Святослав Смирнов - Государство Селевка I. Политика, экономика, общество

Одной из самых важных проблем в изучении раннеэллинистической государственности Селевкидов является локализация столицы как политического центра. В связи с этим особую важность приобретает вопрос о восприятии Селевкидами пространства или территории, на которой была распространена их власть, а также вопрос об отношении царской власти к политическому пространству. Территория государства Селевкидов с самого начала его существования представляла собой «лоскутное покрывало», сотканное из многочисленных политических единиц: греческих полисов, мелких династий, этносов и союзов народов, храмов и священных территорий, живших собственной жизнью. Именно так и видели свое государство Селевкиды: как набор различных территорий, объединенных под их властью. В тексте декрета Смирны (OGIS 229) (240 г. до н. э.) Селевк II обращается к basileis , dynastes , poleis и ethne .

Давно уже отмечено, что царская власть у Селевкидов не являлась территориальной [517], т. е. не отождествлялась с каким-то конкретным регионом, как Макдония Антигонидов или Египет Лагидов. Воплощением власти был сам царь и члены его семьи. В сатрапиях власть представлялась местной администрацией во главе с сатрапом или стратегом. Однако не так просто определить, что для Селевкидов, и для Селевка I в частности, было столицей, т. е. сосредоточением его власти, а что политической периферией.

Для Ахеменидов выделение политического центра из общей территории государства было вполне естественным явлением. Они четко ощущали территориальную основу своей империи. Им была Персия со столицей в Персеполе. В списках сатрапий Персия там, где она присутствует (DB I, DNe, DSm), всегда стоит на первом месте. В надгробной надписи царя Дария читаем: θātiy Darayavauš xšāyaθiya vasna Auramazdaha ima dahyāva tyā adam agarbāyam apataram hacā Pārsā: «говорит царь Дарий: по воле Ахурамазды это страны, которые я присоединил к Персии» (DNa). Хотя фактически расположение столицы империи зависело от местоположения царя и его двора, т. к. ахеменидские владыки вели «кочевой» образ жизни, перемещаясь из города в город. Номадизм персидского царя Кира представлен Ксенофонтом. В коротком отрывке он четко выделил в империи Ахеменидов периферийные области (Кипр, Египет, побережье Понта Эвксинского) и центральный регион, где находились три персидские столицы: Вавилон, Сузы и Экбатаны ( Cyr . VIII. 6. 22). К этим трем городам, разумеется необходимо добавить и Персеполь [518].

Определенный центризм был характерен и для государства Александра Македонского, поместившего свою столицу в Вавилон. Однако стоит отметить, что Македония всегда находилась на особом положении, и старый македонский двор оставался все же в Пелле. Царская придворная администрация самого Александра постоянно следовала за ним, и долгое время номинальная столица оставалась без царя и его окружения. Лишь после завершения своего похода в 324 г. до н. э. Александр въехал в город. После его смерти Вавилон формально остался столицей до 320 г., т. е. до встречи в Трипарадисе, когда империя разделилась на части: отделился Египет со столицей в Александрии и Македония. В 306 г. до н. э. в Северной Сирии Антигон Одноглазый основывает Антигонию на Оронте, короткое время выполнявшую столичные функции.

Государство Селевка в процессе своего формирования имело сразу несколько политических центров или столиц. Самой первой из них был Вавилон. С 312 г. до н. э. он являлся центром нового государства. В период борьбы с Антигоном Одноглазым (311–308) город несколько раз переходил из рук в руки, но в результате остался за Селевком. Приблизительно в 306 г. до н. э. в достаточной близости от Вавилона Селевк основывает свою новую столицу Селевкию на Тигре (Strabo. XVI. 1. 5). Ранее мы уже отмечали предположение Л. Кадетре, что появление столицы можно связать с принятием Селевком царского титула, формированием царской власти в идеологическом и территориальном аспектах, а также воспринимать закладку этого города как ответ на создание других столиц диадохов: Кассандрии, Лисимахии и Антигонии [519]. В 300 г. до н. э. после победы над Антигоном Селевк основывает новую столицу своей державы — Селевкию в Пиерии. Однако основанная неподалеку и на месяц позже Антиохия на Оронте в скором времени становится крупным экономическим центром и обгоняет Селевкию. Поэтому столицей Селевка правильней считать не просто Селевкаию, но крупную агломерацию Антиохия-Селевкия.

В историографии долгое время признавался исключительно моноцентризм государства Селевкидов. Традиционной была точка зрения, согласно которой, политическим, экономическим и культурным центом государства Селевкидов была Сирия. Династия стала называться «сирийской», а столицей — Антиохия на Оронте. Однако впоследствии это суждение было пересмотрено. В 90-е годы С. Шервин-Уайт и А. Курт предложили, что государство Селевкидов строилось вокруг Месопотамии, которая до середины II в. до н. э. считалась центром державы. С этой точки зрения и Малая Азия, и Бактрия были одинаково периферийными [520].

На наш взгляд, однозначное восприятие понятий «центр» и «периферия» в данной проблеме кажется чересчур простым. Вполне закономерно, что в период территориального и политического становления государства Селевкидов существовало несколько политических, экономических и культурных центров [521]. Первоначально Вавилон выполнял функцию столицы державы Селевка, в чем, скорее всего, наблюдается идеологическая преемственность Александру, но позднее, с победой над Антигоном, новым центром становится Сирия. Основанная здесь новая столица — Селевкия в Пиерии — стала важнейшим селевкидским портом на Средиземном море. Однако экономическим центром в правление именно Селевка являлась не Сирия — достаточно мало заселенная и небогатая область, — а скорее Малая Азия, Вавилония или Бактрия. Таким образом, сложно выработать определенные критерии для выявления понятий «центр» и «периферия». И все же можно говорить о полицентризме или скорее о дицентризме (Сирия и Вавилония) или вообще об ацентризме власти в государстве Селевка. Границы государства Селевкидов постоянно менялись. Менялись и политические ориентиры. Однако изначально для сохранения территориальной целостности в государстве Селевка власть рассредоточивалась по нескольким центрам, среди которых было две столицы Антиохия/Селевкия в Сирии и Селевкия на Тигре.

Древние авторы изображали государство Селевкидов именно как сочетание Сирии и Вавилонии. К примеру, Аппиан, начиная свою книгу о Сирийских делах (1), пишет: Άντίοχος, о Σελευκου του Άντιόχου, Συρων καν Βαβυλωνίων καν ετέρων εθνών βασιλεύς «Антиох, сын Селевка и внук Антиоха, царь сирийцев, вавилонян и других племен». Так же пишет Иоанн Малала и как христианин добавляет еще и Палестину: Της δε Συρίας καν Βαβυλονίας καν Παλαιστίνης διετάξατο κρατενν καν βασιλευειν Σέλευκον τον Νικάτορα «Над Сирией, Вавилонией и Палестиной установил он (Александр) править и царствовать Селевка Никатора» (VIII. 10). Страбон и Антиохию на Оронте (XVI. 2. 5), и Селевкию на Тигре (XVI. 1. 16) называет столицами (ή μητρόπολις).