Витторио Страда - Марксизм сегодня. Выпуск первый

Марксизм победил не в промышленно развитых странах, а там, где на его долю выпала неожиданная функция идеологии и специфической модернизации, осуществляя которую породил доселе невиданные тоталитарные режимы. Часто западные марксисты пытаются переложить ответственность за советскую модель социализма на историческую обстановку, существовавшую в России. Цель подобных попыток – уберечь марксизм от всестороннего критического анализа. Речь идет о повторении, только в более широком масштабе, старой схемы, популярной в западном марксизме, делавшей Сталина козлом отпущения, свалившей на него вину за все присущие «реальному социализму» изъяны с целью обелить Ленина и ленинизм и уберечь их от беспощадной критики. Обе эти схемы указывают на интеллектуальную бедность прибегающего к ним западного марксизма и на политическую двусмысленность его «реформированных» позиций после XX съезда КПСС. Но, кроме всего прочего, эти схемы противоречат одна другой, поскольку, с одной стороны, Россия оценивается положительно как страна, в которой создалась возможность возникновения «мутации» марксизма, названной по имени Ленина и утвердившей себя в ходе Октябрьской революции; с другой же стороны, на Россию и ее историю возлагается вина за то, чтó последовало за большевистской революцией (Сталин и его теория и практика марксизма-ленинизма).

И в этом случае западный марксизм показывает свою несостоятельность, неспособность конкретно поставить вопрос о соотношении русской и советской истории и, напротив, проявляет способность обходить подводные камни и лавировать в вопросах тактики и идеологии. Ясно, что ленинизм – плод исторического развития России. Но, признав эту связь и проведя ее предметный анализ, марксист должен объяснить, почему ленинизм, само по себе глубоко русское явление, был принят целыми организациями как учение интернациональное, вплоть до отождествления его с марксизмом и с рабочим движением; и почему торжествующий ленинизм, при жизни Ленина и в эпоху правления Сталина, усвоил именно черты русской истории от Ивана Грозного до Николая I, последовательно уничтожая не менее русские традиции борьбы за свободу, демократию и социализм. Итак, марксист должен объяснить, прежде всего себе самому, почему европейское рабочее движение, создавшее основу для разработки подлинного марксизма, не сумело воспринять большевистскую революцию, сочетая внимание и доброжелательность с критическим отношением с самого ее начала, и уж тем более на последующих стадиях ее развития; почему европейское рабочее движение в большой своей части, напротив, слепо пошло на поводу у государственных учреждений, созданных этой революцией.

Уже из этих кратких замечаний ясно, что вопрос соотношения России с СССР не только не решается при помощи упражнений в ловкости ума, но выходит далеко за пределы России и СССР, затрагивая роль европейского рабочего движения и его так и не проявившуюся способность показать себя самостоятельной, подлинно освободительной силой.

Просто ( франц .). – Прим . ред .

B . Pasternak . Perepiska s Ol’goj Freidenberg (edited by Elliott Mossman). New York – London, 1981, p. 290.

Относительно важных философских аспектов этого вопроса см. мою статью «Né fede né scienza» («Ни вера, ни наука», предпосланную книге А. Богданова «Вера и наука» S . Bogdanov . Fede e scienza. Torino, 1982).

Благодаря отсутствию риторики «в духе III Интернационала» книга С. и Б. Вебб «Советский коммунизм – новая цивилизация?», вышедшая в 1935 году (в Турине в 1950 году), является, пожалуй, наиболее интересным примером этого великого регресса в сторону утопии.

Высокопоставленный югославский функционер Антон Колендич, объявивший, что в 1967 году он имел доступ к личным бумагам Берии, утверждает – и это вполне правдоподобно, – будто в момент избрания руководящих органов на этом съезде имя Сталина вычеркнул 271 делегат. С другой стороны, известно, что из 1966 делегатов съезда 1108 были уничтожены в течение последующих четырех лет и что секретарь Сталина Поскребышев придумал систему идентификации бюллетеней голосующих.

Говоря точнее, следовало бы, по сути дела, вести речь о «предыстории» по причине отсутствия вплоть до 1950 года каких-либо письменных свидетельств, и о протоистории в отношении последующего периода, где ряд неписьменных источников сосуществует с кое-какими следами письменных свидетельств.

См.: A . Hirschman . Exit of Voice. Cambridge (Mass.), 1971.

Эти выборы состоялись в ноябре 1917 года, а в январе 1918 года произошел созыв Учредительного собрания, которое, как известно, сразу же было распущено Советской властью. – Прим . ред .

Эти работы Случка широко использовал крупный польский логик Котарбиньский, воздавший дань уважения своим несчастным советским предшественникам.

Среди многочисленных примеров подобного ультрарационализма можно процитировать очерк Бахтина о фрейдизме, который разворачивается в диаметрально противоположном по отношению к иррационализму направлении, характерном, например, для восприятия психоанализа во Франции.

См. ставший уже классическим анализ в работах: M . Lewin . Paysannerie et pouvoir soviétique. Paris, 1972; T . Shanin . The awkward class. London, 1973.

«Без того, чтобы такую задачу себе поставить и систематически ее выполнять, материализм не может быть воинствующим материализмом. Он останется… не столько сражающимся, сколько сражаемым» (Л: 45, 31).

См.: G . Procacci . Il partito nell’Unione Sovietica. Bari, 1974.

Здесь, быть может, следует вспомнить ту упорную борьбу, которую вел Ленин на страницах «Материализма и эмпириокритицизма» и «Философских тетрадей» против того, что он сам именовал «дедуктивизмом» Плеханова и его односторонним пониманием закономерностей.

Вспомним того же пресловутого Митина, знаменосца ортодоксального марксизма-ленинизма в 30 – 40-е годы, который сейчас может использовать свое положение благополучного и сытенького пенсионера для распространения знаменитой царской фальшивки – «Протоколов сионских мудрецов». См.: N . Cohn . Licenza per un genocidio. Torino, 1968.

Крестьянский интернационал (Крестинтерн), созданный по его инициативе, явился основой для разработки обновленной марксистской теории о крестьянских движениях. Первая работа Мао о крестьянском движении в Хунани в значительной мере является воспроизведением русских текстов-инструкций Крестинтерна. Что касается Восточной Европы, то здесь заслуживает внимания первое в своем роде исследование: Jackson . Communism and the peasants. London, 1967.