Александр Замятин - За демократию: местная политика против деполитизации

Авторы опираются на теорию о том, что демократия была бы хорошей штукой, если бы не технологические ограничения, не позволяющие распространять её на большие общества. Согласно этой теории, современная представительная демократия родилась из компромисса между стремлением к идеалам прямой демократии и ограничениями реального мира, где все не могут слышать всех и сообща принимать решения. Теперь же, по их мысли, цифровая революция впервые в истории человечества позволяет снять эти ограничения. Такая картина, вероятно, отвечает житейской логике авторов, но не имеет ничего общего с исторической реальностью. Однако Волков и Крашенинников сочиняют свою псевдоисторическую канву: «Каким образом прямая демократия перешла в демократию представительную? В какой-то момент люди обнаружили, что их стало много… Так возникла идея, что должны быть некие постоянно действующие органы парламентского типа. Поначалу они существовали параллельно с инструментами прямой демократии, с народными собраниями. Однако одновременно (а может быть, и ещё раньше) очень остро встал другой вопрос: а кто будет разрабатывать и предлагать проекты решений для народного собрания?» 42 42 Там же. С.29. .

Не будучи историком можно и не заметить подвох, хотя местами простодушие исторического анализа авторов выходит за всякие пределы: «Мы уже писали о том, что XVIII—XIX века в американской демократии – это история о том, как честные люди с горящими глазами убеждали жителей выбрать именно их путь улучшения жизни. Большое американское счастье, что честных людей набралось достаточно» 43 43 Там же. С102. . В следующих главах мы подробно разберёмся с тем, откуда взялось современное понятие демократии как комбинации сменяемости элит на выборах и разделения властей, и увидим, что романтические представления технооптимистов о прямой демократии и происхождении парламентских республик просто ошибочны. Важно, что Волков и Крашенинников используют этот ложный экскурс в историю для обоснования редукции социальных проблем к технологическим: «генезис форм представительной демократии во многом обусловлен постоянной необходимостью преодолевать одни и те же технологические ограничения реального мира» 44 44 Там же. С.103. .

Справедливости ради нужно сказать, что в концепции облачной демократии есть и вполне продемократические мотивы. Например, стремление к полной прозрачности и подотчётности чиновников и депутатов – в этом деле технологии могли бы стать важнейшим инструментом. К ним же относится беспокойство авторов за нынешнюю деполитизацию общества и низкое вовлечение людей в самоуправление. Однако их ответ на это сложно считать рецептом преодоления политического неравенства: «Решения, которые будут приниматься в такой системе, нельзя будет игнорировать, поскольку это будут решения активной части общества. Мы знаем, что крупные изменения делаются 0,3—1% активных людей, притом что основная масса находится в пассивно-послушном состоянии. Массу в 100 тысяч реальных граждан России, вовлеченных в электронную политику, просто проигнорировать не получится» 45 45 Там же. С.159. . Возможно, по задумке авторов, это лишь тактический шаг на пути к массовой демократии, но о последней в книге ничего нет. Напротив, речь там идёт о создании альтернативных элит.

Тем временем вовлечение граждан в самоуправление – ключевая для наших обществ проблема. В политических науках иногда выделяют три фактора индивидуальной мотивации к участию в общественных делах 46 46 См. Verba S., Nie N.H., Kim J.O. Participation and Political Equality: A Seven Nation Comparison. Cambridge – New York: Cambridge University Press, 1978. :

1. Успешный опыт участия – вам легче подключиться к общественной кампании, если вы уже видели, как это работает.

2. Наличие специальных интересов – чем чётче вы осознаёте свои социально-политические потребности и цели, тем вероятнее вы присоединитесь к движению со сходными требованиями, которые отличаются от протестов с размытой повесткой «за всё хорошее».

3. Возможность удовлетворения социальных потребностей – коллективные действия имеют для человека самостоятельную ценность, поэтому от них ожидают чего-то большего, чем механическое сложение индивидуальных усилий.

Отсюда нетрудно понять, что сами по себе технологии не дают никаких стимулов для вовлечения, потому что самоустранение людей из политики имеет не технологические, а социальные причины. Мотивация к политическому участию зарождается между людьми, а не внутри индивида и не между человеком и компьютером. Если рассадить людей по виртуальным ячейкам «личных кабинетов» и периодически предлагать им проголосовать, то, конечно, можно создать иллюзию народной легитимности, но вместо подлинного погружения людей в политику вы получите ещё более радикальную взаимную изоляцию, чем та, что мы имеем сейчас.

Таким образом, проекты развития демократии посредством технологий явно бьют мимо цели, делая акцент на изолированном выборе граждан в ущерб совещательности. Демократический выбор отличается от потребительского тем, что влияет на предпочтения и жизненные возможности других. Выбор потребителя эгоцентричен и может быть сделан абсолютно субъективно. Коллективный выбор не предполагает суммирования предустановленных предпочтений, но подвергает частные мнения трансформации в ходе дискуссии, в которой нам открываются интересы других участников процесса. Важна также и эмоциональная сторона коллективности: митинги, встречи сторонников, собрания – всё это даёт нам сильные эмоциональные переживания, которые нельзя недооценивать. С демократией будет покончено, как только правление государством приравняют к походу в интернет-магазин, потому что в этот момент мы окончательно перестанем участвовать в политике.

ТЕХНООПТИМИЗМ КАК

РАЗОЧАРОВАНИЕ В ПОЛИТИКЕ

И всё же идеи прямой демократии сегодня пользуются большой популярностью в мире 47 47 Согласно исследованию Pew Research Center, проведённому в 38 странах мира, 66% опрошенных считают прямую демократию хорошей формой правления, это всего на 12% меньше поддержки представительной демократии. См. Pew Research Center, October, 2017, «Globally, Broad Support for Representative and Direct Democracy». . Главной причиной этого исследователи называют упадок веры в то, что существующие политические системы представляют интересы граждан. Люди во многих странах устали от политики и давно ищут альтернативу. Мечта о замене политиков технологиями и критика традиционных политических институтов представительства всегда шли рука об руку. Так, особенность предвыборной платформы упомянутого выше Росса Перо была в том, что он выдвигался как третий независимый кандидат и бросал вызов основным американским партиям.