Киэда М. - Грамматика японского языка

Mashi : 1) mase , 2) нет, 3) mashi , 4) mashi , 5) mashika .

Возможно, что сравнительное изучение незавершенной формы данных двух слов и приведет к какому-либо разрешению вопроса.

В период Нара существовало слово maku , например:

ume no hana chiramaku oshimi… (Man'yōshū, 824) 'жалею, что опадают цветы сливы'.

Хотя maku в приведенном примере и называют удлинением mu , однако, maku состоит из служебного глагола mu , к которому присоединено слово ku , имеющее как уже излагалось на стр. 229 данной работы, значение koto 'обстоятельство', sono ten 'данный пункт', так что ma является особой формой от mu , получившейся вследствие присоединения ku . Таким образом, можно считать, что значение maku складывается из основного значения mu и субстантивного значения koto, sono ten .

Кроме того, имеется слово mutosu , которое состоит из служебного глагола mu , соединенного со служебным словом to и неправильным глаголом su . Примеры на mutosu , считавшееся равным muzu , появляются с периода Хэйан до периода Камакура. Употребление mutosu таково же, как и mu , т.е. оно используется для выражения будущего, предположения, решимости, соответственности и естественно должного. Однако mutosu несколько сильнее по своему значению, чем mu . Согласно одной из теорий, muzu произошло не от mutosu , а является соединением mu и su .

Ashi no mukitaramu kata e inamuzu (Taketori monogatari) 'По-видимому, уйдет туда, куда тот направит стопы'.

Ima akikaze fukamu ori ni zo komuzuru (Makura no sōshi) 'Вероятно, придет тогда, когда подует осенний ветер'.

Нижеследующие примеры показывают, что mu произносится как u вследствие фонетического изменения благодаря выпадению звука m .

Hito mo nakarikeru ni soramimi kikiowasaujite (-> owasōjite…) (Izumi shikibu monogatari) 'хотя никого нет, краем уха услышит и …'

Uchiwaraiowasauzu (->…owasōzu) (Genji monogatari) 'рассмеется'.

Кроме того, некоторые примеры из " Tosa nikki " наводят на мысль, что встречающееся в них zu является сокращением от muzu и употребляется в значении mutosu или muzu . В период Хэйан таких примеров почему-то немного, но в " Amakusabon Heike monogatari " и в " Amakusabon Isonnu monogatari " встречаются uzu и uzuru , а в " shonomono " наблюдаются случаи превращения uzu просто в zu .

В современных диалектах районов Микава, Овари, Оми, Мино и Синано встречаются формы yukazu, yukaazu, yukazuka в значении yukō 'пойдем', yukō ka 'пойдем, что-ли'; zu , использованное в этих примерах, конечно, не есть служебный глагол отрицания zu .

Попутно приведем пример из диалекта Синано:

Konna hi ni o-tera ni hikikonde iru nante sonna omaesama no yōna hito ga arasu ka (Yoakemae) 'Бывают ли люди, вроде тебя, которые в такой день сидят в храме?'

Форма arasu ka имеет значение aru mono ka . Эта форма встречается еще в " shonomono ". Возможно, она того же происхождения, что и вышеприведенные zu и uzu .

Четыре слова: tsu, nu, tari, ri названы служебными глаголами законченности действия или служебными глаголами глагольного вида. Значение термина "глагольный вид" ( dōsatai ) объясняет Kobayashi Yoshiharu : "Различие между прошедшим, настоящим и будущим заключается в отношении между событием и говорящим лицом. Весь вопрос в том, когда совершается событие: одновременно ли с высказыванием, до высказывания или после высказывания. Это - соотносительная связь между событием и говорящим. В противоположность этому глагольный вид - это состояние самого действия, т.е. форма действия. Возьмем следующий пример: проходит человек, и пока действие продолжается, мы имеем вид длящегося действия ( keizokutai ); когда человек, прекратив движение, останавливается, действие принимает форму вида законченности действия ( kanryōtai ), а когда он находится в остановившемся состоянии, мы будем иметь вид пребывания ( sonzaitai ).

Таким образом, прошедшее, настоящее и будущее являются формами субъективного сознания, а глагольный вид - это объективное различение характера действия. Однако то и другое перекрещивается, и если объективную законченность действия перевести в субъективный план, то получится прошедшее время; таким образом форма законченности действия становится формой прошедшего времени. Такое явление наблюдается постоянно как в истории японского языка, так и вообще в истории всех языков" <42>.

Если расположить tsu, nu, tari, ri в соответствии со всем сказанным, то будем иметь следующее:

1. Вид законченности действия; kanryōtai - tsu, nu, tari, ri .

2. Вид пребывания, sonzaitai (он же - совершенный вид, kizentai - tari, ri ).

3. Вид длящегося действия, keizokutai (он же - прогрессивный вид, shinkōtai - tari, ri ).

Д-р Yamada считает служебные глаголы tsu и nu сложными окончаниями, выражающими достоверность высказывания; он пишет:

"Как tsu , так и nu служат для подтверждения высказывания о факте или состоянии. В этом отношении их значение совпадает, однако между ними имеется и различие. А именно, tsu прямо объясняет факт, состояние, причем данный факт, состояние появились благодаря подлежащему, что субъект (говорящий) удостоверяет собственным опытом; в противоположность этому nu объясняет состояние, действие со стороны и таким образом выражает подтверждение этого действия, состояния косвенно… В последнее время некоторые считают, что nu и tsu выражают прошедшее время и относят их в один ряд с ki . Однако, собственно говоря, они выражают не прошедшее время данного события, а с достоверностью излагают событие, состояние, что более близко названию "законченность действия". Ki , выражающее воспоминание, не связано с временем совершения факта; оно выражает только какое-то воспоминание, которое теперь существует в сознании как совершившееся в прошлом. Tsu, nu указывают на то, что совершившееся действие еще продолжает оставаться в сознании, но в действительности оно уже закончилось. Ki выражает то, что хотя действие, состояние в настоящее время и не существует, но когда-то оно существовало в действительности. Поэтому ki , являющееся воспоминанием прошедшего, не может указывать на реальную законченность действия. Nu, tsu не могут заменить ki , имеющего обширную сферу применения… Однако сущность tsu и nu состоит не в передаче законченности действия, состояния, явления, а в подтверждении достоверности высказывания. Достоверное высказывание при объективном подходе к нему, естественно, принимает характер законченности действия. Поэтому, очевидно, не следует сразу же отказываться считать их показателями законченности действия. Но хотя и правильно утверждение, что при обычном высказывании, когда оно отвлечено от субъективности, они выражают законченность действия, все же оно поверхностно.