Илья Шкловский - Практический синтаксис японского языка. Сложное предложение

Aidoru gurūpu ga dete iru shin'ya bangumi o mite itara, ichidomo kaigai ni itta koto no nai binbō gakusei ni Saipan ni ikasete yaru to shōshite, ikinari hikōki kara sukai daibingu o sase, kowagaru kao o minna de ōwarai suru eizō o nagashite ita. 'Когда (я) смотрел ночную телепередачу, в которой выступала (популярная) группа "Idols" ("Идолы"), то в ней показывали (сцену), где все громко смеются при виде перепуганного лица бедного студента, ни разу не бывавшего за границей, которого под обещание поездки в г.Сайпан неожиданно заставляют прыгать с парашютом с самолета.'

Kore wa gakusei ni bunshō o kakase, tensaku shi, tensū o tsuke, kopii o gakusei ni kubari, kyōshitsu de sore o hitori hitori yomiagesaseta ue de, sono ba de yokatta ten, warukatta ten nado ni tsuite hihyō shi, maikai, jugyō no owari ni gakusei no kansō o motomeru, to iu "nanimo oshienai" jugyō da ga, kono yōna hōhō ni tadoritsuku made, ikutsuka jibun nari no hakken ga atta. 'На этом занятии (я) заставляю студентов написать сочинение, исправляю эти сочинения, ставлю оценки, раздаю им копии сочинений и заставляю каждого из них прочитать вслух в классе свое сочинение и после этого тут же на месте критикую их, отмечая хорошие и плохие аспекты; каждый раз в конце занятия выясняю мнение студентов: "не надо ли что-нибудь объяснить?". Однако прежде, чем я дошел до такого метода, я сделал некоторые открытия.'

Kodomo no koro kara "toranpu yatte mo, kakecha ikenai" to ka "menko yatte mo ii kedo toriai shicha ikenai" toka "toriai shite mo ii kedo, mata chanto moto ni kaeshimasho" nante, baka mitai na koto o oshierarete kite iru wake deshō. 'Ведь с детских лет (нас) учили глупым вещам, что-то вроде того, что "если играешь в карты, то нельзя держать пари (рисковать)", или "хотя и можно играть в мэнко, однако нельзя из-за этого драться" или "а если и можно драться, то дай сдачу как следует" и т.п.'

Kono yōni shite, zenshin o mimi ni shite, Rihyaruto Shutorausu no kōkyō shi Don Fuan to Burāmusu no kōkyōkyoku dai-niban ni botsunyū shi, tsūro de Bēmu to akushu shite namida o nagashi, yoru osoku ressha de kitaku shita no desu. 'Итак, вслушиваясь всем своим существом, (я) был всецело поглощен симфонической поэмой "Дон Жуан" Рихарда Штрауса и Второй симфонией Брамса; а когда (я) обменялся рукопожатием с (дирижером) Бёмом в проходе зала, (у меня) потекли слезы; поздно вечером я вернулся домой на поезде.'

Yōnen jidai kara, kare wa, futafude sanpitsu satto gahitsu o hashiraseta dake de, samui asa ya atsui nicchū ya, aki no yūbe no iro no kanji o, ichimai no kami no ue ni subayaku egakidasu, ano odoroku beki geijutsuka no yarikata to mattaku onaji yōni, shizen o mitari kanjitari suru yōni kunren sarete iru. 'С детских лет он был обучен таким образом, чтобы видеть и чувствовать природу точно так же, как это делают некоторые удивительные художники, которые двумя-тремя взмахами кисти быстро изобразят на листе бумаги ощущение и холодного утра, и жаркого полдня и цвет осеннего вечера.'

