в походе на Вавилон. Возможно, пажи участвовали и в восточном походе Селевка, а также были с ним и в других кампаниях. В целом этот придворный институт существовал на протяжении всего периода эллинизма. Так, «царских детей» мы обнаруживаем на праздниках Антиоха IV в Дафне (Polyb. XXXI. 3. 17). Возможно, для Селевкидов содержание «корпуса пажей», где воспитывались представители не только греко-македонской, но и местной аристократии, имел особое значение [247].

Придворные должности могли занимать близкие царю «друзья» и родственники. Последние располагались к царю ближе всех и поэтому их влияние при дворе было неоспоримо больше, чем у всех остальных. Отметим, что в отличие от поздних Селевкидов, основатель династии не имел большого количества родственников. Особая придворная категория συγγενής — «родич» — появилась, видимо, позднее [248]. Тем не менее существование «царского дома» (о βασιλικός οίκος) или «царской фамилии» не вызывает никаких сомнений. При этом члены царского дома привлекались к управлению ничуть не меньше, чем «друзья». Так, царица Апама, первая жена Селевка I, была дочерью Спитамена из Бактрии. Как уже отмечалось ранее, это родство служило Селевку отличным средством для поиска контактов с бактрийской и согдийской элитами. Но Апама участвовала в политической жизни не только в Бактрии. Из Милетского декрета 299 г. до н. э. (IDidyma 480, Приложение № 2, документ 2) известно, что царица Апама оказала помощь отряду милетян во время какого-то похода (возможно, «восточного»), который они совершили вместе с Селевком. И после она неслучайно проявила особую заботу (ού την τυχουσαν σπουδής έποιεΐτο) о строительстве храма в Дидимах. Такую доброжелательную политику в отношении Милета проводил и сын Селевка Антиох. Мы знаем, что в 300 г. до н. э. он обещал милетцам построить стою, взяв на себя расходы (IDidyma 479, Приложение № 2, документ 1). В результате стоя была построена. Но самое важное для нас здесь то, что в обоих текстах подчеркивается единство политической линии семейства [249]. Наследник царя Антиох, как мы уже показали, играл большую политическую роль. В 295/4 г. он был назначен соправителем своего отца и фактическим правителем восточной части его державы. Занимая этот пост, он создал свой двор, впоследствии ставший царским. В целом отметим, что первейшим средством упрочнения взаимоотношений с местным населением являлась помощь какому-нибудь местному святилищу. Например, Стратоника, вторая жена Селевка, помогла храму Атаргатиды в Бамбике (Luc. De Syr . 19–25). Антиох не раз помогал вавилонским храмам, будучи соправителем отца (BCHP 5). Возможно, особое место в структурах управления было отведено и другим родственникам Селевка. Иоанн Малала (VIII. 10), хотя и путает различные события и персонажей, но приводит в целом интересное свидетельство, что Селевк назначил своих племянников от сестры Дидимии Никомеда и Никанора сатрапами в Азии. Данное утверждение кажется нам вполне правдоподобным. Так, в тексте Плиния ( NH . VI. 30) упоминается некто Никанор, основатель Антиохии-Нисибис, который также назван praefectus Mesopotamiae . Возможно, оба Никанора являются одним персонажем. Заметим, что привлечение родственников царя к управлению государством характерно для многих эллинистических монархий.

Другой категорией придворных можно считать «друзей» царя, служивших при дворе. Некоторые исследователи склонны даже выделять отдельную категорию придворных «друзей», постоянно находящихся при царском дворе [250]. «Друзья» — наиболее функциональная часть царского окружения, т. к. именно представители этой категории исполняли самые важные поручения и принимали непосредственное участие в разработке наиболее значимых государственных проектов. Подробнее о «друзьях» и их роли в правлении Селевка Никатора речь пойдет в следующем разделе (2.2.3), а сейчас же коротко отметим следующее. Первоначально царские «друзья» в Македонии составляли конную гвардию — так называемую конницу гетайров. В походах Александра можно обнаружить и так называемых «пеших друзей». По всей видимости, в самом начале эпохи эллинизма гетайры трансформировались в отряд «друзей». Как административная категория «друзья» не были монолитной структурой. При более поздних Селевкидах выделяются «первые друзья» (οί πρότοι φίλον), «первые и наиболее почитаемые друзья» (οί πρότοι καν προτιμομενοι φίλοι), «почетные друзья» (οί τιμόμενοι φίλοι) и просто «друзья царя» (οί φίλοι) [251].

Царская или центральная администрация, неразрывно связанная с двором, состояла в первую очередь из высших государственных чиновников, о которых известно крайне мало. Следов ее существования в раннеэллинистический период так мало, что сам по себе этот факт заставляет задуматься, что если она и существовала, то была весьма не многочисленной. В более поздней период (II в. до н. э.) ее возглавлял чиновник называвшейся о έπ'ν των πραγμάτων [252]. Иногда его называют «великий визирь». Он занимался всеми отраслями государственного управления и был фактически вторым после царя человеком. Такой пост при Антиохе III занимал Гермия, при Селевке IV — Гелиодор, при Антиохе IV — Лисий. Однако ранее эта должность не фиксируется, что позволяет предположить, что ее не существовало, а главой администрации, скорее всего, был сам царь.