Киэда М. - Грамматика японского языка

32. Там же, стр. 177-182.

33. Там же, стр. 185-192.

34. Yamada , VIII, стр. 131-135.

35. Yamada , VII, стр. 88-89.

36. Теорию Yamada касательно gotoshi см. Yamada , VI, стр. 39-52. Д-р Mozume и Mitsuya Shigematsu считают gotoshi особым прилагательным (см. Mitsuya , I, стр. 145-147 и 788-798); Yasuda Kiyomon относит gotoshi наряду с rashii к формальным прилагательным (см. Yasuda , I, стр. 119-122). Tokuda Kiyoshi исключает его из числа и предикативных прилагательных и служебных глаголов под новым названием "подчиненный глагол" ( jūdōshi ) см. K. Tokuda , I, стр. 104 и 171-173.

37. Ср. Mitsuya , I, стр. 147-169.

38. См. об этом nashi статью Sato , О прилагательных с аффиксом nashi .

[1]

О переводе термина " keiyōshi " и самих прилагательных см. комментарии, т. I, Введение, прим. 36.

[2]

Это выражение, как уже упоминалось, реально означает, что при спряжении в последнем слоге изменяется не только конечный гласный, но и предшествующий ему согласный, а именно чередуются k - c. О gojūon более подробно см. в комментариях, т. I, гл. IV, прим. 4.

[3]

Здесь представлена непереводимая на русский язык структура, состоявшая в том, что формально само существительное (здесь uma no ) служит определением к прилагательному, которое стоит в именной форме (здесь taku mashiki ), или - в современном языке - имеет после себя просубстантивную частицу no . См. ранее первый пример в п. 5.1 и его перевод, приближенно раскрывающий смысл этой структуры.

[4]

В связи с рассуждениями по поводу примеров kabe o shiroku kuru, bōshi o karuku tsukuru и др. надо учесть следующее. В японском языке наречие, образованное от прилагательного, синтаксически определяя глагол, по смыслу может характеризовать как само действие, обозначаемое глаголом, так и свойство объекта, которое последний приобретает в результате действия. Точно такое же соотношение возможно и в русском языке, однако не всякое японское словосочетание с этим соотношением может быть переведено на русский язык с сохранением структуры: kabe o shiroku nuru тяжеловато переводить 'выкрасить стену бело', хотя можно свободно сказать "вымыть стол чисто", а bōshi o karuku tsukuru совсем нельзя перевести 'сделать (в смысле 'изготовить') шляпу легко', а приходится сказать 'сделать шляпу легкой', хотя по-русски можно сказать "сшить платье изящно". Однако поскольку и синтаксическая функция формы, и смысловое соотношение прилагательного с глаголом по-японски и по-русски в этой структуре одинаковы, можно и не зная японского языка, по модели вышеприведенных русских примеров судить об убедительности теории Yamada , согласно которой в последнем случае прилагательное является не определением при глаголе, а сказуемым при предшествующем существительном. Автор, не разделяя этой теории, различает по существу имеющиеся здесь три стороны вопроса: морфологическую - он определяет форму на ku как наречную форму прилагательного, а не как наречие; синтаксическую - он квалифицирует соотношение между прилагательным в этой форме и глаголом как наречно-определительное (утверждение автора, что в данной форме прилагательное при непосредственном предшествовании глаголу всегда находится с ним в наречно-определительном, иначе говоря, обстоятельственном соотношении, безусловно, справедливо); и семантическую, о которой говорится в начале этого примечания. Такого различия не проводят те грамматисты, которым автор возражает (ср. комментарий, т. I, гл. VIII, прим. 6).

[5]

У предикативных прилагательных, как и у глаголов, функции заключительной формы перешли к приименной (ср. комментарии, т. I, гл. IV, прим. 12); в современном языке последняя фонетически изменилась, а именно в окончании ki выпало k .

[6]

Очевидно, мысль автора состоит в том, что если рассматривать эти прилагательные сами по себе как квази- taigen , то no уже нельзя будет считать служебным словом, замещающим taigen ; придется считать его падежным служебным словом, что и приведет к указанной им несообразности.

[7]

Из всех перечисленных суффиксов в современном языке некоторую продуктивность имеет ppoi , а вполне свободно употребляется только rashii , имеющий собственное лексическое значение 'похожий на' (ср. русские: "…образный", "…видный"). Однако весьма мало слов с rashii устойчивы, причем устойчивы бывают только те, у которых основа - существительное, а не глагол (о rashii см. т. I, гл. XI, п. XVI). Число предикативных прилагательных, образованных с остальными перечисленными автором суффиксами, весьма невелико; сами суффиксы совершенно непродуктивны. Таким образом, количество предикативных прилагательных оказалось ограниченным и сам тип " keiyōshi " - непродуктивным. Потребность развивающегося языка в новых прилагательных, особенно в относительных (последних среди " keiyōshi " совсем нет), пополнялась за счет другого типа слов, о которых см. следующую главу.

Адъективный глагол ( keiyōdōshi ) - это такая часть речи, которая, как показывает само название, совмещает свойства прилагательного и глагола. С предикативными прилагательными эта часть речи сходна в том отношении, что обозначает свойство и состояние предмета, с глаголом же ее сближает то, что она спрягается как неправильные глаголы по столбцу ra . Само по себе наименование "адъективный глагол" встречается впервые у д-ра Ōtsuki Fumihiko <1>, где оно, правда, употреблено в совершенно ином значении. Современное толкование этому термину дал профессор Haga Yaichi <2>. С тех пор и до наших дней среди грамматистов существуют разногласия в оценке данного разряда слов. Для окончательного включения этих слов в разряд предикативных прилагательных или в разряд глаголов, или же для выделения их в качестве особой части речи следует тщательно изучить целый ряд вопросов. Слова, соответствующие этому разряду по своей сути, хотя и не под этим наименованием, служили предметом рассмотрения старых грамматистов, и изучение их трудов может стать серьезным подспорьем для решения вопроса <3>.

Как указывалось выше, различия между глаголами и предикативными прилагательными лежат не в области значения, а главным образом в области формы. Поэтому, на наш взгляд, правильно поступают те ученые, которые включают адъективные глаголы в разряд глаголов неправильного спряжения по столбцу ra на том основании, что в письменном языке они аналогичны им по форме.

Если в настоящее время в категорию глаголов без различия включаются слова, обозначающие и действие, и состояние, и бытие (впрочем, профессор Yamada в своей грамматической системе проводит между ними некоторое различие), то включение адъективных глаголов в категорию глагола оправдано также и с точки зрения их значения. Однако, если признать, что рассматриваемый разряд слов в сущности обладает качествами и прилагательного и глагола, не являясь при этом ни тем, ни другим, то его, по-видимому, следует выделить в особую, новую часть речи - адъективный глагол. Этот вопрос, как мы уже подчеркивали, требует тщательного изучения. Исходя из сказанного выше, адъективный глагол следует, во всяком случае, рассматривать как один из видов yōgen .