Предложения в связной (непрерывной) речи формируются не изолированно, они взаимосвязаны семантически (тематически, по смыслу) и синтаксически (структурно). Последовательность (ряд) предложений, каждое из которых является относительно самостоятельным и заканчивается точкой, образует сложное синтаксическое целое. Существование такого речевого образования, стоящего над цельным предложением, возможно благодаря тому, что оно содержит несколько предложений, взаимозависимых структурно и семантически, что позволяет извлечь такое речевое образование из контекста без потери относительной семантической самостоятельности такого образования. Этого нельзя сказать об отдельном предложении, которое при извлечении из контекста может потерять качество независимости. Исходя из стилистической точки зрения предложение не всегда может выразить законченную мысль (идею), оно может выражать только часть ее. В то же время сложное синтаксическое образование выступает как целое и семантически и структурно. Состоящее из ряда цельных предложений речевое образование подчиняется грамматическим классификации и рассмотрению, а сами предложения соединяются друг с другом по строгим синтаксическим законам, образуя значительные фрагменты речи. Смысловая (контекстная, семантическая) связь между предложениями (как смежными, так и отстоящими далеко друг от друга) в сложном синтаксическом целом может существовать "ретроспективно" и "перспективно". В первом случае предшествующий контекст подготавливает и намечает реальное смысловое содержание данного конкретного предложения в рассматриваемом фрагменте текста; во втором случае последующий контекст сам так или иначе может "освещаться" в смысловом отношении на основе реального смыслового содержания данного предложения. Вообще говоря, в действительности смысловые связи между данным предложением и контекстом могут быть многообразнее. Подготовляясь в своем реальном смысловом содержании предшествующим контекстом, данное предложение само может бросить ретроспективно свет на этот контекст, внести то новое, что только и раскроет его подлинное значение. С другой стороны, подлинная смысловая нагрузка данного конкретного предложения может окончательно выясниться, раскрыться из последующего контекста.

Смысловые (контекстные) связи данного предложения как речевой единицы могут привести к созданию у нее такой смысловой нагрузки, которая непосредственно не дана в основном денотативном содержании этого предложения и даже потенциально не заложена в нем в качестве основы для метафорических или метонимических сдвигов в его значении при переводе. Смысловые связи могут привнести в предложение такие добавочные смысловые созначения, которые сами по себе не обладают каким-либо подобием с исходным значением предложения. В качестве элемента контекста, оказывающего большое влияние на формирование реального смыслового содержания отдельного предложения, выступает также и ситуация, внутри которой создается данное речевое произведение, которое может простираться от случайного беглого фактора до описания целой эпохи.

Являясь смысловыми в своей основе, семантические связи, существующие между данным цельным предложением и контекстом находят свое языковое воплощение. Наиболее распространенным и прямым языковым выражением этих связей является использование лексических и лексико-грамматических средств: повтора одних и тех же слов, многообразных лексических повторов, обеспечивающие, например, подхват более общего понятия более частным или наоборот, переходом от части к целому и т.п.; применение личных и указательных местоимений ( kore, sore, kare… ), наречий, союзов, вводных и служебных слов ( shitagatte, konoyōni, ippō… ); указывающих на связь мыслей, сдвига в порядке слов в предложении. К грамматическим средствам связи относится использование в качестве цельного предложения незавершенных структур, требующих для своего восполнения опоры на другое предложение.

Среди контекстных связей, которые находят свое грамматическое выражение в японском языке, следует обратить внимание на те из них, которые реализуются с помощью союзных и служебных слов ( soshite, aruiwa, sunawachi… ). Их значение в том, что с их помощью формируются формально-синтаксические, специфические структуры более широкого охвата, чем цельное предложение. Так при постановке сочинительного ( soshite ) или подчинительного союза ( nazenara ) в предложении, которое отделено от предшествующего цельного предложения, возникает синтаксическая конструкция по меньшей мере из двух цельных предложений, т.е. конструкция более высокого уровня иерархии, чем цельное предложение как таковое. В таких ситуациях soshite , который стоит между двумя цельными предложениями, начиная собой второе из них, с одной стороны является как бы избыточным, поскольку присоединительность вполне может быть выражена простой рядоположностью соотносимых предложений. Однако, с другой стороны, будучи введенным в состав предложения, это soshite придает данному предложению обязательную (двухстороннюю) сочетаемость по отношению к предшествующему предложению и тем самым делает его формально незавершенным, поскольку формально-графически оно отделено от этого предшествующего предложения точкой. Именно благодаря этому оба цельных предложения и soshite образуют не только по смыслу, но и формально некое синтаксическое единство, стоящее над цельным предложением. Проиллюстрируем это лишь одним примером.