Витторио Страда - Марксизм в эпоху III Интернационала. Часть первая. От Октябрьской революции до кризиса 1929 года. Выпуск первый

В первой своей брошюре Троцкий резко нападает на ленинскую концепцию «централизма», осуждая ее как открытую попытку разрушить все то естественное и стихийное, что рабочее движение когда-либо создало в России [373] См.: V . Lenin , L . Trockij , R . Luxemburg . Op. cit., p. 11. . Во второй он подробно разбирал феномен, названный им «явлением подмены» [374] Ibid., p. 280. и, по его мнению, представлявший собой самое последнее выражение пессимизма, порожденного в российской социал-демократии разрывом между массами и интеллектуалами. Будучи убеждены в невозможности исправить это положение, большевики, по мнению Троцкого, решили оставить массы и заменить их собою. Они собирались делать революцию во имя народа, но так, будто народа этого и не было вовсе. Это, предупреждал Троцкий, не что иное, как «заговор», отделение «революционной деятельности от социалистической идеи», «диктатура» не пролетариата, а над пролетариатом [375] Ibid., p. 263, 289, 297. . «Во внутрипартийной политике такие методы приводят… к подмене партии партийной организацией, организации – Центральным Комитетом, Центрального Комитета – диктатором» [376] Ibid., p. 285. .

Если большевизм не будет искоренен и уничтожен – таков мрачный вывод Троцкого, – то он уничтожит социал-демократию и всякую перспективу осуществления социализма в России [377] Он все-таки был убежден, что большевикам не удастся навязать свою гегемонию российской социал-демократии (ibid., p. 302). . Но какой же была альтернатива? Троцкий не сомневался, что единственным решением было вновь выйти на путь подлинно массового движения и начать политические действия, более трудные и продолжительные, но зато способные привести к положительным результатам, и создать таким путем институциональную структуру, выражающую интересы рабочего класса и всего движения. Во всяком случае, он считал, что сами социальные условия неизбежно приведут рабочий класс к «идущей снизу» деятельности социалистического и революционного характера [378] Ibid., p. 277. и что единственной задачей руководящей партийной группировки будет посредничество между объективной стихийностью и сознательным субъективным политическим действием. Вот как он определял эту взаимосвязь и соответствующее «разделение труда» между массами и вождями:

«Марксизм учит, что интересы пролетариата определяются объективными условиями его существования. Эти интересы настолько сильно выражены, что вынуждают пролетариат перенести их в сферу собственного сознания, то есть сделать из осуществления своих объективных интересов интерес субъективный . Между этими двумя факторами… простирается царство жизни, столкновений и ударов, ошибок и разочарований, неудач и поражений. Вся тактическая дальновидность партии пролетариата заключена между этими двумя факторами и состоит в укорочении и облегчении пути от одного к другому» [379] Ibid., p. 282. .

Возвращаясь к темам, затронутым в начале этого раздела, нужно сказать, что в отличие от Ленина Троцкий придерживался детерминистско-волюнтаристской типологии политического действия. Вероятно, не будет преувеличением сказать, что при всем этом вопрос о том, что делать, был для него излишним, поскольку ответ на него уже содержался в ответе – каким бы он ни был – на первый вопрос, вопрос о том, куда идет Россия. Сильно выраженный детерминизм его отношения к политике и организации не уменьшился в последующие годы, а, напротив, еще больше усилился. Под сильным воздействием стихийной деятельности рабочих Петербурга и других городов, под влиянием того, что выглядело в его глазах как их инстинктивная идеологическая метаморфоза, под влиянием выбора ими пути радикальных действий он после 1905 года проникся еще большей убежденностью в том, что организационные вопросы имеют вторичное значение, так как находят свое место и решаются, когда наступает нужный исторический момент, и что основная проблема заключается не в массах, а в партии. Ведь именно партия должна была уяснить непосредственный и неизбежный характер революции, чтобы не оказаться в хвосте у истории и у масс [380] После событий 1905 года Троцкий начал горячо поддерживать идею Советов как несущей структуры массовых действий (см.: L . Trockij . 1905. Firenze, 1970, p. 109 – 116, 215 – 219, 221 – 225, 247 – 250). . Поэтому Троцкий посвятил себя задаче доказать правильность теории перманентной революции и внедрить в партии идею неизбежно социалистического характера грядущей революции, продолжая уделять мало внимания организационным вопросам.

В 1917 году Троцкий сам признал, насколько все это было упрощенно и малоубедительно и насколько чрезмерно оптимистичной и общей была его точка зрения на соотношение между историко-социологическим анализом и политической властью. Теория перманентной революции, хотя она и открывала самую радикальную перспективу в вопросе о том, куда непосредственно движется Россия, не давала ничего в качестве инструмента для преодоления разрыва между социологией и политикой, для превращения общественных сил в политическую реальность. Этот недостаток сам Троцкий ранее приписывал позиции меньшевиков, обвиняя их в «антиреволюционных» предрассудках [381] Ibid., p. 285, 288, 291. . Но на деле и он сам потерял из виду эту проблему. А именно на ней впоследствии и строилось выдвигавшееся против него обвинение в том, что он не более чем замаскировавшийся меньшевик. В 1917 году и в последующие годы он, однако, признавал ошибки своего антибольшевистского периода, заявляя, что до 1917 года грешил «роковым оптимизмом» [382] L . Trotsky . Stalin, p. 112. . В самый разгар событий 1917 года, наблюдая за драматическим развитием обстановки, он обратил внимание на неопределенность ситуации и на возможность различных исходов, а также на то, что будущее России зависело теперь от политического курса и от нараставшей с каждым днем борьбы за власть ничуть не меньше, чем от предшествующего исторического развития и «неодолимых объективных интересов». Так он присоединился к Ленину и большевикам, признавая, что только таким путем ему удастся воспользоваться плодами своего прогноза в отношении характера российской революции [383] В какой степени переход в лагерь Ленина вынудил Троцкого занять ту позицию, которую он резко критиковал в 1903 – 1904 годах, можно понять, например, из его утверждения, что «большевики считали своей задачей стать во главе этого народа… Большевики были народом» ( L . Trockij . Storia della rivoluzione russa, p. 661). .

Но плодами этими он воспользовался бы так или иначе. Присоединившись к большевикам, он уже не смог доказать, как ни пытался сделать это в последующие годы, свою непричастность к тем самым последствиям, которые сам же с такой проницательностью предсказывал в 1903 – 1904 годах [384] Впоследствии он, естественно, целиком отверг идею о том, что корни сталинизма следует искать в большевизме (см., например, его статью «Сталинизм и большевизм» в «Бюллетене оппозиции» за сентябрь – октябрь 1937 года). . Революцию отсталости, как он сразу признал, нельзя было бы осуществить без большевизма. Но большевизм, как он тогда же отметил, отражал особые черты отсталости общества и держался на них. Если это так, то следовало ли отсюда, что построить социализм в России невозможно? В течение всех оставшихся ему лет жизни Троцкий пытался доказать, что возможно. Но все чаще ему приходилось прибегать к аргументу несостоявшейся «мировой революции» [385] Троцкий даже утверждал, что революция в Европе потерпела поражение потому, что там не удалось создать партии по образцу большевистской (см.: Л . Троцкий . Пять лет Коминтерна, с. 25 – 28). , все чаще признавать, что «отсталость мстит за себя», ссылаться на побочные исторические факторы. Обо всем этом убедительно свидетельствуют его критические суждения 30-х годов, направленные против теории «социализма в одной, отдельно взятой стране», против бюрократизма и сталинизма [386] См. главы 9 и 10 моей книги о Троцком. .