Юрий Чурилов - Самоучитель начинающего адвоката

Причастности к смерти потерпевших С. не скрывал, но сразу же сослался на провалы в памяти в связи с тем, что находился в состоянии алкогольного опьянения. Вместе с тем С. указывал на то, что мотивов убивать братьев Г. у него не было. Какой смысл ему было использовать для убийства молоток, рассуждал С., если в гараже у него был охотничий нож? Он пытался лишь оглушить нетрезвых потерпевших (один из них был ранее судим за убийство), которые напали на него и требовали деньги. Больше всего меня поразил рассказ С. о том, как он панически пытался избавиться от трупов, для чего привез их на речку на своей машине, буксовал на глазах у знакомых рыбаков, как в это время и в течение 17 дней после описанных им событий до своей явки с повинной мучился и переживал о случившемся. С. ссылался на то, что присяжные были подобраны, поэтому прокурор, в отличие от защитника, заявлял отвод кандидатам именно с конца списка и в итоге первые по списку лица стали его судить. Но, несмотря на это, С. верил, что присяжные были на его стороне. Именно поэтому они, положительно ответив на вопрос о причастности С. к смерти потерпевших, просили суд о снисхождении. Как полагал осужденный, присяжные надеялись, что с таким их ответом суд должен вынести оправдательный приговор по обвинению в убийстве. Кто знает, может, так оно и было?

Тем не менее версию С. о необходимой обороне прокурор поставил под сомнение. В своих первоначальных объяснениях С. пояснял, что причиной конфликта было оскорбление: потерпевшие назвали его по прозвищу, а не по имени-отчеству, и ни о каких драках С. не рассказывал. Очевидцев убийства не было, но были два свидетеля, которые видели драку возле гаража С., при этом их показания, данные на следствии, суд огласил с молчаливого согласия защиты в связи с неявкой свидетелей. Возможно, при непосредственном допросе свидетели могли бы дать более конкретные показания, но по следственным протоколам один указывал на то, что не помнит, когда и между кем именно была драка, а второй свидетель подтверждал, что драка была между С. и одним из потерпевших, когда именно она была и каким образом, в протоколе указано не было. Даже несмотря на это, прокурор не оспаривал факт существования драки, но указывал, что конфликт не давал оснований С. убивать потерпевших. Прокурор ссылался на то, что доводы С. о том, что потерпевшие ранее терроризировали его семью, заставляли платить проценты от бизнеса, ничем не подтверждены. Кроме того, не были зафиксированы у С. телесные повреждения на момент его явки с повинной, за медпомощью он не обращался. С. указывал на то, что при жизни потерпевших нанес им по одному удару, когда они были мертвы, бил, находясь в состоянии аффекта, однако экспертиза установила, что все повреждения нанесены прижизненно. Хотя, кто знает, и эксперты иногда ошибаются…

Так или иначе, фактическая сторона дела меня интересовала во вторую очередь, поскольку необоснованность приговора, постановленного судом присяжных, не является основанием для его отмены. Я рассчитывал на то, что в случае пересмотра дела фактические обстоятельства будут исследованы более тщательно, тем более что у С. была совершенно определенная версия случившегося. После длительного изучения многотомного дела и судебной практики я пришел к неожиданному для себя выводу: по делу допущены существенные нарушения процесса, которые не были замечены ни адвокатами, ни судом кассационной инстанции. Но, к сожалению, и надзорная жалоба, которую я впоследствии составил и дважды подавал в Верховный Суд РФ, была оставлена без удовлетворения. Далее я приведу ее содержание в некотором сокращении.

Считаю состоявшиеся решения по уголовному делу незаконными в связи со следующими допущенными существенными нарушениями уголовно-процессуального закона.

1. Неразъяснение обвиняемому особенностей рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, права обвиняемого в судебном разбирательстве и порядок обжалования судебного решения.

В соответствии с ч. 5 ст. 217 УПК РФ следователь разъясняет обвиняемому его право ходатайствовать о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей – в случаях, предусмотренных п. 1 ч. 3 ст. 31 настоящего Кодекса. При этом следователь разъясняет особенности рассмотрения уголовного дела этим судом, права обвиняемого в судебном разбирательстве и порядок обжалования судебного решения [165].

Однако указанные требования закона не выполнены.

Как следует из протокола об ознакомлении обвиняемого с материалами уголовного дела от 9.12.2011 (л. д. 97, т. 4), в нем имеется запись о желании обвиняемого воспользоваться п. 1 ч. 5 ст. 217 УПК РФ. Вместе с тем в нарушение ч. 5 ст. 217 УПК РФ в протоколе отсутствуют записи о том, что следователем были разъяснены обвиняемому особенности рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, права обвиняемого в судебном разбирательстве и порядок обжалования судебного решения. Отсутствие в бланке протокола соответствующей графы не освобождает следователя от возложенной на него законом обязанности (пример судебной практики: Постановление Верховного суда Республики Карелии от 24.07.2003).

Нельзя признать надлежащим разъяснением соответствующих прав запись в протоколе об ознакомлении с материалами дела от 2.12.2011 (л. д. 66, т. 4) о том, что «обвиняемому разъяснены особенности рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, права обвиняемого в судебном разбирательстве и порядок обжалования судебного решения», поскольку в указанной записи не только не конкретизировано, какие именно особенности, права и порядок разъяснялись обвиняемому, но также отсутствуют ссылки на нормы закона, закрепляющие указанные положения. Из указанного протокола нельзя сделать вывода не только о том, что обвиняемому были разъяснены права и соответствующие положения закона, регламентирующие судопроизводство с участием присяжных заседателей, но и что они вообще перечислялись в присутствии обвиняемого.

Тот факт, что следователем не были выполнены требования ч. 5 ст. 217 УПК РФ, подтверждается как содержанием составленных им протоколов, так и текстом кассационной жалобы осужденного (т. 5, л. д. 186), в которой он оспаривает обоснованность приговора, постановленного на основании обвинительного вердикта присяжных заседателей.

2. Нарушение права на защиту и непредставление подсудимому права участия в прениях сторон.

В соответствии со ст. 48 Конституции РФ каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. В случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно.