Киэда М. - Грамматика японского языка

Tabu так же, как и tamau , относится к категории вежливых глаголов и спрягается по четырехступенчатому спряжению; так же, как tamau , он превратился в служебный глагол вежливости, например:

Nao ureshi to omoitabubeki mono taimatsuritabe to iu (Tosa nikki) 'говорит - преподнести то, чему следует радоваться'.

Owasu прежде был вежливым глаголом, который имел значение 'быть, приходить, уходить'. Затем он приобрел формальное значение и стал употребляться как служебный глагол вежливости. Как уже говорилось ранее, он может спрягаться и по четырехступенчатому спряжению и по нижнему двухступенчатому спряжению.

Mesu является вежливым глаголом; имеет значение 'есть, пить, надевать, ехать, звать' и т.д.; однако он употребляется как служебный глагол. Mesu , представленное в приведенных ранее глаголах kikoshimesu, shiroshimesu, oboshimesu, omoshimesu , это и есть формальное mesu . В следующем примере mesu принадлежит к тому же типу:

… waga ōkimi Yoshino no miya o arigayoimesu (Man'yōshū, 4099) 'наш великий государь проходит мимо дворца Ёсино'.

Приведенные семь служебных глаголов являются служебными глаголами почтительности. Они присоединяются к самостоятельным глаголам, выражающим действие лица, которому оказывают уважение. Причем следует обратить внимание на то, что все эти глаголы, за исключением su , превратились из самостоятельных глаголов в служебные. Исконных служебных глаголов вежливости немного.

Этот глагол ранее был самостоятельным глаголом со значением 'преподносить', но он превратился в служебный глагол и используется в этой функции. Как служебный глагол он выражает не почтительность к собеседнику, а скромность говорящего. Matsuru спрягается по четырехступенчатому спряжению:

Asa miya ni tsukaimatsurite… (Man'yōshū, 3230) 'Утром во дворце, совершив службу…'

Так же, как и matsuru , данный глагол превратился из самостоятельного в служебный и выражает скромность, присоединяясь к глаголам, обозначающим собственные действия. Он спрягается по четырехступенчатому спряжению.

Kore o kikite yorokobite hitobito ogamitatematsuru (Tosa nikki) 'Услышав это, люди обрадовались и возносят молитвы'.

10. Mairasu

Этот глагол также является глаголом, превратившимся из самостоятельного в служебный, и выражает скромность. Он спрягается по нижнему двухступенчатому спряжению.

Sono ashi toraemairasetamae to areba toraemairasatamaitari (Sanuki no suke ыo nikki) 'Поскольку было (сказало) - схвати за ноги, то (он) схватил'.

Mōsu также является глаголом, превратившимся из самостоятельного в служебный и выражающим скромность. В период Нара он использовался в качестве самостоятельного глагола <20>. В " Man'yōshū " мы находим примеры использования его в качестве служебного глагола.

Moromoro no ōmikamitachi fune no e ni michibikimōshi (Man'yōshū, 894) 'Многие боги на корме судна направляют (путь)'.

В период Хэйан этот глагол употреблялся широко:

Kisaki kashikoku seishimōsasetamaita… (Ōkagami) 'Императрица мудро удерживает…'

Kikoyu ранее также был самостоятельным вежливым глаголом со значением 'говорить', но впоследствии он стал употребляться в качестве служебного глагола. Kikoyu спрягается по нижнему двухступенчатому спряжению.

Kono onkata no on-isame o nomi zo nao wazurawashiku, kokoro kurushū omoikikoesasetamaikeru (Genji monogatari) 'Он тяготился укорами от этих особ и сокрушался душой'.

Заключительная форма этого глагола совпадает с ранее описанным служебным глаголом почтительности tamau , но по спряжению и по употреблению эти глаголы различны. Данный tamau спрягается по нижнему двухступенчатому спряжению, присоединяется к глаголам, обозначающим собственное действие, и выражает скромность и уничижение. Таким образом, глагол, выражающий действие человека, которому оказывается уважение, в соединении с tamau спрягается по четырехступенчатому спряжению; глагол, выражающий собственное действие, в соединении с tamau спрягается по нижнему двухступенчатому спряжению. Нельзя смешивать между собой оба приведенные глагола.

Nainaini omoitamauru yō o sōshitamae (Genji monogatari) 'докладывает то, что думает втайне'.

Omou в таком примере, как kaku omoutamaemashikaba… 'если так думал', является не заключительной формой, а при yōgen ной, в которой omoi фонетически изменилось в omou . Вышеуказанный tamau присоединяется главным образом к глаголам omou 'думать', miru 'видеть', kiku 'слышать'. Примеров на использование этого глагола в заключительной и повелительной формах не найдено.

Вышеприведенные глаголы с 8-го по 13-й являются служебными глаголами, выражающими скромность, и все они превратились из самостоятельных глаголов в служебные.

Haberi также превратился из самостоятельного глагола в служебный глагол. Ранее он имел значение 'быть, находиться'.

Mitatematsurite kuwashiku on arisama mo sōshi habaramahoshiki o, machiowashimasuramu o, yofukehaberinubeshi (Genji monogatari) 'Я хотела посмотреть и подробно все доложить, он ожидает, (а пока) станет поздно'.

Глагол haberi иногда присоединяется к глаголам, выражающим действие самого говорящего, а иногда к глаголам, выражающим действие третьего лица.

Служебные глаголы, которые не выражают ни почтительности, ни скромности, а просто вежливое отношение к собеседнику, называются служебными глаголами учтивости. Haberi как служебный глагол вежливости был служебным глаголом разговорного языка периода Хэйан, соответствующим современному masu . Служебный глагол haberi спрягается так же, как и самостоятельный глагол, по неправильному спряжению столбца ra .

Этот глагол ранее был самостоятельным глаголом со значением 'быть', но затем превратился в служебный глагол и употребляется так же, как и haberi , для выражения учтивости.

Karai me o misabiraitsuru. Dare ni ka wa ureimōshi saburawamu (Makura no sōshi) 'Столкнулся с бедой. Кому мне пожаловаться?'.

Arigataku on-rei moshiagesōrō 'Признательно выражаю благодарность'.

Safurau как служебный глагол вежливости широко употреблялся в устной речи и в эпистолярном стиле в период Genji monogatari , а haberi получил широкое употребление с периода Камакура. Служебный глагол sōrō дошел до наших дней [10], сохраняясь в эпистолярном стиле, так называемом sōrōbun . В " Shonomono " отмечены искаженные формы этого sōrō <21>.

Natsu naraba ikani ka ga ōki sōrō to (Tōgenshū) 'Когда наступает лето, как много москитов'.

Isogi kaeri sō zo (Shikisho) 'скоро вернется'.

В обычных грамматиках в категории времени ( toki ) различают прошедшее ( kako ), настоящее ( genzai ) и будущее ( mirai ), а с добавлением законченности действия ( kanryō ) - еще и прошедшее законченное, настоящее законченное и будущее законченное, т.е. всего шесть времен. Однако неправомерно рассматривать прошедшее, настоящее и будущее с одной стороны, и законченность действия, с другой стороны, в одной плоскости. Прошедшее, настоящее и будущее образуются путем присоединения служебных глаголов времени, выражающих стадии субъективного времени, а законченность действия передается благодаря наличию служебных глаголов действия, выражающих бытие и длительность наряду с протеканием действия во времени <22>. Во всяком случае, вопрос о том, какое положение с точки зрения грамматической системы занимает грамматическое время, подлежит тщательному изучению. Если рассматривать данный вопрос с точки зрения реальной логики, то никакое действие и явление не может осуществляться вне связи со временем. Следовательно, грамматически глаголы, обозначающие действие явления, не могут выразить что-либо вне связи со временем. Однако логические и грамматические категории принадлежат к разным сферам и не обязательно полностью совпадают. Yamada Yoshio пишет по этому поводу следующее: "Не следует забывать, что деление на прошедшее, настоящее и будущее не есть деление существующее в реальном мире, а всегда порождается соотношением между нашим субъективным миром и реальным протеканием времени, эти три градации родились из нашего восприятия. Поэтому, в зависимости от восприятия, одно и то же время может быть и прошедшим и будущим. В зависимости от широты восприятия существует разница и в широте объёма того, что именуется настоящим временем. Короче говоря, нужно прежде всего полностью учитывать, что грань между субъективностью и объективностью всегда соотносительна, и это соотношение подвержено всевозможным изменениям" <23>.